Александр Задорожный - Золото под ногами Страница 22

— Изотопное тавро, — ответил Чарльз. — С его помощью я заклеймил не один десяток месторождений. Теперь и эта золотая лошадка присоединится к их числу. — Чарльз пнул ногой небольшой самородок, и тот покатился по золотой поверхности острова. Я слышал о таких штуках, но видел впервые. С помощью изотопного тавра геолог мог доказать, что месторождение открыл именно он и никто другой.

Участок, на котором находились залежи полезных ископаемых, размечался изотопным кодом, зарегистрированным в комиссии по правам и имеющим уникальную комбинацию. По коду можно было определить время нанесения, а следовательно, и правомочность претензий на права владения полезными ископаемыми.

Сейчас Гласс размечал золотой остров, а Элан Дойл составлял карту разметки.

— Это хорошая мысль, Чарльз, — одобрил я действия босса.

Чарльз усмехнулся, посмотрев на меня, мол: «Я и без тебя знаю, что это хорошая мысль», — и пошел дальше.

В лагере царило некоторое затишье. Ричард Пэйдж отдыхал, растянувшись в палатке, принадлежавшей раньше Шону Рею. Хауард Сочурек неподвижно сидел в красном лендспидере и смотрел в просторы Долины Мертвых Душ невозмутимым взглядом, а Пол Тэш возился в капоте голубой машины, из которого были видны лишь его ноги.

О том, что вокруг лежит золото, казалось, все уже успели забыть. Никто не кричал, не бегал, набивая карманы золотым песком, не тащил, надрываясь, золотые самородки к вездеходам. Ажиотаж первых минут давно прошел. Осталась лишь пустота, которая возникла оттого, что цель нашей экспедиции была достигнута: золото найдено, Шон Рей, вредивший нам с самого начала, сгинул. И теперь завтра нам предстояла дорога обратно в Стармор.

— Черт! — выругался Пол Тэш, вылезая из недр вездехода Шона Рея.

— Что случилось, Пол? — спросил я.

— Полетел подшипник главной турбины. Теперь это куча никчемного железа, с досадой захлопнув капот лендспидера, произнес Пол Тэш и принялся вытирать руки шелковой рубашкой Шона Рея, которую приспособил под ветошь.

— Значит, у нас по-прежнему два лендспидера.

— А что ты хотел, Скайт? Неужели ты рассчитывал, что Рей оставит тебе исправный вездеход? — спросил Дел Бакстер.

— Интересно, как теперь Чарльз Гласс повезет своего золотого идола в Стармор? — Это мы узнаем через час, не раньше, когда босс вернется в лагерь.

Приближался последний вечер в этой странной долине, где под ногами топкая песчаная грязь, с призрачными ночными туманами и странными звуками, загадочными островами и страшными пещерами, полными человеческих костей. Мысль о том, что мы завтра покинем это место, не могла не радовать. Мне не терпелось скорее очутиться в каюте своего звездолета, летящего в Плобитаун на сверхсветовой скорости. Но время, как назло, замерло, остановившись на месте. Казалось, вечер никогда не кончится. Солнце повисло над горизонтом и не двигалось с места, словно насмехаясь над моим желанием побыстрее к убраться из этого мира теней и призраков. Наконец появился Чарльз Гласс, очень довольный. Даже сломанный лендспидер Шона Рея не испортил его хорошее настроение. Изотопная разметка острова была завершена. С этого момента золото у него не мог отнять никто. Даже в том случае, если Чарльз никогда больше не вернется к золотому острову, все равно права на остров будут принадлежать только ему.

— Нет ничего страшного, что колымага Шона Рея издохла, как и ее хозяин, равнодушно отреагировал Чарльз на сообщение Пола о поломке подшипника голубой машины. — Мы перетащим нашу добычу в красный лендспидер, — имея в виду золотого истукана, сказал Чарльз Гласс. — Давайте пошевеливайтесь, парни, — это ваша последняя работенка на сегодня. Завтра мы возьмем курс на восток, и до самого Стармора нам будет нечего делать, как только пить пиво и глазеть по сторонам. И послушайте бывалого человека: когда ты знаешь, что у тебя за душой имеется звонкая монета, все вокруг выглядит прекрасным.

Хауард Сочурек, сидевший в красном лендспидере, включил двигатель и подогнал машину задним бампером вплотную к машине Шона Рея. С помощью досок и лебедки, которые до этого использовал Шон, мы все вместе перекантовали золотую статую на грузовую площадку нашего лендспидера. Под тяжестью статуи лендспидер тяжело осел вниз.

— Этот кусок золота чертовски тяжелый, — произнес Элан Дойл, осматривая днище вездехода. — Боюсь, больше ничего на эту машину грузить нельзя.

Чарльз Гласс тоже озабоченно осмотрел осадку машины:

— Ерунда, Элан, в этом лендспидере больше ничего и не будет. Инструменты, палатку и прочее оставим на острове. Все равно они нам больше не понадобятся. Я сам поведу лендспидер с добычей, а остальные поедут в зеленой машине.

За работой мы и не заметили, как солнце коснулось горизонта и медленно стало прятаться за его дрожащим в теплом воздухе краем. Белые прожилки кварца на острове в свете заходящего солнца приобретали розовый оттенок, с каждым мгновением насыщаясь красным цветом, словно комар, сосущий кровь. Вскоре они стали походить на вены, которыми был пронизан весь остров. Вокруг повисла мертвая тишина. Только наше присутствие нарушало покой этих мест.

— Последний вечер, — произнес Элан Дойл, глядя на закат.

— Для кого? — спросил я, расстилая свой спальник поближе к нашему вездеходу.

— Последний вечер в этой долине, — пояснил Элан. — Завтра мы уже будем ночевать за горным хребтом.

— До завтра нужно еще дожить, — пробормотал я.

— Ворчливый ты стал, Скайт, — сказал стоявший рядом Дел Бакстер, — стареешь, наверное.

— Черт его знает, возможно, старею, — согласился я, укладываясь на спальник. Предчувствие чего-то нехорошего, преследовавшее меня всю дорогу, с каждым мгновением усиливалось, перерастая в тревогу. «По-видимому, ночь будет бессонная», — подумал я, поправляя кобуру, чтобы было удобно выхватывать бластер. Несмотря на то что, по общему мнению, Шон Рей сгинул навсегда, Чарльз Гласс предусмотрительно не отменил ночное дежурство, и первые два часа выпали на долю Ричарда Пэйджа, который был недоволен решением босса, но воспринял свое назначение молча.

Чарльз Гласс, Элан Дойл и Пол Тэш пошли спать в палатку, а Дел Бакстер и Хауард Сочурек разложили свои спальники, так же как и я, прямо на золотом берегу острова под стремительно темнеющим небом, на которое уже высыпали холодные звезды.

Сон никак не приходил, да я и сам не хотел спать и все время ворочался на местком золоте, успевшем уже остыть. Только теплозащитный материал спальника не давал ночному холоду проникнуть к моей спине. Кто бы раньше сказал мне, что я буду спать на золоте, мечтая о старом матрасе с добрыми вонючими клопами в какой-нибудь задрипанной гостинице, — ни за что бы не поверил.

Рядом в палатке кто-то громко храпел. Возле зеленой машины посапывал Дел Бакстер. Мои компаньоны уже видели сладкие сны. Лишь Ричард Пэйдж не спал, сидя на капоте лендспидера Шона Рея. Было слышно, как он что-то тихо напевал себе под нос, отгоняя подступающий сон. Что ни говори, а в экспедиции к поручениям относились ответственно.

Повернувшись на спину, я лежал с открытыми глазами и смотрел в черное небо над собой, стараясь разыскать знакомые созвездия и галактики, в причудливом хороводе летевшие в бездонной пустоте. Вскоре мне удалось найти одно созвездие, напоминавшее маленький шарик с длинным спиралевидным хвостом. У звездолетчиков это созвездие между собой называлось Сперматозоид. Значит, где-то рядом должна находиться Большая Черная Дыра. Вот это вытянутое пятно, следовательно, Трезубец. Но отсюда он смотрится необычно. Пока я занимался поисками знакомых звезд, из-за темного силуэта золотого острова, заслонявшего собой половину неба, показался первый спутник планеты. Он находился в ущербе и напоминал букву С, поставленную рожками вверх.

В этот момент Ричард Пэйдж перестал напевать и затих. Я повернулся на бок, чтобы узнать, почему Ричард перестал бубнить свою песенку. Неужели он уснул на посту? В слабом свете спутника Хора я увидел его фигуру, застывшую в напряженной позе возле лендспидера Шона. Что-то в долине привлекло внимание Пейджа, и он пытался разглядеть, что это такое. Я приподнялся на локте и посмотрел в ту сторону, куда смотрел Ричард Пэйдж.

В густом туманном покрывале, вновь застлавшем всю долину, как и в прошлую ночь, стали загораться зеленые огоньки.

— Скайт, ты не спишь? — с облегчением спросил

Ричард, заметив, что я зашевелился.

— Нет, — ответил я, поднимаясь на ноги и подходя к нему.

— Опять эти болотные огоньки, — сказал Пэйдж. — Не нравятся они мне.

Зеленых точек в тумане становилось все больше, и их загадочное мерцание усиливалось. В прошлый раз после появления болотных огней мы услышали звуки, напоминавшие гармошку Марка Хукера. Но сейчас вокруг повисла зловещая тишина.

Я почувствовал порыв ветра, словно кто-то провел своими холодными руками по моему лицу. Туман над зыбучим песком ожил, заволновался, закручиваясь в спирали, пополз к нашим ногам. А вместе с ним поползли и зеленые точки. Ох, не нравится мне все это, — с тревогой в голосе повторил Ричард Пэйдж.