Вадим Попов - Галактический протекторат Страница 17

Еще трое.

Мягко приземлившись на обе ноги, Данька согнулся, и луч бластера прошел над его правым плечом. Вооружены и в геймлинзах видят как днем.

Он, не вставая, прыгнул на парня с бластером и тот потерял равновесие. В падении Данька сунул ему в кадык пальцами, сложенными в "кошачью лапу". Потом вывернул кисть руки с зажатым бластером и, наложив свои пальцы на чужие, дважды нажал на спуск.

Один налетчик успел вскрикнуть, закрыв руками вспыхнувшее лицо. Другой молча сполз по стене.

К аромату виски из разбитой бутылки добавилась вонь горелого мяса.

Данька вывернул из руки хрипящего парня бластер и поднялся на ноги. Поставил оружие на предохранитель и сунул за пояс.

Возле стены, сжавшись в комок, сидела девчонка. Она судорожно пыталась прикрыться обрывками миника, смотрела на Даньку полными ужаса глазищами и явно готовилась заорать.

Данька приложил палец к губам.

– Тихо. Сиди тихо, чтоб еще кто-нибудь не прибежал.

Девчонка закрыла рот ладошкой и мелко закивала.

Данька проверил трупы, с того у кого башка не была прожарена бластером, задрав пальцами веки, снял геймлинзы. Инфобраслет. Карманы. Деньги. Еще деньги. Кредитный чип. У парня, которого он ударил ногой, как он и предполагал, оказались сломаны шейные позвонки. Линзы. Инфобраслет. Деньги. Еще кредитный чип.

Так, нокаутированный бутылкой "инвалид" в отключке. Линзы. Инфобраслет. Карманы. Деньги. Ого, флаерный ключ. Тот со сломанной гортанью еще дышит. Линзы. Инфобраслет. Карманы. Деньги. Кредитный чип.

Он поднял взгляд на девушку.

– Зажмурься на минуту.

Та наоборот выпучила глаза.

– Зажмурься, говорю. Пожалуйста.

Подействовало. Данька перевернул беспорядочно сучившее конечностями хрипящее тело на живот, задрал ему голову, взялся одной рукой за скользкий от слюны подбородок, другую запустил в густую, пахнущую цветочным шампунем, шевелюру и единым рывком развел руки. Хруст и короткие конвульсии.

Потом так же свернул шею "инвалиду".

Достал флаерный ключ и нажал кнопку поиска. Флаер оказался припаркован на соседней улице.

Данька взял так и сидевшую, зажмурившись, девчонку за руку и та вздрогнула.

– Всё кончилось. Пойдем. Сумку не забудь.

Если без косметики… Женька говорила что смоки айс всегда прибавляют возраст женскому лицу… А размазанные смоки айс? Сколько ей, интересно? Восемнадцать? Шестнадцать?

После того как они уселись во флаер, Данька успел активировать вмонтированный в приборную панель "колокол тишины", прежде чем девчонка закатила истерику.

Ей было жалко всех. Себя, вынужденную трахаться со всякими козлами, чтобы заработать на жизнь, а теперь еще и в розыске после этого кошмара, полиция этой кучи трупов точно просто так не оставит… Свою сестру, которая наверняка тоже пойдет на панель после школы, кому они тут нужны, эмигранты с куска космического дерьма… Своих родителей, которые нормальной жизни так и не повидали, только горбатились весь век на всякую сволочь… Купленного сегодня и сегодня же разорванного в клочья нового миника…

– А их всех, ну зачем ты их всех поубивал?.. Они же молодые совсем…

Во флаере, принадлежавшем явно небедному человеку, обнаружился холодильник. Сначала Даньке пришлось умыть красу-девицу холодной минералкой, а потом напоить газировкой, объясняя, что на самом деле всё хорошо, а скоро будет еще лучше.

– Искать тебя никто не будет. Свидетелей нет. Все линзы транслировали происходящее на компьютер флаера и больше никуда. Видишь эту запись? Видишь, как я её стираю? Вот. Сегодня же этот компьютер сожгу с флаером вместе, никто ни байта не восстановит. А этих… "молодых"… жалеть не надо. Они сами себе такую смерть выбрали, любители острых ощущений… Они же на твой модный миник… да не реви ты, сейчас новый купим!.. на твой миник и сумку клюнули, за туристку приняли, в этом гадюшнике заблудившуюся… Как думаешь, что бы они с тобой сделали после всех развлечений? И я не знаю! А со сколькими девчонками еще так развлеклись бы после тебя? А?.. Золотая молодежь…

К этому времени автопилот привел флаер с включенной на максимум тонировкой в "Анонимного обжору", и они, не выходя из кабины, поели. Потом купили в магазине-автомате инфобраслет, пару новых миников, и кучу прочих дамских мелочей. Затем Данька остановил флаер возле банкомата, безжалостно опустошил кредитные чипы мертвецов и отдал девчонке большую часть денег.

– Я так понимаю, на улице ты работаешь недавно и хочешь соскочить? Вот и отлично. Сутенер есть? Точно нет? Еще проще… Смотри!

Данька включил только что купленный инфобраслет, и перекинул со своего табличку с несколькими строками адреса. Потом защелкнул инфобраслет на запястье девушки.

– Ты полетишь на Землю.

– На Терру?!

– Да. Не перебивай. Денег вам с сестрой на билеты до Земли хватит. Ты придешь по этому адресу. Это школа каратэ. Спросишь мастера Уэду. Я его предупрежу. Он очень добрый. Он поможет найти работу. Может учиться пойдешь – он посодействует в оформлении статуса беженца и расскажет про социальные программы для вынужденных эмигрантов. Сестре твоей там будет лучше, чем в местных трущобах. Согласна?

– Да, но…

– Нет, конечно, ты можешь потратить эти деньги здесь и продолжать дальше работать шлюхой. Просто я даю тебе шанс изменить жизнь. Даже две жизни. Твою и твоей сестры.

Девушка кивнула.

– Конечно, я согласна. Просто звучит как-то ну… невероятно…

Данька взмахнул ладонью над своим инфобраслетом, перелистывая виртуальные страницы.

– Есть билеты на корабль до Земли… Через шесть часов. Бронирую! Сейчас заедем за твоей сестрой, соберем вещи и в космопорт. Ну?..

– Да… Да… – Лицо девушки то бледнело, то краснело. – Ты точно не шутишь?.. Я не знаю, как благодарить… Я даже имени твоего не знаю. Как я скажу этому мастеру… Уэде, да?.. От кого я?.. Кто меня прислал к нему?

Данька усмехнулся. Кожа под молекулярной маской и перчатками потихоньку начинала зудеть.

– Скажешь "от того, кто ищет, во что верить".

Глава шестая

Страхи и амбиции

Ненависть и страх – как братья. Эти чувства были для него привычны. Губернатор Ленты-5 Дмитрий Лупиков полагал их чем-то вроде родственников – и неприятные, и не отвяжешься от них никакой силой. Митя ненавидел и боялся.

Очередной утренний приступ ненависти и страха он переживал стоя босиком в подсыхающей луже шампанского на мраморном полу ванной комнаты, постепенно просыпаясь и разглядывая себя в зеркало. Отражение не радовало. Над жирным телом, закутанным в расписанный райскими птицами шелковый халат, словно отдельно от плеч, висело бледное одутловатое лицо. Митя злобно покосился на слишком яркие электрические лампы. Свет безжалостно подчеркнул двойной подбородок и глубоко залегшие под глазами синеватые тени, высветил россыпь багровых прыщей на лбу.

Поросячьи глазки насупленного типа в зеркале налились злобой.

"Всё равно я лучше их всех!.."

Он подошел к двери ванной и бросил злобный взгляд на бескрайнюю кровать с изломанным ландшафтом сбитых простыней. Сучки!.. Обе наемные сучки смылись – некому наподдать с утра пораньше…

Совершенно некстати заверещал автосекретарь. Митя подскочил к журнальному столику, подхватил хрустальный бокал в отпечатках помады и со звоном запустил его в стену. Завихлявшаяся из стороны сторону на стене голографическая репродукция звездной системы Ленты-5 с похмелья показалась ему похожей на гигантского шевелящегося червя-паразита.

Дерганой походкой Митя подошел к аппарату, нажал кнопку и заорал:

– Какого?!..

Слушая мелодичный с металлическим отливом голос автосекретаря, Митя обхватил правой ладонью подбородок, тяжело осел на кровать и принялся раскачиваться, словно гигантский неваляшка. Наконец, оглядевшись, поднял с пола недопитую бутылку, свернул пробку и отхлебнул прямо из горлышка.

Сейчас бы гиперсомы… но нельзя… сейчас нельзя… А потом обязательно… Королевскую дозу, мать её… и к приютским девкам на всю ночь…

Митя ткнул толстым пальцем в одну из кнопок секретаря и, судорожно, так что затрещала ткань, выпутываясь из халата, крикнул:

– Одеваться!..

Голос дал петуха.

Ненависть съежилась до мелкого черного скорпиона на задворках сознания, вытесненная другим, главным чувством.

Губернатору Ленты-5 Дмитрию Лупикову было страшно.

Пока он ополаскивал лицо, втискивался в костюм и поносил камердинера, завязывавшего ему галстук, мутная волна воспоминаний подступала к горлу и не давала продохнуть, доводила до тошноты, заставляя отступить похмельный озноб.

Когда в детстве выяснилось что он левша, от него негласно ждали проявления талантов свойственных леворуким. Тем более что было в кого. Отец-архитектор вовремя оценил размер своего невеликого дарования и сноровисто перепрыгнул из собственной мастерской в архитектурное бюро Нант-Петербурга, а там и на административную работу в комитет по архитектуре Метрополиса, где преуспел: с ним до сих пор премьер-министр за руку здоровается. Старший брат стал самым настоящим архитектором, сперва просто удачливым, а потом и модным настолько, что в очереди к нему давятся самые богатые планеты федерации.