Гарольд Койл - Группа «Янки» Страница 7

— Ты уже уходишь?

— Да. Я должен. Хорошему командиру не положено опаздывать, правда?

— Вернешься домой к завтраку?

— Нет.

— Мне собрать тебе что-нибудь на ужин?

— Нет, не надо.

Пэт знала это. И Шон знал, что она знала. После восьми лет в браке было трудно скрывать тайны и еще труднее скрывать чувства. Он подошел к кровати и сел рядом с женой.

— Пэт, батальон выдвигается к границе через час. И я не знаю, когда мы вернемся.

— Все?

— Да, все. Министры стран НАТО и их правительства объявили мобилизацию. Идут все, включая нас.

— Они собираются объявить эвакуацию?

— Начиная с 09.00 этим утром. В любом случае, об этом объявят. Никаких сомнений не осталось.

Он закончил одеваться, Пэт тоже оделась. Нужно было сделать многое. Шон направился в спальню детей. Она мгновение смотрела на него, а затем направилась на кухню, чтобы собрать ему ссобойку. Когда она закончила собирать ее, все ее усилия сдерживаться и улыбнуться ему на прощание провалились. Она заплакала. Ее муж вышел из дому, чтобы отправиться на Третью Мировую войну, а все, что она могла сделать для него — это собрать для него ссобойку.

Глава 2

Первый бой

Полковник Рейнольдс и капитан Бэннон стояли, словно завороженные, глядя на исчезающие за долиной точки русских реактивных самолетов. Сознание Бэннона словно онемело. Он пытался убедить себя, что, возможно, два русских самолета ему привиделись.

Наверное, это была ошибка. Это должно было быть ошибкой. Мысль «Мы не можем быть в состоянии войны. Это невозможно» крутилась у него в голове.

Они оба повернули взгляд обратно на восток, навстречу грохоту, донесшемуся до них, словно отдаленный гром. Они видели лишь горы за долиной. Но никому не нужно было видеть, чтобы понять, что означал этот гром. Это было бесчисленное множество разрывов снарядов и раскатов сотен орудий. Это могла быть только советская артиллерийская подготовка, обрушившаяся на передовые позиции кавалерии.

Бэннон повернулся и посмотрел на подполковника. Тот продолжил смотреть на восток, как будто мог пронзить взглядом горы за долиной и увидеть, что там происходит. Онемение и шок, которые ощущал Бэннон, забросили в сознание дурную мысль. Они потерпели неудачу. Основной целью армии США в Европе было предотвращение войны. Сдерживание. Это было то, что они должны были делать. Но им это не удалось. Что-то пошло не так, и они потерпели неудачу. Теперь им остается только вступить в бой. Война началась. И в этот момент, Бэннон ощутил себя страшно одиноким, неуверенным в себе. Ему было чертовски страшно.

Рэйнольдс повернулся и посмотрел на Бэннона. Лицо полковника не изменилось. Если он и ощущал то же самое, то не показывал этого. Рэйнольдс мгновение изучал Бэннона, ощущая отражавшиеся на лице капитана шок и неопределенность. Он уже видел это во Вьетнаме, поэтому реакция Бэннона его не удивила.

— Ну что же, капитан, давай посмотрим, стоят ли твои хваленые ведра с гайками тех денег, что на них потратила страна. Объяви по роте МОПП второго уровня, и занимайте боевые позиции. Поддерживайте связь, но не вызывайте меня первыми. Я ожидаю, что кавалеристы потянуться обратно по этой дороге, словно побитые собаки. Будьте готовы прикрыть их и удерживайте позиции столько, сколько сможете. Вопросы есть?

Бэннон вдумался в слова подполковника. Какие могли быть вопросы? Это то, что они отрабатывали. Все их тренировки до этого момента были направлены на это. Теперь им предстояло сделать это в реальности.

— Нет, сэр, вопросов нет.

— Что же, тогда занимайте позиции и доброй охоты.

Не дожидаясь ответа, подполковник повернулся и быстро и целеустремленно направился обратно к своему джипу. Он не оглядывался.

Рэйнольдс подавал пример, и Бэннону нужно было ему последовать.

Когда он повернулся к БТР, где оставил своих взводных, новая серия разрывов артиллерийских снарядов загрохотала ближе к позициям группы. В бой вступили дополнительные советские артиллерийские части, обстреливая тыловые позиции кавалерии. Последняя серия разрывов прогрохотала за холмом на дальней стороне долины. «Черт подери, подполковник может быть свеж и не шатается», подумал Бэннон. «Это моя первая война, и я чертовски уверен, что не впечатляю тех, кто ждет от меня уверенности». Он перешел на медленный бег. Оружие, противогаз и фляга дергались и били по нему, когда он побежал через лес к БТР.

Подойдя к БТР, Бэннон увидел Улецкого, командиров взводов и первого сержанта, который глядели вслед джипу подполковника, который, выбрасывая из-под колес камни на проселочной дороге, исчезал за облаком пыли. Они все слышали рев самолетов и артиллерийских снарядов. Бэннон перешел на шаг, перевел дыхание и подошел к ним. Все взоры сразу обратились на него.

— Все нормально. Это оно. Русские ударили по кавалерии, и когда Иван закончит с ней, мы будем следующими. Я хочу, чтобы все объявили второй уровень МОПП. Оставьте машины под маскировочными сетями, но снимите переднюю часть сетей, чтобы иметь возможность быстро выдвинуться на позиции. Первый сержант, вы берете БТР и огневую группу из механизированного взвода, отправляетесь в точки прохождения и занимаете там позиции. Лейтенант У, остаешься здесь с ITV и будешь вести огонь в случае необходимости. Я собираюсь расположить свой танк ниже и правее 3-го взвода, и буду вести огонь оттуда. В остальном, все делаем так, как планировали и тренировались. Соблюдайте радиомолчание, если нет действительно важных сведений. У кого-то есть вопросы? — Он посмотрел в глаза каждому, как подполковник посмотрел в его. Он увидел в них мысли столь же мрачные, как и те, что отразились в его словах. Только первый сержант, ветеран Вьетнама, как всегда смотрел строго и без дураков. На несколько мгновений воцарилась тишина, нарушаемая лишь далеким непрерывным гулом артиллерии и грохотом разрывов. — Хорошо, выдвигаемся и сделаем это. — Не дожидаясь ответа, Бэннон развернулся и зашагал к своему танку. Полковник подал ему пример, и он постарался стать примером для своих подчиненных. Бэннон подозревал, что они постараются сделать то же самое для своих командиров танков, а те, в свою очередь, для остальных членов экипажей. По крайней мере, он надеялся, что так все и будет.

Грохот разрывов снарядов советской артиллерии продолжался, звуча все громче, но менее интенсивно. Русские орудийные расчеты, очевидно, устали заряжать снаряды и темп стрельбы несколько замедлился. К отдаленному гулу присоединился шум двигателей оживающей группы «Янки». Водитель штабной машины завел взревевший двигатель и начал поднимать заднюю аппарель. Экипажи ITV, а также танка Бэннона — № 66 — также завели двигатели.

Подбежав к своему танку № 66, Бэннон увидел своего наводчика, сержанта Роберта Фолка, высунувшимся из командирской башенки. Фолк был облачен в танковый шлем или CVC и держал наготове зенитный пулемет М2, будучи готовым к ведению огня. Бэннон попытался крикнуть ему, чтобы он вместе с остальными челнами экипажа выбирался из танка, чтобы снять маскировочную сеть. Шум двигателя, заглушающий внешний шум танковый шлем и недоумевающее выражение лица Фолка, пытающегося понять, что происходит на передовой, дали ему понять, что Фолк его не слышал.

Он не заметил Бэннона, пока тот не забрался на правую надгусеничную полку.

— Надо убрать сеть! Ты и Келп, вылезайте и помогите мне ее снять. Мы выдвигаемся. — Не дожидаясь ответа, Бэннон спрыгнул на землю и принялся вытягивать подпорки и колышки, удерживающие сеть. Слышал ли Фолк его слова или нет, это не имело значения. Как только он увидел, что капитан слез и занялся сетью, Фолк снял танковый шлем, наклонился над люком заряжающего и левой рукой хлопнул Келпа по макушке танкового шлема. Келп посмотрел на Фолка, затем на Бэннона, который продолжал снимать сеть. Поняв, в чем дело, Келп также снял шлем и выбрался из танка, чтобы помочь.

— Давайте стащим эту сеть вниз и уложим, все как на учениях. Только на этот раз немного быстрее, хорошо? — Ни один из них не ответил. Выражения на их лицах были такими же, как на ошеломленных и не верящих в происходящее лицах командиров взводов.

Фолк спрыгнул на землю и обежал танк, выдергивая колышки, удерживающие сеть. Келп стащил ее с держателей, на которых она была натянута над танком. Когда колышки были выдернуты, а держатели убраны, началась самая сложная часть. Упавшая сеть накрыла танк, включая членов экипажа. Просто стягивать ее вниз было нельзя. Сеть нужно было поднять, стащить, немного разравнивая, пока она не будет стянута окончательно. Спешка, казалось, только усугубляла ситуацию. Несмотря на проблемы, члены экипажа, наконец, сложили сеть, водрузили на держатель на башне и закрепили там. Они уложили ее не самым аккуратным, но, вероятно, наиболее быстрым способом.