Броня Презрения - Дэн Абнетт Страница 18

Харк опустил пистолет, поставил на предохранитель и убрал его. Он посмотрел через комнату на Гаунта. Полковник-комиссар тяжело дышал. Он выключил силовой меч, когда потянулся за полотенцем, чтобы вытереть лицо и грудь.

— Опасное оружие и отключенное голосовое управление? — спросил Харк.

— Я верю в упорные тренировки.

— У тренирующегося должен быть помощник и медик, если он планирует сделать тренировочных дронов способными к реальной травме. Существующий приказ…

— 57783-3. Я знаю о правиле.

— И наказание?

Гаунт бросил взгляд на Харка.

— Голосовое управление никогда не должно отключаться, — сказал Харк. — Ты мог погибнуть.

— В этом и был смысл.

— Какой у этой тренировки предполагался конец, Ибрам?

— Когда с меня было бы достаточно, я бы отбился и ударил по выключателю по стене. Ты опередил события, Виктор. Чего тебе надо?

— Мне надо, чтобы ты был жив и вел Призраков, когда мы прибудем в следующую зону, — ответил Харк.

— Я верю в упорные тренировки, — повторил Гаунт. — Я верю в то, что нужно испытывать себя.

— Как и я, — сказал Харк. — Я был на стрельбище, провел несколько спаррингов и тренировок. А то, что ты делаешь, равносильно помешательству.

Гаунт пожал плечами. Он отбросил влажное полотенце и потянулся к рубашке. — Тогда будем надеяться, что тебе никогда не придется сражаться со мной, Виктор, — сказал он с волчьим оскалом. — Что тебе, на самом деле, надо?

— Ты пропустил службу.

— Разве?

— Да. Это прискорбно, потому что мы стараемся подстегнуть симулянтов на посещение и, откровенно, ты не показываешь пример.

Гаунт вытащил хронометр из кармана брюк и посмотрел на него. Он был старым, потрепанным, ремешок давным-давно был заменен на плетеный браслет.

— Согласно этому, до полуденного звонка осталось семнадцать минут.

— Значит он отстает, — сказал Харк. — Примерно на сорок пять минут.

— Он хорошо показывал время на Гереоне.

— Сейчас он не совсем хорошо показывает время, Ибрам. Что? Ты улыбаешься.

Гаунт надевал хронометр на запястье. — Я заводил его каждый день с самой погрузки. Пятнадцать дней транзита, а я не синхронизировал его с полуденным звонком.

— Значит?

— Дневные настройки, Виктор.

Харк нахмурился. Стандартной практикой Гвардии было, во время долгих перелетов, настраивать длины дневного и ночного циклов на корабле, чтобы они совпадали с циклами на мире назначения, так чтобы за средние и долгие по времени перелеты солдаты могли привыкнуть к другому биологическому ритму. Это помогало с акклиматизацией. Изменения не происходили одним махом. Время сокращалось или добавлялось постепенно за несколько дней. Синхронизация на полдень держала всех в ногу.

— Значит, ты живешь по времени Анкреон Секстуса?

Гаунт кивнул. — А время на корабле установлено на дневной цикл, который, примерно, на час короче. — Он пошел туда, где висел его плащ на ограждении тренировочной клетки и вытащил из кармана планшет. — Я просмотрел справочник сектора, чтобы проверить, — сказал он, когда включил планшет и пролистывал данные, — но я был, в любом случае, совершенно уверен. Это было знакомо. — Он показал Харку экран. Плотно расположенные данные показывали графики приливов и сезонные таблицы восхода и заката, сгруппированные по географическим регионам, для нескольких миров в местной группе. Один был подсвечен.

— Гереон, — сказал Харк.

— Практически то подтверждение, которого мы хотели, — сказал Гаунт, выключая планшет и убирая его.

— Вот почему я отключил голосовое управление, Виктор. Мы возвращаемся, и я хотел напомнить себе, на что это было похоже.

X

Члены ПВН, которые провалили стрелковый этап, и сюда включили Далина и Меррта, нарезали круговые марши следующие три ночи.

Круговой марш включал в себя полное облачение, загруженные ранцы и тяжелый кусок бревна, имитирующий винтовку. Марш включал в себя обход корабля, из конца в конец и обратно, по наружным коридорам у корпуса корабля, двадцать раз. Кекси, который шел по маршруту, уверил ПВН, что это было эквивалентно пятидесяти километрам.

Кекси не совершил марш вместе с ними. Он прошел с ними маршрут, а затем пересек корабль по транзитным залам, пока они с трудом шли вокруг корабля, или пробирались по низким проходам над энжинариумом, и встретил их на обратном конце пути.

Был соблазн срезать углы маршрута, искушение, которое почти запланировал Глыба, но Кекси установил дюжину сервиторов на контрольных точках. Пропусти один из этих маркеров, не соизволь одному из них зарегистрировать твой жетон, когда ты проходишь мимо, и тебе придется провести кое-какое особенное время с Сару перед тем, как повторить марш.

Большая часть маршрута шла через мерзкие металлические проходы и длинные, неокрашенные, неотопленные туннели, где мало кто занимался делом. Они пробежали трусцой через ущелья позади тяжелых плит корпуса, позади клепаных щитов пыльной обшивки. Они бежали по открытым местам между покрытыми маслом полевыми генераторами, которые воняли озоном, и шлепали по покрытым ржавчиной отсекам, заполненным водой от конденсации. Они тяжело шли по пустым хранилищам, где грязные цепи свисали с потолка, невидимые в тенях. Они с трудом пробирались по вонючим камерам с земельным хозяйством и домашним скотом и сквозь жаркую духоту гидропоники.

Они начинали в весьма хорошем настроении, намереваясь проделать марш и позволить Кекси отсосать. Глыба даже пытался упросить остальных шагать в ногу, чтобы сохранить темп.

Еще до того, как они закончили даже первый круг, эти хорошие намерения исчезли. Задыхающиеся, с ногами в волдырях, с синяками на локтях и коленях от ударов по преграждающим переборкам, и, в довершении, удрученные осознанием того, что в точности из себя представляли двадцать кругов, это все растянуло