Юрий Корчевский - Бей! Корсар из будущего Страница 39

Обернулся к продавцу – спросить о надписи, а его уж нет. Я покрутил головой – может, он уже затесался в толпу прохожих? Так и колченогого табурета не было. Я спросил у торговавших рядом горожан – куда делся продавец зеркала?

– Не было тут никого, не видели.

Конечно, можно было бы все списать на мираж, на галлюцинации, но зеркало реальное, я держу его в руках!

Я пошел обратно к кораблю. Не ходить же по городу с тяжеленным зеркалом. Завидев меня, вахтенный сбежал по трапу и помог мне затащить мое приобретение на ушкуй.

Я положил его на свой рундук в каюте и перевел дыхание. Тяжелое, чертяка! Ладно, потом разберемся.

Снова пошел в город, нашел купцов на рынке.

– Ты чего от нас отбился?

– Зеркало купил.

– Стеклянное? Или полированная бронза?

– Стеклянное.

– Надо и мне купить, жена давно просит. Говорят, самые лучшие – венецианские.

Мы за полдня продали лишь одну шубу, да и то, судя по одежде, не итальянцу.

Я на рынке стоял, погруженный в думы. Почему Италия и почему снова зеркало? Может быть, судьба подсказывает мне, что пора возвращаться в свое время? Иначе к чему бы этот странный продавец и то же самое – я почти в этом уверен – зеркало? Вышло мое время здесь? Что-то случилось, чего я не знаю?

Размышления мои прервал Ксандр.

– Юра, ты чего сегодня такой странный? Заболел чем? Али не выспался? А может, по бабе соскучился?

– Отстань, дай подумать.

Когда заявились на корабль – поужинали, и я стал разглядывать зеркало и раму с уйгурскими надписями. Зеркало обычное, а вот рама! Я готов был поклясться, что рама не просто похожая, а именно та же самая!

Потому как на ней в верхнем левом углу была царапина – такая же, как и на моем зеркале. Подожди, а как же переводилась та надпись?

Я сосредоточился, но вспомнить никак не мог – все-таки здесь, в этом времени, прошли уже годы. Я попробовал просунуть руку в само зеркало, но она натыкалась на гладкое стекло. По-моему, у себя в прихожей я сначала прочитал надпись, а потом прошел сквозь зеркало. Или не читал? Не помню…

Полночи я крутился на жестком рундуке, слушая заливистый храп купцов. Зеркало всколыхнуло в душе прежние чувства. Остро захотелось домой, в свое время, к Наташе. Как она там, без меня? И женаты мы были недолго, да вдруг я непонятным образом исчез. Что она сейчас думает обо мне? В первое время, после переноса в Средние века, я часто вспоминал ее, видел во сне, но с годами, проведенными здесь, образ ее потускнел, и я даже во сне стал видеть ее редко. Стихла, спряталась где-то в потаенном уголке души боль разлуки. А сегодняшняя моя покупка все реанимировала.

Уснул я уже под утро и проснулся измученным.

На корабле вкусно пахло варевом. Команда уже сидела у котла.

Я вяло поел, можно сказать – поковырялся ложкой в миске. Глазастый Ксандр спросил:

– Ты не заболел, Юра? Вид у тебя измученный!

– Нет, просто спал плохо. Вы оба так храпели, что я уснуть не мог, – пошутил я. Но доля правды в этом была.

Купцы засобирались на рынок. От нечего делать пошел с ними и я.

Мы поднимались от порта по узким, кривым и местами крутым улочкам. На ровных местах располагались лишь площади да величественные здания вроде университета или первого банка Италии Сент-Джорджио, основанного еще в 1470 году.

Миновали монастырь иезуитов, навевавший жутковатые ассоциации.

Вот и площадь перед рынком. Что-то на ней народу многовато, и все столпились в одном углу.

С возвышения читал какую-то бумагу глашатай. Купцы хотели пройти мимо, а я решил послушать.

– А пусть его, чего там интересного? – сказал Ксандр в ответ на мою просьбу остановиться и послушать. Однако же я остановился.

Глашатай говорил о болезни сына дожа Генуи – единственного его наследника, и обещал щедрую награду тому, кто вылечит его. Окружающие качали головами: нет, уж сколько врачей у него перебывало – никто не помог. Видно, дожу за него в церкви молиться надо.

Мне стало любопытно. Что это за болезнь такая, которую вылечить невозможно? А вдруг получится? Меня толкало профессиональное любопытство, и – чего скрывать? – чувство некоторого превосходства, основанное на более глубоких знаниях.

Я догнал купцов и предупредил, что отправляюсь во дворец дожа. Потом вернулся к глашатаю, уже сошедшему с возвышения.

– Я врач, хочу осмотреть сына дожа.

Глашатай коротко бросил:

– Следуй за мной.

Идти было недалеко – дворец Дожей был в центре города. Перед дворцом располагался ухоженный сад с фонтанами, а перед входом стоял флагшток с флагом Генуи – красный крест на белом фоне. По обеим сторонам от входа стояли навытяжку гвардейцы в начищенных кирасах и с алебардами.

Однако мы прошли мимо входа и, миновав фасад, завернули за угол и вошли во дворец через боковую дверь. Конечно, кто поведет неизвестного чужеземца через парадный вход?

Меня проводили к управляющему.

– Кто ты, чужеземец, и как твое имя?

– Юрий из Московии.

– Твоя страна далеко, а язык наш, вижу, ты знаешь – это похвально. Ты хочешь попробовать свои силы? Тогда знай: вылечишь – получишь слиток золота, а не сможешь – последуешь за своими предшественниками.

– А что же с ними случилось?

– Тебе лучше об этом не знать, чужеземец! Ты еще не передумал?

– Рискну.

– Тогда иди за мной.

Меня провели по коридорам в большую комнату.

На огромной кровати возлежал на высоких подушках юноша лет восемнадцати. Лицо бледное, осунувшееся, какое бывает у длительно и тяжело болеющих людей. В голове мелькнуло: «Похоже, я зря сюда пришел, парень – не жилец». Хоть и любил я свою профессию, считая ее призванием, но и я не всесилен, учитывая состояние лабораторной базы, а вернее – почти полное ее отсутствие, так же как инструментария и аппаратуры. Ну а фармакология вообще находилась на уровне порошка из высушенных жаб.

Но обратного хода не было.

В начале осмотра меня удивила ночная ваза, или, проще говоря – горшок, стоящий у кровати. У молодого парня – и такое? Я не побрезговал открыть крышку – хм, а ведь его содержимое похоже на рисовый отвар, один из признаков холеры.

Я начал опрашивать уже целенаправленно.

– Живот болит?

– Да, схватывает, и еще рвота мучает.

– Пить хочешь?

– Очень! Но никак не могу напиться!

Ну, это естественно при обезвоживании.

– Ноги еще болят в икрах и слабость сильная, – добавил юноша.

Вроде бы все жалобы укладываются в клиническую картину холеры.

Я повернулся к управляющему.

– А во дворце у кого-нибудь еще есть такие же признаки?

– Нет, я бы уже знал.

Опа! Что-то здесь не так. Холера не может быть у одного человека. Нет, конечно, в принципе – может, если он живет один на острове. Но во дворце же людей полно, прислуга контактирует с больным постоянно. А поскольку холера – заболевание хоть и нередкое в теплых странах, но инфекционное, кто-нибудь заболел бы обязательно.

– Как давно тебе стало плохо?

– Уже месяц.

Похоже, второй мой прокол. За такое время он бы уже или умер, или выздоровел. Холера – заболевание острое, через несколько дней, максимум через полторы недели исход уже ясен. А я ведь уже поторопился диагноз поставить. Был бы ты простолюдин – понятно, гигиена не на должном уровне. Все кишечные инфекции – следствие немытых рук. Но во дворце – водопровод, сам лично видел.

Постой-ка! Что-то мелькнуло в голове, какая-то зацепка. Не простолюдин – сын дожа. Как там сказал глашатай? Единственный наследник! Вот где собака зарыта! Надо подумать. Что еще дает такие симптомы?

Я закрыл глаза и начал припоминать. Вспоминал болезни и отбрасывал одну за другой. Было бы что-нибудь хирургическое, я бы, может быть, сообразил быстрее.

Стоп! А если наследник кому-то неугоден? Вот тугодум! А ведь мышьяк в малых дозах при постоянном его подмешивании к пище дает похожие симптомы. Если дать сразу большую дозу – смерть через полчаса. А по чуть-чуть, но долго – и получится схожая картина заболевания, бессильные лекари и неминучая смерть. От чего смерть? Болел долго и тяжко, лекари неумелые. Никто и не заподозрит, что кто-то целенаправленно и методично старался угробить парня.

И чем больше я размышлял над этим, тем больше мне нравилась моя версия. И в симптоматику хронического отравления ложится почти идеально.

Управляющий тронул меня за плечо.

– Ты не уснул часом?

Я рявкнул:

– Не мешай! – Так, что управляющий вздрогнул от неожиданности.

– Вот что, я берусь за его лечение, но мне кое-что нужно.

– Все, что потребуется, будет к твоим услугам.

– Поставьте рядом вторую кровать – я буду спать здесь.

Управляющий скривился, но кивнул.

– Еще морской воды, только почище – с ведро, обычной воды столько же, толченого березового угля большую чашку и толченой серы.