Владлен Багрянцев - Джеймс Хеллборн - Разрушитель Миров Страница 43

— Давай сбежим отсюда, — послышался за спиной заговорщицкий шепот Келли, поддержанный Патрицией. Разумеется, Хеллборн не мог отказать прекрасным дамам.

Устроившись на переднем сиденье «фаэтона», рядом с водителем, кадет Робинсон наконец-то вскрыла пакет с подарком.

— Вот это да! Вот спасибо! Неужели настоящий?! — она бросилась целовать Хеллборна, и тот едва не въехал в ближайший забор. — Ой, извини.

— Самый настоящий, — отозвался Хеллборн. — С очень богатой историей. Трижды трофей.

— Да, я вижу, — кивнула Келли, изучая подарок. — Большое спасибо. Вы настоящие друзья.

На левой стороне затвора по-прежнему значилось «Dem Verehrten Vizeadmiral Jan Peter van der Capellen von Generalprasident der Sachsen Mose Berger aus Dessen Heimat der Waffenstadt Suhl»; на правой добавилась новая надпись: «Келли на память от Патриции и Джеймса». Вместо аккуратно затертого «4,25 мм» на корпусе присутствовал новый калибр «5,2 мм АСР».

— Никогда не слышал о таких патронах, — признался за день до этого старый карфагенский оружейник. — Это ведь грифонская модель?

— Вроде того, — неопределенно ответил Хеллборн. — Трофей.

— Но его нетрудно будет рассверлить и переделать под стандартный малокалиберный боеприпас. Толстые стенки ствола, большой запас прочности. Заменить возвратную пружину — и вовсе пустяк. Возвращайтесь завтра утром, все будет готово.

Он отобрал золотой пистолетик у покойника Ла Бенева, прятал под подушкой в госпитале, и успешно скрыл при обыске, когда его в очередной раз взяли в плен. Ладно, хорошего понемножку. Это всего лишь кусок металла и пластика. Почему бы не порадовать хорошего человечка?

«Олифант» выбрался на пляж за северной границей Ла-Марсы. Свинцовые волны Средземного моря в тусклом свете автомобильных фар… как там писали старинные романисты? Целая коробка патронов была расстреляна немедленно — полуразрушенным песчаным замкам не поздоровилось.

— А теперь — купаться! — Келли в два счета разделась до нижнего белья и побежала навстречу прибою. Патриция последовала за ней. Навуходоносор неожиданно очнулся от своей вечной задумчивости и принялся носиться по берегу взад-вперед.

«Хорошо-то как, — подумал Хеллборн, присаживаясь на капот. — как будто нет войны, и дом где-то рядом, и сегодня хорошо — а завтра будет еще лучше…»

Идиллическая картина рухнула быстрее, чем он ожидал. На пляж выполз громыхающий шестиколесный броневик военного патруля.

— С ума сошли, — сказал рассерженный офицер, проверив их документы. — Так и быть, валите отсюда. Только ради генерала Робинсона. Вам повезло, что мы не успели поднять по тревоге местный гарнизон. Подозрительные личности на пляже, ночная стрельба… Обыватели подумали, что эта высадка вражеских диверсантов!

— Прошу прощения, майор…

— Спокойной ночи, дамы и господа, — буркнул патрульный и направился к своей машине. — Все в порядке, ребята, поехали дальше!

А на рассвете в дверь конспиративной квартиры постучал совершенно незнакомый человек. Это парень носил униформу Доминации Спаги, но как же он был похож на того альбионского сержанта, вручившего Хеллборну пакет на следующее утро после Манильской Бани. Как давно это было, полгода, целую жизнь и две планеты назад…

— Капитан Хеллборн? Лейтенант Блади? Распишитесь в получении.

— Что за ерунда? — удивился Хеллборн, изучив полученный конверт. И немедленно повесил на калитку условный знак.

На этот раз их навестил лично товарищ Мак-Диармат, неведомо где пропадавший уже больше недели. Скорей всего — на каком-нибудь курорте, потому что капитан четвертого ранга выглядел отдохнувшим и даже немного располневшим. В отличие от своего африканского помощника, ирландец не стал дожидаться темноты. Что ж, ему виднее, от кого и когда прятаться.

— Наберитесь терпения, — сказал драконский разведчик. — Корабль должен прибыть со дня на день.

— А с этим что делать? — Хеллборн протянул ему два почти одинаковых глянцевых картонных бланка:

«Капитан Джеймс Хеллборн/Лейтенант Патриция Блади, АДС, за проявленное мужество и другие заслуги перед Солдатской Республикой награждается Орденом Генерала Мономаха. Награждение состоится 2 июня 1940 года в Карфагенском Дворце Высоких Собраний.

Начало церемонии в 18.00. Явка обязательна.

Во имя вечной славы пехоты и других вооруженных сил!»

— Ничего удивительного, — пожал плечами Мак-Диармат. — Я не только ваши документы подделал, я должен был внести вас в списки кадровых офицеров, поставить на нужную полку фальшивое досье, и многое другое. Не спрашивайте. И вот что получилось. Поезжайте, чего уж там. Скорей всего, награды будет вручать сам генералиссимус. Будь вы настоящими драконцами, — внезапно усмехнулся ирландец, — я бы приказал вам броситься на гнусного диктатора и прикончить ублюдка на месте. Но у нас другая миссия. Так что отправляйтесь туда и развлекайтесь от души. Держитесь, до прибытия корабля осталось совсем немного.

— Я тоже там буду, — сообщила Келли Робинсон, заглянувшая в гости ближе к вечеру. — Обычные курсантские дела. Будем стоять в почетном карауле, помогать на кухне и все такое. Как я за вас рада!

«А обо мне и говорить нечего», — подумал Хеллборн.

Странно, никогда раньше ему не приходилось получать настолько незаслуженную награду. Вот дьявол, еще один пышный банкет, снова парадный мундир… Как скажете, товарищ Мак-Диармат.

Мы будем гулять и веселиться.

«…я предпочитаю проводить свои дни в распущенности, цинизме и отчаянии, чем маршировать в ногу и в искреннем восторге кричать «ура!», когда Славный Лидер проезжает мимо».

Глава 37. Славный Лидер проезжает мимо

Ближе к вечеру над городом сгустились тучи — в буквальном смысле этих слов.

— Поразительно, — удивлялась Патриция, когда они подъезжали к Карфагену, — в Тунисии, в это время года! Неужели будет дождь?

— Все может быть, — философски заметил Хеллборн. — Я бы предпочел старый добрый альбионский снег…

(«Если повезет — мы увидим его очень скоро. Если.»)

— …но и дождь — лучше, чем ничего.

Карфагенский Дворец Высоких Собраний не собирался сверкать в ночи тысячью огней — светомаскировка и затемнение. Но прожекторы угловых флак-башен, кромсавшие небо, с лихвой искупали этот недостаток. Они словно насмехались над грядущими бомбардировщиками Дельфинского Альянса — «приходите и возьмите!»

Если снаружи это был уже поднадоевший армированный бетон, то роскошь внутренних помещений могла поспорить с палатами харбинских императоров и грифонских королей. Хрусталь, позолота, красное дерево и слоновая кость. Что ж, Доминация Спаги была солдатской республикой — но явно не спартанской.

Хотя даже спартанцы могли бы одобрить развешанные по стенам батальные полотна и расставленные на каждом шагу мраморные статуи великих полководцев далекого и недавнего прошлого. Помимо картин, памятников и трофейных штандартов перед глазами мелькали союзные и нейтральные мундиры всех цветов спектра, во всех возможных сочетаниях. Возможно, на двух последних вся эта роскошь и была расчитана. Кроме того, слоновая кость и красное дерево должны были символизировать богатство Солдатской Республики и стабильность грядущих ветеранских пенсий.

«Из бегемотов — колбаса, и золото пустынь,

И африканские леса, куда глаза не кинь,

Килиманджаро белый свет, и южные моря -

Владей всем этим сотни лет, Империя моя!»

— некстати вспомнил Хеллборн отрывок из фельетона, прочитанного в «Дракон Таймс» за несколько дней до начала войны. Или то была насмешка над какой-то другой империей?…

Плотная и строгая охрана трижды проверила документы и пригласительные билеты, прежде чем альбионцы добрались до Главного Парадного Зала. Здесь Патрицию и Хеллборна разлучили — нет, не церемониймейстеры, а всего лишь опытные центурионы. Награждаемых солдат и офицеров построили в две аккуратные шеренги. Мальчики отдельно, девочки отдельно. По росту, званию и цвету мундира. Черные пехотинцы, зеленые танкисты и пилоты «механических рыцарей», синие авиаторы, оранжевые моряки и разноцветные союзники. Всевозможные гости пока толпились на заднем плане.

Потом загремели фанфары.

Между рядами героев Доминации прошагали отборные преторианцы из Вандальской Гвардии, занявшие позиции вокруг трибуны. Вслед за ними — еще несколько элитных отрядов (на правом фланге одного из них Джеймс разглядел малышку Келли Робинсон). Затем неторопливо проследовали вожди и полководцы Солдатской Республики. Их было много. И если награждаемые обязаны были стоять по стойке «смирно», то к прочим гостям торжества это не относилось. Каждого прибывающего генерала или маршала встречала дружная овация или другие подобные звуки: