Михаил Ланцов - Александр 4 Страница 56

С другой стороны Император работал с коллективами редакций. Холя и лелея всех, журналистов, которые выказывали интерес к России. Так сказать, окружал противника с обоих флангов. Причем, подход был универсален как для отечественных журналов, так и иностранных.

К маю 1869 года он потратил уже свыше двухсот миллионов рублей серебром на формирование контролируемого присутствия в медиа-пространстве всех европейских государств. Но он на этом не останавливался и продолжал развиваться. Например, на базе ряда издательств он уже занимался тем, что развертывал общемировой бренд, журнала 'Коммерсант, который должен был в феврале 1870 года начать издаваться с регулярностью раз в две недели на русском, английском, немецком, французском, итальянском и испанском языках.

Казалось бы, довольно бесперспективное, по меркам современников, вложение средств велось методично и бесперебойно, потому как Саша отчетливо помнил, как сильно средства массовой информации влияли на общественное мнение, фактически формируя его. Можно было даже сказать, что до появления кино, газеты и журналы являлись одним из фундаментальных столпов пропаганды.

Так вот. Журналисты по очереди подходили к одному из трех установленных в зале микрофонов и озвучивали вопрос, после чего Император давал свой ответ на него. Этот долгий, нудный и довольно непростой процесс, перемежался фотосъемкой выступающих, панорам и прочего, дабы впоследствии снабдить журналистов хорошими фотографиями. А фоном, с нескольких площадок, велась видеосъемка всего действа довольно простыми черно-белыми камерами на целлулоидную пленку, как видео, так и звука, через гальванометрический фонограф. Так сложилось, что Император очень своевременно, передал сотрудникам НИИ электротехники, химии и точного машиностроения 'разведданные' о совершенно новом устройстве. Вот они и постарались, тем более что целлулоид был к тому времени уже известен, как и многие другие элементы видеокамеры, так что им оставалось лишь 'скрестить ежа с ужом'. Конечно, все оборудование приходилось выполнять с ювелирной точностью, изготавливая поштучно, а качественная кинопленка оказалась 'по зубам' только лаборантам в НИИ химии, но результат был достигнут. То есть - уже двадцать семь аппаратов вели съемку коронации, торжественного шествия и празднестве в течение всего дня. А несколько - продолжало съемку Красной площади и ночью.

Правда, тут стоит пояснить, что назначение странных аппаратов, причудливой формы, которые забавно стрекотали и шевелились деталями механизмов, никто из непосвященных не понимал. А руководство государства и сам Император таинственно улыбались и отшучивались. Поэтому, памятуя о поразительном сюрпризе, связанном с 'передачей звука на расстояние посредством проводов, общественность стала ожидать чего-то аналогичного. Ну и, как следствие, строили самые причудливые предположения. К счастью, ни одно из них не совпадало с реальным предназначением устройств, поэтому, и имперская контрразведка, и прочие службы довольно спокойно относились к подобному легкому мандражу, вызванному очередной неопознанной новинкой.

Одним из последних мазков, в полной мере завершающих 'картину маслом' той встречи стало то, что на пресс-конференции, посвященной публичному объявлению об обручении Императора с Луизой, присутствовала помимо русской, еще и шведская сторона, в лице короля и главы Риксдага. При этом вели себя обе составляющие переговорного процесса, не как некие независимые стороны, а как единая команда - частенько совещаясь, постоянно передавая записки, о чем-то тихо переговариваясь, иногда улыбаясь и отпуская никому неслышные шутки. Ведь микрофоны включались из пультовой комнаты только тогда, когда в этом была нужда. Общее впечатление было такое, что это старые приятели - настолько гармонично все выходило.

Глава 58

- Александр, - Карл пыхнул сигарой, наслаждаясь ароматным дымом, - а не поспешили ли мы с объявлением помолвки?

- У нас не было выбора. Боюсь, что венчаться и короноваться Луизе желательно до того момента, как ее живот округлится. Я не уверен, что это произойдет, но, если мы промедлим, и Фортуна от нас отвернется, то…

- А вы…? - Многозначительно спросил у Императора Карл.

- Да. Ваша дочь держалась достойно, дожидаясь венчания, но нужно было вывести Риксдаг из равновесия, поэтому мы сознательно пошли на нарушение условностей. А потом я помог слухам дойти до адресатов. С ведома Луизы, разумеется. После чего, провел несколько приватных переговоров с наиболее влиятельными предпринимателями Швеции, сделав им очень интересные коммерческие предложения. А дальше вы все знаете - Риксдаг пошатнулся в своем равновесии и двумя третями голосов сделал выбор в пользу заключения династического брака, а также начала переговоров об унии между нашими странами.

- Какая замечательная провокация! - Улыбнулся Карл. - И ведь сработало!

- Отчасти. - Задумчиво затянувшись сигарой, сказал Александр. - Вы же понимаете, что процесс оформления унии - дело весьма сложное и тонкое. Боюсь, что теперь только основные торги и начнутся. В Швеции ведь нет единства. - Император выдержал паузу, а потом прямо взглянул в глаза Карлу. - А вы сами, хотите этой унии? Ведь, если говорить начистоту, то… вы фактически сдаете Швецию России. Ради чего? Что это дает вам?

- Мне? - Карл посерьезнел лицом и задумался. - Вы понимаете, Александр. Я не люблю свою жену. У нее, знаете ли, скверный характер. Да и с братом я не сильно рад общению. Причем, это взаимно. Луиза - это, по большому счету, единственный человек, ради которого я готов даже рискнуть жизнь, если придется. Она для меня все… Я всегда мечтал, чтобы Всевышний подарил мне сына, который сменит меня на престоле. Да не просто сына, а такого, чтобы я мог им гордиться. Радоваться его успехам. Смотреть, как он, подобно моему деду - Жану Батисту достигнет славы, как на поле боя, так и в государственных делах. Но Всевышний ограничился лишь дочерью в своей безмерной щедрости, если не считать умерших детей и бастардов. Вы бы знали, как я переживал из-за этого. Иногда я выл от бессилия что-то сделать. - Карл отпил коньяку и немного молча подымил сигарой, смотря на огонь камина. - А потом появились вы.

- В каком смысле?

- Хм. Я понял, что ваше появление - знак Всевышнего. Понимаете… - Карл слегка замялся и снова задымил сигарой, только уже слегка нервничая.

- Не очень. - Совершенно невозмутимо произнес Александр.

- Я долго думал над этим вопросом. Особенно тогда, в Берлине. - Император вопросительно выгнул бровь. - Я видел, как вы действовали, прокладывая своим намерениям путь силой, умом и хитростью. Но лишь фыркал. А потом, я обратил внимание на взгляд дочери, после разыгранной князем Горчаковым театральной миниатюры с вашим ожидаемым сватовством. И тогда я вспомнил ветхозаветный мотив, в котором Аврааму предлагают принести в жертву сына. Конечно, в нашем случае, дела обстояли несколько иначе, но меня осенило - я должен чем-то пожертвовать, чтобы обрести если не родного сына, то достойного зятя. Ведь это в какой-то мере сопоставимые вещи.

- И вы решили пожертвовать Швецией?

- Да. - Карл задумчиво посмотрел на бокал с коньяком и продолжил. - В конце концов, мне никогда не нравилось то, чем я занимался. А вы ей сможете распорядиться намного лучше. Правда, не все в моей стране понимают меня и готовы поддержать, но, будем надеяться на то, что вы… мы справимся.

- А как же ваши родственники? Брат? Я понимаю, что вы его не любите, но, все же. Он ведь вам брат!

- У нас с ним уже не первый год разногласия по многим вопросам. - Карл задумался.

- А из-за чего у вас произошел разлад?

- Да все тоже - свадьба и уния. Он ведь решительный противник объединения Швеции с Россией. Да я бы и сам раньше о подобном не мог и подумать. Я ведь, насколько вам известно, был одним из самых ярых сторонников объединения Скандинавских стран в одно единое государство. До Берлинского конгресса…

- И ваш брат, как я понимаю, занял место лидера в той политической партии Швеции и Норвегии, что стремится объединить в единую державу всю Скандинавию?

- Именно так. Я из-за этого рассорился со многими аристократами и деятелями шведского и норвежского искусства. Они от меня просто отвернулись, сочтя предателем. Хотя, признаюсь, до сих пор пытаются образумить. Впрочем, безрезультатно. Я готов на все, ради достижения своей мечты, которая теперь стала такой близкой и реальной. Тем более что шведские предприниматели оказались вполне готовы к такому обороту событий. Они и без того, давно посматривали на Россию, желая вырваться из тесных просторов моей маленькой страны. А тут такой шанс! Подробностей я не знаю, но именно промышленное лобби в Риксдаге стало моим верным союзником, хотя раньше я с ними регулярно сталкивался, ломая копья.