Виктор III. Развязка - Евгений Валерьевич Решетов Страница 20

Глава 9

Часть VIII. Путешествие.

Глава 9. Перстень.

День подбирался к полудню. Вчерашние новости, которые принёс Люпен, оставили двойственные впечатления. Я понял, что академии и маркизы Меццо мне будет не хватать. А вот что касается Руки… я убеждал себя в том, что в ней нет ничего интересного. Она ведь всё равно в не рабочем состоянии. Ну, уплыла она из наших цепких коготков — так и шут с ней. Однако я опасался того, что лорд Пен может весьма разозлиться, когда поймёт, что артефакт сломан. Но это всё — будущее.

На данный момент меня заботили кошмары. Минувшей ночью я опять их видел. А утром проснулся в поту и на завтрак съел в два раза больше обычного.

Марк, похоже, насвистел в уши барона о моей необычайной прожорливости, и учитель позвал меня в свой кабинет на разговор. И вот я восседаю в глубоком кресле напротив его рабочего стола. А обряженный в сюртук Люпен подкрутил усы, пригладил тронутые сединой волосы и встревоженно сказал:

— Виктор, голубчик, я обеспокоен твоим проснувшимся аппетитом. И ведь ты сейчас болен. А в такие моменты человеку не очень-то и хочется есть.

— Да я уже почти выздоровел. Дворецкий мне вчера давал какую-то настойку. Она чуть не сожгла мою слизистую, но сегодня я уже чувствую себя хорошо. Только чихаю немножко, — сообщил я и в доказательство своих слов чихнул в ладошку. — А вот жар и сопли — сгинули, как туманная дымка на ветру.

— Хорошо, хорошо, — покивал аристократ и остро взглянул на меня, словно собирался проникнуть в мою черепную коробку. — А ты мне больше ничего не хочешь сказать? Только ли голод терзает тебя?

— Кошмары, — сознался я, прекрасно понимая, что не хочу однажды проснуться в окружении тел с перегрызенными глотками. — Мне снятся одержимые, бесы и ректор.

— Хм-м-м, — хмыкнул Люпен и задумчиво сдвинул брови над переносицей. — Значит, всё-таки эссенция оставляет свои следы. Видимо, придётся попросить господина Каралиса проверить твоё сознание. Он как раз час назад вошёл в мой дом вместе с Эдуардом.

— Давайте обождём. Ещё пару дней понаблюдаем за мной, — попросил я.

Мне до зубовного скрежета не хотелось пускать менталиста в своё сознание. Он там такого может увидеть… Даже я не представляю масштаба всех последствий.

— Ладно, будь по-твоему, — решил химеролог, пожевав губы. — Но, если через пару дней ничего не изменится, мой добрый друг Кир проверит тебя.

— Хорошо, ваша милость, — улыбнулся я. — Мне можно идти?

— Иди, — махнул кистью руки барон и с тяжёлым вздохом открыл пухлую красную папку, в которой лежали бумаги со всеми его тратами.

Я поднял с кресла свой зад и выскользнул из кабинета.

Блин, за пару дней вряд ли что-то изменится. Значит, велик шанс того, что Каралис прошвырнётся внутри моей головы. А этого нельзя допускать. Но что мне делать? Хм-м-м.

А что если сперва самому там поблуждать? Кажется, менталисты высокого уровня вполне могут заглядывать внутрь своего сознания. А я как раз уровень поднял до пятого. Вчера вечером мы с Люпеном провели хитрые манипуляции — и барон подтвердил наличие у меня пятого уровня, а затем он строго-настрого запретил мне кому-либо рассказывать об этом, кроме, естественно, Марка, Эда и Вероники.

Значит, осталось отработать пассы нового умения. Правда, за пару дней их хрен отработаешь. Но если они простенькие, то можно попробовать, ежели прям с утра и до самого вечера их долбить. А кто мне может их показать?

Я отправился на розыски господина Кира. Он вроде как сейчас должен дремать. Восстанавливать силы после всех приключений. А потом менталист собирался вернуться на родину.

Однако мне не пришлось ломиться в дверь гостевой комнаты. Каралис обнаружился в конце коридора в кресле у окна. Он читал какую-то книгу, а подле него на журнальном столике рядом с графином с водой красовалась чашечка чая.

— Добрый день, сударь, — поздоровался я с ним. — Не помешал?

— Нет, — ответил он, потёр покрасневшие глаза и отложил книгу. — Ты что-то хотел спросить?

— От вас ничего не утаить, — льстиво сказал я и уселся на пустующее кресло, стоящее по другую сторону столика.

— О-о-о, лесть. Тебе от меня что-то очень сильно нужно, — усмехнулся менталист, склонил голову к плечу и бросил: — Излагай.

— В общем, тут такое дело, господин Каралис, я всем сердцем возжелал научиться заглядывать в собственное сознание.

— Похвально. Да и умение весьма полезное. Я в минуты ностальгии поднимаюсь на «чердак». Брожу среди детских воспоминаний, — поделился со мной аристократ. И его загорелое инквизиторское лицо с неглубокими морщинами немного смягчилось. Глаза же подёрнулись пеленой воспоминаний. Но уже через миг он резко сказал: — Да, умение полезное, но, чтобы им воспользоваться, нужен хотя бы шестой уровень дара. Тебе придётся подождать.

— Но пассам-то вы меня можете обучить? — спросил я, конечно же, не став рассказывать об эссенции. Не его это дело. — Они же, наверняка, очень сложные? Вот я и буду их разучивать.

— Пассы не потребуются. Тут нужен транс с определённым набором слов. Это умение похоже на самогипноз, — просветил меня Кир, закинув ногу на ногу. — Но от этого умение не становится легче. Если ты всё ещё хочешь овладеть им, то я могу дать тебе урок.

— Очень хочу, — радостно выдохнул я.

— Тогда прими удобную позу, расслабься, войди в транс и повторяй за мной…

Я откинул голову на спинку кресла, провалился в транс и стал шептать слова, сказанные менталистом. Попутно во мне возникло опасение… я опасался успеха — проникнуть в сознание на глазах Каралиса. Вот он охренеет. И конечно же, сразу поймёт, что мой уровень совсем не такой, коим был раньше. Но, оказывается, я зря боялся. У меня никак не получалось нащупать ту дверь, которая вела в сознание. Я даже близко к ней не подошёл, хотя старался изо всех сил, как алкаш, ползущий к родному дому.

Вскоре Кир произнёс:

— Достаточно.

— Тяжело, — пожаловался я, выйдя из транса. У меня вспотел лоб и подмышки.

Менталист налил мне из графина воды, протянул стакан и с лёгкой усмешкой сказал:

— А что ты хотел? Это магия, а не ковыряние в носу.

— Угу, — вздохнул я, принял стакан и залпом опорожнил его.

Поставил тару на стол и вытащил из кармана платочек, дабы вытереть вспотевшее лицо. И тут что-то металлически звякнуло, упав