Максим Хорсун - Кремль 2222. Арбат Страница 18

– Цыпленок диетический, Мамаша, – с придыханием проговорил он.

Мамаша вдруг ожила, бросилась, расставив лапы, на главаря, собираясь вырвать чадо из его рук. Но налетчики были начеку, они сбили матрону с ног, снова пустили в ход приклады и сабли. Мамаша затихла, закрыв лапами голову. Главарь подошел к кастрюле с кипятком, занес над ней младенца.

– Нет! – неожиданно для себя самого заорал Лан. – Вы чего творите?! Вы же люди или кто?!

Главарь посмотрел на Лана как на пустое место, затем разжал пальцы. Булькнул кипяток, ноющий плач младенца мгновенно оборвался. Лан почувствовал тошноту. Не то чтобы он сильно сочувствовал нео, которые планировали сделать из него нечто вроде ходячего куска мяса, но так издеваться тоже было не по-человечески. Ненавидишь врага – уничтожь его. Зачем же уподобляться богомерзким нелюдям, давая волю животной жестокости?

– Кажется, мы нашли того, кто хочет накормить Мамашу с ложечки, – главарь направился медленным шагом к Лану. – Кто тут у нас? Никак парнишка из Кремля?

Лан поглядел на главаря налетчиков, прикидывая шансы преодолеть живым очередной поворот судьбы.

– Шеф, а давай запрем их с Мамашей в подвале? – предложил один из мародеров. – Ставлю свой мушкет, что она сожрет его вместе с сапогами – и недели не пройдет…

– Мы с Каином пытались сбежать, но не смогли выйти за арку, – рассказал главарю Лан. – Каин обещал, что вы отпустите меня на все четыре стороны.

Мародеры расхохотались.

– Тебе не почудилось? Каин сам тебе это сказал? – уточнил, отсмеявшись, главарь.

«Золото, – напомнил себе Лан о самом важном. – Доставить в Кремль лекарства. Помочь раненым. Выжить!»

– Я помог Каину освободиться от веревок, – продолжил холодным голосом Лан. – Я перерезал их бритвой, которую Каин прятал под подкладкой в куртке. Каин обещал…

– Каин мог с три короба наобещать кремлевскому фраеру, чтоб только спасти шкуру! – Главарь опустился рядом с Ланом на корточки, в его руке появился тесак из недурственной стали. – А к тебе, парень из Кремля, вопросы имеются.

– Посадим его задницей на котел! – снова предложили мародеры. – Чистую правду расскажет!

– У Каина в мозгу была опухоль, которую он называл Чебурашкой, – упрямо твердил Лан. – Когда стало ясно, что нам не выбраться, Каин подал сигнал. Он надеялся, что хотя бы одному из нас удастся спастись.

Мародеры приумолкли. Переглянулись, погрузившись в раздумья.

– Каин про Чебурашку не стал бы рассказывать каждому встречному фраеру, – произнес кто-то задумчиво. – Очень сильно он ею дорожил…

– Да, – подтвердил главарь. – Выходит, и впрямь ты, парень из Кремля, побратался с нашим корешем.

Лан несколько раз кивнул.

– Развяжи мне руки, по-маленькому хочется – сил больше нет терпеть.

– Только вот закавыка – твое спасение стоило нашим бойцам жизни, – продолжил главарь. – Так что ты теперь торчишь всем тверским… или у тебя есть чем заплатить должок? – мародер прищурился.

– Нет у меня ничего! – выпалил Лан. – Пахарь я кремлевский, хорошо проявил себя во время обороны крепости, поэтому меня взяли за стену – мир посмотреть.

– Ну, и как тебе мир за кремлевской стеной? – снова усмехнулся главарь.

Лан фыркнул.

– Хуже, чем в вольере с крысособаками, – сказал он, глядя в сторону. – Живете, как твари. Ни совести, ни закона.

Главарь внимательно посмотрел Лану в глаза.

– Надо же – пристыдил, – сказал он без тени усмешки. – Похоже, я знаю, как вернуть с тебя должок.

Лан вскинул голову, ожидая услышать продолжение, но вместо слов последовал короткий и точный удар в челюсть, и сразу за ним – гулкая, обволакивающая чернота.

Тверские торговались долго, о цене Мамаши столковались почти сразу, а вот относительно Лана вышли разногласия.

– Зачем он нам? – вопрошал тип с кучерявой бородкой, одетый в роскошный для здешних мест плащ, под которым серебрился стальной панцирь. Штаны из замши и высокие хромовые сапоги дополняли образ неведомого торгаша. – Сопляк сольется в первом же бою.

– У него косая сажень в плечах, Кудесник, – уговаривал главарь налетчиков. – Он сильный, как дружинник.

– Но он не дружинник, – сказал торгаш, выделив «не».

– Тебе ведь не нужны дружинники, – резонно заметил мародер. – Рабы из них строптивые, и неприятностей могут доставить столько, что небо с овчинку покажется. А этот пахарь говорил, что хорошо себя проявил на стене во время обороны Кремля. Ополченец, типа. Так что гони пяток серебряных «жориков», да разойдемся честь по чести.

– А ты не находишь, что пять сребреников – слишком много за кусок мяса, не способного продержаться даже один бой? – возражал Кудесник.

С Лана сняли веревки, заменили их ржавыми наручниками. Браслеты натирали запястья, но кровоток не нарушали. Само собой, его разули – наверное, когда он валялся в отключке после удара в челюсть. Берцы – вещь полезная на разрушенных войной улицах Москвы.

Лан пытался сориентироваться, но безуспешно. Какая это улица? Какой район? Кругом все те же развалины… Впрочем, у него быстро возникло подозрение, что руины здесь выполняют маскирующую функцию и что за ними происходит некая тайная жизнь.

Пока шел торг, Лан услышал голоса, доносящиеся из-за полуразрушенных фасадов. Голоса сливались воедино то в воплях восторга, то в разочарованных стенаниях. Вроде бы даже звучала музыка: отбивали хромой ритм барабаны, взлетали практически на высоту ультразвука ноты, сыгранные на писклявой флейте.

Кудесника сопровождали четверо охранников в «горках», поверх которых были надеты разгрузки или патронташи. Вооружение у здешних бойцов оказалось на голову выше, чем у мародеров. Никаких дульнозарядных фузей и пистолей. Все сплошь старинное – помповые винтовки, охотничьи двустволки, странные пистоли, механизм питания патронами в которых был выполнен в виде барабанов.

Мамаша Лу стояла, упираясь костяшками пальцев связанных впереди рук в землю. На ее заплывшей жиром роже застыло выражение тупой апатии, глаза затянуло гнойной поволокой, а из уголков разбитого рта свешивались тяжи кровавой слюны. Охранники, поглядывая на Мамашу с опаской, надели на нее ошейник. Матрона, похоже, и не помышляла оказывать какое-либо сопротивление.

Осматриваясь, Лан прохлопал ушами цену, на которой сошлись мародеры и неизвестный торговец. Судя по жидкому звону монет, брошенных в кошель главаря налетчиков, выручить удалось с гулькин нос.

– Я выполнил данное Каином обещание, – сказал мародер Лану на прощанье. – Свидимся, если от тебя не отвернутся твои боги.

– Ох, на твоем месте я бы молился, чтобы этого не произошло, – ответил Лан вроде бы обыденным голосом, но матерого головореза почему-то пробрало. Главарь потемнел лицом, однако быстро взял себя в руки и делано рассмеялся.

– Видишь! У мальца боевой дух! – сказал он торговцу.

– Возвращаемся. – Тот дал знак охране, и один из бойцов ткнул Лану в спину дулом винтовки.

Человек, которого именовали Кудесник, поднялся по ступеням, вошел в выбитый дверной проем ветхого здания. Пленнику, понукаемому парой охранников с клевыми старинными стволами, хочешь – не хочешь, а пришлось поспешить за ним. Вторая пара бойцов вела на привязи подавленную Мамашу.

– Ты – маркитант? – спросил Лан, глядя на обтянутую плащом сутулую спину идущего впереди Кудесника. Тут же последовал удар прикладом под дых. Лан согнулся, судорожно ловя ртом воздух.

– Тебе не давали разрешение открывать пасть, кусок кремлевского дерьма, – просипел ему в лицо небритый толстощекий охранник.

– Грыжа! – Кудесник круто развернулся на каблуках. – Ну, давай, подонок! Вышиби ему дух по дороге на Арену! И тогда сам встанешь с ножиком против Титана! – Он подумал и добавил зловеще: – Или против Мары!

Охранник глухо ругнулся и пихнул Лана между лопаток так, что у того клацнули зубы.

Они пошли дальше. За порогом оказалось просторное помещение – длинное и пустое. Межкомнатные стены, очевидно, были снесены, а пол выстилал толстый слой бетонного крошева пополам с человеческими костями.

С другой стороны здания была заполненная ржавыми кузовами парковка, а дальше – пустынное шоссе. Сразу за шоссе – прекрасно просматриваемой и простреливаемой полосы открытого пространства – вздымался забор, собранный из строительного мусора и бревен. Над забором угадывались платформы башен охраны. Вдоль периметра кто-то зажигал факелы: солнце уже скрылось за руинами многоэтажек, на западе повисло умопомрачительное полотно пунцового заката.

– Ты – маркитант? – упрямо повторил вопрос Лан.

Охранник по прозвищу Грыжа глухо заворчал, словно цепной крысопес. Человек в плаще обернулся.

– Нет, мы не маркитанты, приятель, – ответил он снисходительно. – У нас тут свой бизнес. Ты увидишь.

Лан закусил губу. Что, если вызвать этого хлыща на разговор с глазу на глаз и намекнуть о спрятанном золоте? Пообещать поделиться с ним кремлевским грузом в плату за свое освобождение и помощь в доставке лекарств в крепость?