Владимир Поселягин - Осназовец Страница 6

Палыча не было, его ждали, чтобы отметить отбытие на фронт, но тот позвонил и сообщил, что уже на вокзале и садится на поезд в сторону юга.

Так вот, отблагодарив инструктора, я сел на мотоцикл. Шмель уже устроился в люльке. Вырулив на дорогу, я попылил в сторону города. Трофейные очки неплохо защищали меня от поднятой шквальным ветром мелкой пыли, так что через двадцать пять минут мы благополучно въехали на территорию столицы и порулили в свой район. Как только я углубился в улочки Москвы, то заметил, что ветер улегся, или просто дул над городом — верхушки деревьев, вон, мотало основательно.

За сто метров от дома я заглушил мотор. Скорость была приличная, и мотоцикл по инерции докатился до ворот. Они были приоткрыты. Во дворе я заметил круп Огонька, а у двора стояла запряженная в повозку Машка. Все были на месте.

Я уже поставил мотоцикл на тормоз и перекинул правую ногу через седло, собираясь покинуть его, как чуйка заставила меня оттолкнуться и перекатом уйти в сторону. В этот же момент левая створка ворот на уровне груди обзавелась аккуратной дырочкой, а вдали послышался хлопок винтовочного выстрела.

Мгновенно встав на ноги, я исподлобья стал разглядывать дома по улице, пытаясь вычислить лежку снайпера. Тот сам обозначил себя. Укрылся он хорошо, в глубине чердака, но яркая вспышка следующего выстрела выдала его в темноте помещения. Да и я определил, что он там — в той стороне было всего две нормальные лежки: или на крыше соседнего здания, или на чердаке, там слуховое окно было удачно расположено в сторону моего дома.

За моей спиной выругался кто-то из строителей, когда вторая пуля повредила доски, только в этот раз не ворот, а забора, я же снова ушел в сторону и рванул к снайперу. Причем на бегу я отметил, как у моего дома остановилась черная легковушка и ее покинули четверо в форме сотрудников НКВД. Трое рванули за мной, четвертый остался у машины, заглянув во двор.

От третьего выстрела я тоже ушел. Просто подсчитал время на перезарядку и дернулся в сторону, отчего пуля пролетела мимо и врезалась в землю под ногами одного из бойцов, что бежали сзади, заставив его перекатом уйти в сторону. Зря они бегут на траектории выстрела, случайную пулю можно схлопотать. Я уже опознал в них силовую группу осназа конторы.

Четвертая пуля врезалась в землю у меня под ногами, обрызгав брюки мелкими крошками, но я уже ушел за угол соседнего дома и под его прикрытием добрался до нужного дома и нырнул в первый подъезд. Бойцы осназа бежали позади метрах в пятидесяти, совсем немного запаздывая.

Перепрыгивая через три, а то и сразу пять ступенек, я добрался до третьего этажа, где был открыт люк на чердак и, держа наготове пистолет, проверяясь, поднялся. Но чердак был пуст, только у слухового окна лежала снайперская винтовка, да покачивалась на ветру рама окна с противоположной стороны. Вот к нему я и рванул. Бойцы осназа появились на чердаке, когда я через это окно протискивался на крышу. Судя по нитке, зацепившейся за торчащий гвоздь, именно тут уходил снайпер и одет он был в серую кофту. Нить толстая была.

Один боец остался на месте позиции, чтобы осмотреть ее, двое других, по виду настоящие зубры, последовали за мной.

Выбравшись на крышу, я заметил, как кто-то мелькнул в проеме слухового окна соседнего дома, который стоял довольно близко от этого. Это строение напоминало брусок, а то другое, где я заметил движение в окне, букву Г. Короткой стороной оно подходило к дому, где находился я, образуя таким образом букву П. Но все же дома были разделенные, да еще и разные. Мой трехэтажный, а соседний — двух.

Я даже не раздумывал. Снайпер смог, и я смогу. Поэтому, разбежавшись, пролетел пятиметровую пропасть между домами и с грохотом приземлился на соседнюю крышу кувырком через правое плечо, гася скорость. Зашипев от боли, я врезался в ребро жесткости на крыше, встал на ноги и рванул к коньку, а дальше к краю противоположного ската крыши. Смысла бежать за снайпером через подъезд я не видел: тут невысоко, я лучше его с крыши подстерегу и сниму. Позади раздался сдвоенный грохот железной крыши. Мельком обернувшись, я заметил, что оба бойца последовали за мной и практически догнали.

Когда двери подъезда распахнулись и появилась знакомая девичья фигурка в серой кофте, зеленой юбке и голубом берете, бойцы как раз достигли края крыши, поэтому, вскидывая оружие, я сказал:

— Это она.

Из подъезда девушка почти мгновенно влетела в салон новенькой «эмки» через распахнутую заднюю дверцу, и легковушка, скользя покрышками, стронулась с места, громко ревя мотором, однако мы тоже не зевали. Загрохотали три ствола: два «ТТ» и «наган».

К нашему общему удивлению, вихляя, машина скрылась за углом. Причем стреляли мы четко, и промахов не было. Ну, я-то бил на поражение, крыша салона как дуршлаг, а бойцы палили по моторному отсеку, там дыр даже больше было, но машина как-то смогла уйти, хотя и был слышен скрежет поврежденного мотора.

— Через подъезд! — рявкнул один из бойцов и побежал к слуховому окну.

Я же, в отличие от него, успел все обдумать и, сунув горячий после стрельбы пистолет в карман, без разбега оттолкнувшись, повис на ветви березы, что росла в нескольких метрах от дома. После чего, перебирая руками и ногами, мгновенно оказался на земле. Второй боец последовал за мной — я, еще когда был на полпути к земле, почувствовал, как затряслось дерево, принимая тушу тренированного тела. Так что на земле мы были практически одновременно и выбежали к дороге.

— Машина! — рявкнул он, указав рукой на приближающуюся бортовую полуторку.

— Я в кабину, ты в кузов, — скомандовал я, и мы, не особо вежливо выкинув пожилого степенного водителя, запрыгнули в машину. Со скрежетом я сразу врубил вторую и, набирая скорость, погнал следом за «эмкой». Тот боец, что побежал через подъезд, не успел, мы уже набрали скорость и свернули на соседнюю улицу.

Заметив впереди стоявшую на дороге парящую мотором «эмку» и какое-то тряпье рядом, я затормозил юзом — тормоза у грузовика были отличные — и встал как вкопанный рядом с легковушкой. Водитель легковушки оказался убит. Пока боец, профессионально страхуясь, проверял машину, я опросил двух женщин, что жались к забору какого-то частного участка.

— В машину, — рявкнул я осназовцу, рванув к работающей на холостом ходу «полуторке». — Снайперша машину поменяла, дорогу перегородила своей, убила водителя и пересела. Свидетели говорили, она вся в крови была. Похоже, я ее серьезно зацепил.

— Что за машина? — деловито спросил осназовец, забираясь в кузов — ему там было удобнее. На той стороне улицы показался второй боец. К нам он не успевал, но хоть тут присмотрит за местом преступления, а мы погнали дальше.

— «Газ-А», с поднятым верхом.

— Понял.

Минуты три мы катались по улицам. Первым заметил нужную машину боец в кузове, он застучал по крыше и сообщил, что по соседней улице, вихляя, едет схожая с описанием машина. Причем передок у него хорошо так разбит, и крыло одно задралось.

Повернув на улицу, я на повороте действительно заметил удаляющийся «Газ-А», поэтому погнал за ним и довольно быстро догнал. Мы быстро убедились, что это та, кто нам нужен. Она нам трижды не давала обогнать себя. Да еще прибавила газу, пытаясь уйти от медлительного грузовика.

Над крышей кабины загрохотали выстрелы, но девка за рулем легковушки выписывала такие кренделя, что сержант — у бойца было по два треугольника в петлицах — постоянно мазал, хотя в заднем борту появлялись то одна, то другая дополнительная дырка. Ко мне в боковое окно пролезла рука, и послышался требовательный голос:

— Магазин!

У нас с бойцом было оружие одной системы, поэтому я передал ему свой последний запасной магазин из рукоятки пистолета, основной я расстрелял с крыши, когда вел огонь по машине.

«ТТ» бойца снова загрохотал надо мной, но машина блондинки, увеличив скорость, скрылась — мотор нашей машины начал работать с перебоями, и мы замедлились.

— Ты чего?! — заглянул ко мне через боковое окно сержант, на его лице был отчетливо написан азарт преследования. — Уйдет же!

— Ты будешь смеяться. У нас бензин закончился.

Дальше катиться было бессмысленно, поэтому я отключил питание заглохшего движка и остановился на обочине дороги. Мы синхронно с бойцом покинули машину.

— Эх, подвела, старушка, — погладив по доскам борта, сказал сержант. — И ни одной машины поблизости.

— А чего это бензином пахнет? — принюхался я.

— Вот чертовка! — восхищенно воскликнул боец и выдернул из бензобака, находившегося над радиатором, нож. — Это она нам его всадила, когда мы обогнать ее пытались. И как дотянулась только?

— Да-а, кадр, — покачал я головой и, еще раз осмотрев пустые улицы, только вздохнул. Кроме тройки десятилетних велосипедистов, что издалека смотрели на нас, больше никто техникой не располагал. — Ушла все-таки, второй раз уже.