Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 2. Непобедимый Страница 54

Услышав такое, многие даже вроде как всплакнули от умиления, а бабы так просто и завыли в голос, настолько их потряс образ потерянного во мраке ночи малютки.

А вообще, Лга’нхи это умеет — говорить. И даже не столько словами, сколько интонациями, выражением лица, взглядом. Вот почему Осакат поначалу на меня волком смотрела, а к этому злодею тянулась? Потому как чуяла во мне чужака, а Лга’нхи ей был понятен и близок, пусть даже и выглядел при этом как форменный убивец и людоед. Но это был, в отличие от меня, понятный и вполне себе ручной убивец и людоед. Ведь умеет же, гад, влезть в доверие!

Потом выступили Старшины, и даже Гит’евек, которого мы притащили к общему столу (как, впрочем, и остальных раненых. Тяжелое ранение еще не повод пропускать общее веселье), сказал пару слов. Говорили, в общем-то, банальности, но и они пошли в строку.

Ну потом настала моя очередь. Я встал, огляделся и чуть не рухнул обратно, увидев новую прическу подошедшей исполнять свои ученические обязанности Осакат.

Нет, главное, когда успела? Ведь еще несколько часов назад ходила с привычными девичьими косами. А тут, блин, изобразила на голове нечто, напоминающее наш ирокез, только собранный из множества расположенных вдоль башки хвостиков. Тут явно без Тишки не обошлось. Потому как ей самой, да еще и без зеркала, такого сделать бы точно не удалось.

При виде такого преображения застыл не один я. Но, полагаю, один только я (по крайней мере, из мужиков) смог понять, кто издал этот неслышный, но оглушающий писк, и заранее почувствовал некие изменения в ткани бытия. Впрочем, не о том речь сейчас.

А речь пошла про Кор’тека и его людей. Про то, как давно мы с ними путешествуем вместе и как многое успели пережить. Речь была длинная и нудная, как доклад на Пленуме партии, но абсолютно необходимая. Пусть все и так знали, для чего мы тут собрались, но Шаман говорит ведь не только для людей, но и для Духов. Так что его стоит выслушать в почтительном молчании.

А затем я плавно перевел стрелки на историю ирокезов и вытолкнул вперед Витька. И Витек на глазах изумленной публики совершил чудо. Прочитал «Ведомость на зарплату».

Сегодня утром мы с ним ее уже читали. И думаю, что он, после нескольких повторений, запомнил ее наизусть.

Но он не стал тараторить «Ведомость» по памяти. Он ее Читал. Мучительно складывая буквы в слоги, а слоги в слова, сбиваясь и путаясь подчас в именах. А когда дочитал, оказался бледным и измученным, словно все наши лодки разом на хребте через горы перенес. Но народ это оценил по высшей мерке.

Раньше-то они только видели, как их загадочный шаман рисует странные и никому не понятные закорючки, которые якобы означают их имена. Но вот теперь оказалось, что не один только шаман знает смысл этих узоров. И пусть никто не сомневался в моих словах, что закорючки что-то там означают. Но убедиться в этом лично! Да еще и ощутить, глядя на мучения Витька, насколько это непростое дело — читать таинственные узоры! Публика была под впечатлением! Ирокезы, даже забыв про еду, заглядывали в рот мучительно выжимающему из себя их имена Витьку и радовались, как дети, каждому точному попаданию. А каждый, услышавший свое имя, гордо оглядывался по сторонам и принимал похлопывания по плечам и поздравления от товарищей.

Вероятно, это было сравнимо с первыми демонстрациями чудес кинематографа. Каждый мог увидеть «прибытие поезда», зайдя на ближайший вокзал или станцию, причем гораздо более реалистично — в цвете, 3D и с лучшим качеством изображения. Но народ платил немалые деньги, чтобы посмотреть, как черно-белый поезд будет беззвучно «прибывать» на белом полотне экрана, — чтобы сравнить чудо с реальностью и убедиться, что чудо намного интереснее.

Вот и наши ирокезы поддались чарам «волшебных узоров» (тогда я еще не понял, какой геморрой себе сотворил).

Потом я, в торжественном молчании, вписал тринадцать новых имен и дал их владельцам размазать возле «узоров» по капле крови. А затем, хоть совершенно этого и не планировал, но уловив восторг местных от выступления Витька, дал прочитать эти имена Осакат. Народ впечатлился снова, хотя ей, без предварительной подготовки, чтение далось намного хуже.

Следующий пункт программы — Осакат достает и разворачивает знамя! Вернее, некое полотно, закрепленное на шесте на манер хоругви. На полотне нашиты двадцать шесть скальпов[16]. Тех самых, «колхозных».

Моя лекция-агитация «за колхоз» была выслушана в благоговейном и почтительном молчании. Продемонстрируй я им атомную бомбу, сделанную из листьев лопуха и рыбьих кишок, они бы меня похвалили на всякий случай, но про себя подумали бы: и чё? Потому что бомба — это фигня. Много грохота, пыли и смертей, а в результате прибытка маны — ноль. А их шаман решил великую философско-метафизическую проблему пополнения маны коллективными усилиями — вот это уже была круть! А главное, давало надежду на будущее.

В завершение официальной программы солисты краснознаменного хора ирокезов Витек и Осакат (художественный руководитель — шаман Дебил) исполнили сочиненный мной Гимн ирокезов. (Музыка Александрова, слова Дебила.) «Союз нерушимый крутых ирокезов собрал воедино великий Лга’нхи». (На ирокезском это звучит не так глупо.)

Гимн тоже пришелся по душе, а поскольку состоял из пары куплетов (ну вот не поэт я ни разу), очень скоро был вызубрен наизусть и пелся уже хором. Ну и при этом нормальные люди не забывали лопать жирную тюленинку, сочные плоды и травки, хрустеть зажаренной до коричневой корки рыбешкой и трещать панцирями крабов.

Вечер, наполненный чудесами и новинками, удался на славу!

Глава 14

Я знал, что будет непросто, но не думал, что будет так жутко. Набегающие волны били в спину, почти каждый раз сшибая с ног, а потом неслись дальше, в темноту, с оглушающим грохотом разбиваясь о торчащие впереди камни. И хотя вчера я уже видел всю эту картину с моря и вроде даже сам убедился, что пройти тут возможно, — сейчас, в полной темноте, идея десантироваться на берег сквозь эту полосу прибоя уже не казалась мне настолько удачной. Издалека это все выглядело как-то намного меньше и тише.

Однако деваться некуда — лодки, подвезшие нас сюда, уже ушли обратно. Так что я перехватил поудобнее тюк с уже и без того промокшими вдрызг доспехами и, прощупывая протазаном путь перед собой, поминутно спотыкаясь и валясь с ног, двинулся навстречу грохоту.

Спасибо, конечно, Кор’теку (нет, реально спасибо), но сейчас мне почему-то хочется врезать ему по роже своей «тигриной лапой» за то, что я оказался тут и сейчас.

Гулянка прошла хорошо и была, как никогда, кстати. Все-таки возможность расслабиться и на несколько мгновений забыть об опасности, когда на тебя идет охота, — вещь абсолютно бесценная. Но за все хорошее приходит расплата.

К нам она пришла через шесть дней после того, как мы отчалили от островка. Тогда для ночной стоянки была выбрана очередная неудобная и тесная бухточка. Даже не бухточка, а так — неровность берега. Единственным достоинством этой неровности была полоса леса, прикрывающая ее от степи. Но, на нашу беду, эта же полоса леса привлекла внимание и верблюжатников.

Может, они тоже решили добыть шесты и бревнышки для ремонта своих шатров или заготовить древки для копий? А может, просто решили запастись дровами?

Но, так или иначе, едва мы разожгли костры и начали готовить ужин, сигнал дозорных заставил нас свернуть всю эту лавочку. Дозорным, под руководством Лга’нхи, даже пришлось вступить в бой и завалить парочку супостатов, устроив им засаду (моя школа), чтобы дать возможность бабам погрузить наш скарб и раненых на лодки и отойти от берега. Да и сами они, пользуясь тем, что противники верхом на своих верблюдах с большим трудом продирались по густо заросшей роще, успели убежать, погрузиться на лодки и отойти от берега без всяких потерь. Хотя владей аиотееки луками или хотя бы дротиками… Впрочем, тогда бы и мы, возможно, наваляли бы им совсем с другим результатом.

А вот дальше… Кажется, верблюжатники на нас обиделись. Или они выполняют некую священную миссию зачистки этих земель от неподвластных им жителей. Но так или иначе, а эти гады от нас не отстали. Следующие четыре дня стали настоящим кошмаром: как бы мы ни налегали на весла, параллельно нам, по бережку, всегда неспешно трусил приличный отряд верблюжатников.

Лишь исключительно благодаря Кор’теку и его знанию берега мы умудрялись пока выдерживать эти гонки с преследователями. Удивительно! Полторы тыщи километров извилистой береговой линии, а наш адмирал знает тут каждый мыс, каждую бухточку, каждую отмель, каждый ключ, ручей и речушку на берегу. И даже дно возле берега (как я убедился позднее) входило в зону его специфической эрудиции. Наше счастье, что он был с нами, сияя бритой, обгоревшей на солнце башкой вокруг нового ирокеза. Только благодаря ему и его ребятам мы пока успевали опередить наших преследователей и вовремя запасаться водой. Иначе скоро жажда выгнала бы нас на берег под копья и копыта верблюжатников.