Константин Кривчиков - Кремль 2222. Тобольск Страница 23

– А из чего оно?

– Рецептура засекречена, это мое ноу-хау, – многозначительно произнес шам. – Но действует надежно, гарантия три месяца. Если держать с закрытой крышкой. Спасает при любых отравлениях, даже при укусах алой кобры и паука арахно. Правда, применять надо сразу после укуса, иначе можно не успеть нейтрализовать яд.

– А как оно применяется?

– При укусе самое надежное – тут же смочить место укуса снадобьем. Если опоздал, надо развести каплю снадобья в воде – оно хорошо растворяется – и выпить. Чем раньше – тем лучше. Но если еще не умер, все равно пей – глядишь, и поможет.

– А если не ядом отравился, а просто съел чего-нибудь?

– Гнилое мясо? – со знанием дела поинтересовался Жабо.

– Ну, типа того.

– Тоже подойдет. Уникальное средство – нейтрализует любые токсины.

– Годится, – сказал Павел. – Сколько с меня?

– Монеты покажи.

Павел предъявил одну из монет, полученных от Фаины. Шам подержал «золотой» в ладони, подбросил, словно проверяя на вес, и сказал:

– Три таких и снадобье твое.

– Одна.

– Три.

– Одна.

– Три. Слушай, хомо, это рецептура моего дедушки, – сердито произнес шам. – Торг здесь не уместен. Хочешь за одну монету отовариться – ступай вон туда. Там трехногий ворм снадобья продает. Одну штуку за одну серебряную монету. Только они даже от поноса не спасут. А вот геморрой точно получишь.

– Ладно, две, – сказал Павел. Он помнил предупреждение Ермила о необходимости торговаться и сейчас набивал руку. Надо же когда-то опыт приобретать? – Имей совесть – это же лекарство, а не оружие. К тому же, я оптовый покупатель.

– В каком смысле?

– Я у тебя еще покупку сделаю. А ты сделай мне скидку. Так что, за две монеты сговорились?

– Предположим. – Жабо пошевелил длинным носом. – А чего тебе еще надо?

– Оберег. Но не от яда.

– О! Сразу видно, что ты понимаешь толк в покупках. Оберег – наш друг в пути. Оберег купил – жизнь продлил… Возьми оберег от стрелы – самое то для молодого воина. Считай, по дешевке отдам – уж очень ты мне понравился.

– От стрелы не надо. Мне особый оберег нужен – «шамий амулет». Есть такой?

Рот Жабо мгновенно превратился в гузку. Судя по тому, что он надолго замолчал, это положение ротового отверстия означало глубокую задумчивость. Шам не смотрел на Павла, но оба его отростка под парой нижних глаз зашевелились, вытягиваясь вперед. И даже третье щупальце, до этого вяло висевшее под закрытым глазом во лбу, слегка задвигалось.

У Сновида возникло чувство, что его ощупывают, но на расстоянии. И тут же стало нехорошо в голове – будто сквозняком потянуло. Неприятное такое ощущение, сосущее… Он попытался сосредоточиться, чтобы прогнать его, но сквозняком продолжало тянуть…

А затем Жабо спросил:

– Значит, тебе нужен «шамий амулет»?

– Да.

– Что же… Но он очень дорого стоит.

– У меня есть деньги.

– Такие же?

– Другие.

– Покажи.

– Сначала рассчитаемся за снадобье.

Сновид вытащил вторую монету Фаины и положил ее на прилавок. Шам, вздохнув, забрал «золотой» и двинул по прилавку баночку со снадобьем.

– Забирай.

Сновид спрятал баночку в подсумок на поясе и, достав «золотой» Ермила, показал шаму – на расстоянии.

– Всё? – Впервые за время разговора оба века на парных глазах Жабо полностью открылись. Видимо, это означало сильное удивление.

– Нет, это задаток. Полный расчет завтра.

– Дай посмотреть.

– А оберег где? Покажи оберег.

Шам недовольно дернул носом. Однако засунул ладонь в мешок и пошурудив там несколько секунд, извлек нечто, напоминающее засохший стручок острого перца.

– Вот, только руками не трогать.

– Это… то самое?

– То самое. У нас все без обмана.

– И сколько ты за него просишь?

– «Золотой» дай глянуть.

Павел едва успел положить монету на прилавок, как Жабо тут же цапанул ее своими коготками. Поднес к носу. Правое нижнее щупальце произвело кольцевое движение, перемещаясь вдоль поверхности золотого кругляша.

– Хм… Очень редкое изделие. Где взял?

– Места надо знать.

Жабо цокнул языком и засунул край монеты в рот. Пососал, словно леденец. Затем вытащил и, держа монету тремя пальцами, начал медленно вращать ее в воздухе.

Павел наблюдал за манипуляциями с широко открытыми глазами. Блеск золота завораживал. Это походило на какой-то ритуал.

Внезапно он ощутил сильную тревогу.

…она идет… посмотри, она идет… зачем…

Лицо шама растворялось в белесом тумане. Но шам уже не интересовал Павла.

…она идет… посмотри…

Он обернулся и едва не вскрикнул. По центральному проходу между торговых рядов шла Рузанна. И она удалялась. Что она здесь делает? И как она вообще сюда попала???

Полностью забыв о существовании Жабо, Сновид развернулся и двинулся за девушкой. Он хотел ее догнать, но она, словно почувствовав его намерения, резко ускорила шаг.

Рузанна направлялась на запад. Она уже миновала павильоны и свернула налево. Не понимая, что происходит, Сновид перешел на бег. Куда она идет?

Он знал, что с этой стороны находился еще один вход на территорию Зоны. Им пользовались исключительно маркитанты. Здесь была проложена дорога, связывающая Мертвую Зону с их базой на берегу Иртыша. Неужели Рузанна хочет покинуть Зону? Одна?!

При этой мысли сердце Павла бешено заколотилось. Пробежав мимо павильонов, он свернул вслед за девушкой и снова увидел ее. Рузанна стояла у ворот, и охранник в синем жакете как раз открывал створку. Куда же она? Там же опасно, там могут напасть муты… Он совсем ничего не понимал. Совсем.

– Эй, Рузанна! Рузанна, куда ты?! – в отчаянье прокричал Сновид. Но девушка даже не обернулась. Вышла – и тут же пропала из виду.

Павел подбежал к воротам, однако охранник уже прикрыл створку. Увидев лицо Сновида, он угрожающе вскинул резиновую дубинку и выкрикнул:

– А ну, стой! Ты куда?

– Мне надо, мне туда, – сбивчиво проговорил Сновид.

– Туда нельзя. Здесь проход только для маркитантов.

– Почему для маркитантов? Я видел, тут только что девушка прошла.

– И чего? – Охранник осклабился выщербленными зубами. – Ты думаешь, девки только у промзоновских есть? У нас тоже девиц хватает.

– Это не ваша, это наша. Это Рузанна.

– Какая еще Рузанна? Паря, ты в своем уме?

Он то ли издевался, то ли и вправду не понимал, в чем дело. Но Сновид не мог тратить время на выяснение подобных нюансов.

– Пропусти меня немедленно, – сказал он мрачно. – А то зарублю на фиг!

– Эй-эй, не дури. Ты чего? Здесь кровь пускать нельзя. – Охранник отступил на шаг. – Устин, слышь? Он сумасшедший какой-то.

– Чего тут у вас? – второй охранник приблизился и остановился в паре метров от Сновида. В руке такая же резиновая дубинка, как и у первого.

– Пропустите меня, – скрипя зубами, процедил Павел. – Сказал же – зарублю.

Ему стало на все наплевать, на все эти закидоны Мертвой Зоны. Ну и пусть истечет кровью. Еще посмотрим, как истечет. Может, это страшилки просто… А там – Рузанна! И она уходит все дальше.

Он хотел захватить ладонью рукоять меча, но поймал воздух. Что за ерунда? Опустил взгляд на пояс и чуть не ахнул. Ножны для меча были пусты. Как и ножны для ножа. Вот это фокус!

– Вот, видишь, – сказал первый охранник. – За оружие хватается. Псих какой-то.

– Совсем ты слепошарым стал, Фрол. Нет у него никакого оружия. – Устин ухмылялся. – Пропил, небось, тесак свой и не заметил. Бывает. Паря, ты, часом, не в трактире сидел? Самогон у нас забористый.

– Я вообще не пью, – сказал Павел. – Мне надо пройти здесь, я очень тороплюсь.

– Уже не получится, – нахмурившись, отрезал Устин. – Нечего было права качать, у нас тут законы суровые. За неподчинение охране полагается смерть, тем более – за угрозы убить. Но это для мутов. Так как ты человек – заплатишь крупный штраф.

– Нет у меня с собой денег.

– Значит, посидишь в кутузке. Может, кто из промзоновских за тебя заплатит. – Он говорил деловито и строго – не иначе, старший в карауле. – И не вздумай ерепениться – отлупцуем так, что в отбивную превратишься. Ну?

Он хлопнул дубинкой по ладони. Выразительный получился хлопок: смачный и хлесткий. Наверняка в резиновую полость что-то добавлено для тяжести, подумал Сновид, типа смеси песка с металлической стружкой. Или куски свинца. Прилетит такой «гостиниц» в голову, можно уже и не подняться. И крови нет. Да и кости ломать этой резиновой хренью удобно – что ребра, что суставы. Хорошо устроились, суки!

А у него даже ножа не осталось. Неужели шам как-то исхитрился вытащить? Но каким образом? Верно Ринат ему говорил, что он еще слишком наивен. Хорошо хоть, что кольчуга и шлем на месте. Как же он так подставился?

– Чего ну? – огрызнулся Павел.

– Того. Становись на колени и руки за спину. Мы тебя захомутаем и отправим в кутузку.

– Это где? Здесь?