Отблески солнца на остром клинке - Анастасия Орлова Страница 22

— Без Йамаранов, Найрим-иссан? — уточнил нагур. — С чем же тогда будут тренироваться сами Вассалы?

— Те, кто работает с Йамаранами, продолжат с ними работать. Но я хочу, чтобы ученики упражнялись в паре с Йамараном в его человеческой плоти.

Повисла пауза.

— Со всем уважением, Найрим-иссан, — нарушил её Астервейг, — в человеческой плоти пребывает амарган, но Йамараном он становится только во «плоти» стального клинка.

Церос улыбнулся, мягко и снисходительно. Мягкость была обманчивой, снисходительность — нет.

— Скажи мне, кир наставник, прославленные умения Йамаранов амарганы приобретают в плоти из жил, костей и крови или в плоти из стали?

Астервейг не ответил, да церос ответа и не ждал — ответ был очевиден.

— Тогда для чего же мы сотни и сотни лет убиваем эти прекрасные, полные сил и умений тела, заменяя их сталью в виде птичьего пера? Для долговечности? Отнимаем жизнь, чтобы продлить её? Вам не кажется это абсурдным? — Церос вздохнул. — Не лучше ли вооружить и Вассала, и амаргана обычными клинками и поставить в пару? Если Вассалы могут установить внутреннюю связь с клинком, то смогут и с живым человеком — это куда проще. Уверен, от двоих столь премудро обученных воинов, работающих в связке, толк выйдет не меньше, чем от Вассала с двумя Йамаранами. Но амарганы останутся людьми, смогут наслаждаться жизнью в прекрасном молодом теле, и их служба станет ещё почётней: она не потребует столь безусловных жертв. Уверен, это осчастливит и самих мальчиков, и их родителей.

— Эти устремления, безусловно, подкрепляют вашу репутацию самого милостивого правителя Гриалии, но в этот раз ничего хорошего из них не выйдет, Найрим-иссан, — покачал головой Астервейг.

— Почему же? Мы не пробовали, и твои выводы поспешны в своей категоричности, — холодно возразил церос.

— Первовечный завещал превоплощать арух амарганов в Йамаранах… — начал веледит, но церос его перебил, возвысив голос на полтона.

— Не вам ли как скетху знать, что Первовечный о Превоплощении не говорил ни слова. Впервые этот ритуал совершил Маурум, и мы нарекли его Превоплотившим, исходя из того, что великий служитель Первовечного исполняет его святейшую волю. А если нет? Ведь никто не знает, что на самом деле думает об этом ритуале Первовечный и так ли необходимо забирать у мальчиков жизнь для их служения.

— Если бы существовал иной путь, Маурум отыскал бы его, — сказал веледит. — Первовечный направил бы его, вложил бы в его разум благую мысль.

— Почему же вы исключаете, брат веледит, — церос предостерегающе нахмурил брови, — что Первовечный вложил благую мысль в мой разум? Времена меняются, и то, что было невозможным века́ назад, возможно сейчас.

— Религия не та сфера, в которой допустимы изменения! — возмутился Астервейг. — Она неизменна!

— Религия предполагает участие человека, без него она останется лишь на страницах пыльных книг, — сказал церос. — А человек склонен меняться. Неизменным остаётся Первовечный, но его пресветлую сущность мы и не затрагиваем. Изменения коснутся только человеческой составляющей.

— Я думаю, это логично, — мягким баритоном вмешался нагур. — Логично, жизнеспособно и в перспективе — благотворно. Я поддерживаю ваше решение, Найрим-иссан.

— Я тоже согласен, — подал голос один из наместников.

— Потому что у вас сын скетх, но до Превоплощения ему ещё лет десять, верно? — ядовито заметил Астервейг.

— И я поддерживаю решение Найрима-иссан. — Второй наместник решительно сжал лежащую на столе ладонь в кулак. — Мой брат стал Йамараном. Это, безусловно, честь, но я помню, с какой болью переживала его Превоплощение матушка. Мы все. — Он глубоко вздохнул. — Да, сейчас моя жена непраздна, и если у нас будет сын, велика вероятность, что он окажется амарганом. Да, кир Астервейг, — он бесстрашно посмотрел в холодные глаза наставника Чёрных Вассалов, — моя позиция продиктована заботой об интересах моей семьи. Но подумайте, сколько в Гриалии таких же семей!

— Не обобщайте, Хазир! — ответил ему третий наместник. — Мой сын — сбывшийся Йамаран, величайшая гордость нашей семьи, и если бы мне предоставили выбор, я бы свою голову отдал, чтобы исполнить все предписанные ритуалы!

— А я бы отдал голову за жизнь своих детей! — взвился Хазир.

— Я тоже! А у вас просто сыновей — от одной только жены — восемь штук, а сколько ещё приблуженных? Не счесть! — поддержал Хазира первый наместник.

— Попридержите язык, кир наместник, не на базарной площади находитесь!

— Да что вы понимаете своим умом…

— А вашего-то ума понять хватит?..

В Круглом зале воцарился гвалт, словно переругивались не таинники Пареона, а повздорившие чайки, и лишь церос, сидя во главе стола, с угрюмой тоской взирал на самых высокопоставленных людей Гриалии, брызжущих слюной и яростно тычущих в стороны своих оппонентов пальцами.

— Достопочтенные киры, — возвысил голос Астервейг, — о чём здесь спорить, неужели вы не видите всю абсурдность таких изменений?!

— Не забывайте, кир наставник, — заговорил четвёртый наместник, — сейчас вы отзываетесь о решении вашего цероса. Будьте осторожны в выборе слов.

— Хорошо, кир наместник. Тогда хотел бы я услышать те слова, которые подобрали вы.

Третий наместник вежливо улыбнулся.

— Я считаю, что это решение цероса мало подлежит обсуждению, все мы не в той власти, чтобы вмешиваться в столь тонкие и высокие сферы. Но Найрим-иссан может рассчитывать на мою поддержку, если она ему потребуется, и моя верность — с ним до конца. На мой взгляд, он исключительно прав в том, что времена изменчивы, люди — тоже, и мы не должны отвергать возможные улучшения. Если не церосу менять этот мир, то кому же? И не забывайте, что Найрим-иссан — церос по крови и по праву рождения, а значит, ставленник самого Первовечного. — Наместник немного помолчал. — В конце концов, если что-то пойдёт скверно, отвергнутый ритуал всегда можно вернуть.

Астервейг поиграл желваками, перевёл взгляд на до сих пор молчавшего наставника бревитов, крупного мужчину лет шестидесяти:

— А вы что скажете, кир наставник?

Тот вмиг побледнел, затем покраснел до свекольного оттенка и вновь побледнел, перебегая взглядом с Астервейга на цероса и обратно.

— Если я правильно понял цероса, — осторожно начал он, — данный вопрос не нуждается м-м-м… м-м-м… в нашем рассмотрении. Найрим-иссан просто довёл до нашего сведения некоторые… м-м-м… м-м-м… нововведения.

— В той сфере, в которую церос вряд ли имеет власть вмешиваться, — прошипел веледит. — Не думаю, что отец наирей одобрит подобные… нововведения.

— Церос в своих землях имеет власть вмешиваться в любую сферу, брат веледит! — грозно возразил Найрим. — Мало того, церос не нуждается в одобрении и волен наделять властью любого на своё усмотрение. И если отец наирей пойдёт против моей воли, в брастеоне будет другой владыка, доказавший своё послушание воле Первовечного — и моей, воле наместника Первовечного в Бытии.

Уже готовый отстаивать свою позицию скетх медленно закрыл рот, так же медленно моргнул, и по изменившемуся выражению его лица Астервейг понял, что утратил в нём союзника.