Кризис в Зефре - Карл Шрёдер Страница 23

Другие боты выход нашли: два соседних участка воздуховода примерно в тридцати футах от бота № 34 разошлись у потолка. Один ройбот зафиксировался в разрыве, а остальные принялись в разрыв падать.

Как только каждый из них выпадал вниз, откуда-то с пола цеха раздавался громкое бах! и сигнал робота исчезал. После двух таких бахов остальные боты поумнели и перестали толпиться у щели. Этот маршрут явно не подходил.

Команда Номера 34 была не единственной, кто вел разведку на заводе. Остальным тоже удалось бросить беглый взгляд — другой, а допплеровский радар подтвердил нахождение двенадцати человек на снайперских позициях у внешних стен здания. Они только ждали координатной информации от № 34.

Воздуховод вздрогнул оттого, что в дальнем конце его металлического пола появилась дыра. Вслед за ней другая, и в сторону № 34 пролегли стежки целой очереди таких отверстий, под аккомпанемент звуков пулеметной стрельбы снизу. Маршан потом показывал недлинную серию снимков, демонстрирующую приближение пуль.

За десятую долю секунды до того, как последняя пуля пробила дыру прямо под шестью маленькими лапками № 34, тот завершил вычисление своего местоположения и передал информацию о координатах головы человека, стоявшего внизу, с точностью[178] до полусантиметра.

И больше кружащим снаружи страйкботам ничего не требовалось. Люди, защищавшие цех, нервно наблюдали за описывающими круги ботами, которые двигались медленно, словно увлекаемые ветерком пластиковые пакеты. Хоть защитники этого не знали, но боты ждали, пока накопится координатная информация. Когда они ее получили, то открыли огонь все сразу, и в стенах из рифленой стали напротив голов защитников проросли десятки новых дыр.

— Они все сняты! — крикнул Маршан. Кэмпбелл, Даз и местные солдаты-мальчишки мгновенно бросились в пустой промежуток, отделявший забор от главного здания. Секундами раньше здесь поджидала смертельная западня. Теперь, хотя Кэмпбелл на каждом шагу и ожидал по-прежнему пули или взрыва, путь выглядел безопасным. Боты-ищейки, гудя низко у земли впереди него, делали очередной заход, проверяя на наличие мин.

Камера торчащего в воздуховоде роевого бота № 34 выдавала невразумительную мешанину из металлических углов. Потом вентиляционная решетка, которая отскочила и висела на одном болте, отцепилась и упала. Антенны номера 34 все еще были просунуты сквозь решетку, так что он полетел за ней и в десяти метрах ниже отскочил от бетонного пола.

Там, наверху, в коробе, еще один ройбот просунул свой ИК-датчик через пулевое отверстие и поймал поток данных, идущий от № 34…

… который лежал на спинке менее чем в метре от протекторов чего-то такого, размером с человека, металлического и вооруженного.

Когда протекторы раздавили № 34, его последний кадр появился на НШД Маршана, и тот завопил:

— Ложись, ложись!

Стена водоочистного завода лопнула и отогнулась наружу, а изнутри разразился сильнейший пулеметный огонь.

У Идриса Кабади звякнул[179] коммуникатор. Этого следовало ожидать: в машине скорой помощи наперебой зазвучали рингтоны, в основном — отрывки песнопений из Корана, отчего в салоне на миг воцарилась атмосфера сумасшедшего дома. Большинство головорезов из группы-три, набившихся сюда вплотную, не обращали внимания на телефоны. Они знали, что это за вызов.

Идрис исподтишка проверил свой собственный дисплей. К его удивлению, это было не широковещательное сообщение от Мастана Нурии, который даже сейчас раскатывал свой коммуникатор, чтобы переслушать собственные слова.

Идрис поднес телефон к уху и наклонился к окну скорой.

— Ахта? Что случилось? — Она знала, что происходит, и не стала бы выходить на связь, если бы это не касалось детей. Именно этого Идрис боялся все это время — что эскалация насилия докатится до тихого анклава среднего класса, где анонимно жил он сам и другие боевики.

— С детьми все в порядке, — сказала она, прежде чем он успел спросить.

— Тогда почему ты…?

— Аданна только что усадила своих детей в «Исузу». Она отвела глаза, когда я спросила ее, зачем. Идрис, разве это не ее муж договаривался с чадскими командирами о покупке того жуткого оружия?

Идрис на мгновение застыл в полной неподвижности. Он посмотрел на Мастана Нурию, который ушел с головой в просмотр передачи с собственным заявлением.

— Ахта, выбирайся из города. Мне следовало раньше тебе это сказать, но говорю сейчас. Мне все равно, как ты это сделаешь, но вы должны уходить сейчас же. Отправляйся по старому караванному пути, не езди по новому шоссе, и во что бы то ни стало не езди через Колониальный квартал.

— Но…

— Немедленно! — Он захлопнул телефон и повернулся к Нурии. Голос его шефа звучал из полудюжины открытых коммуникаторов. Идрис уловил слова: «Если у вас есть спутниковый телефон, положите его в металлический контейнер и закройте, потом поставьте этот контейнер на землю, где-нибудь подальше от всего металлического. Сделайте это сейчас же! Через полчаса контейнер можно будет безопасно открыть».

— Все идет как по маслу, — непринужденно сказал Идрис. Нуриа кивнул. — С трудом представляется, что в этот удар нам придется вложить все наши ресурсы, — добавил Идрис.

Нуриа пожал плечами.

— Ключ к военной победе — использование подавляющей силы. Полумеры неизменно ведут к провалу. Взгляни сюда. — Он указал на небо, откуда падали слабо различимые дымные полосы. Это валятся куски аэростата, отвлеченно подумал Идрис. Странно, он ждал этого момента, но теперь, когда миг настал, Идрису было все равно.

— Ты не собирался мне сказать, — спросил Идрис сквозь стиснутые зубы, — что все-таки решился использовать оружие из Чада?

Нуриа пожал плечами снова:

— Я принял решение в последнюю минуту. Оно всего лишь закрепляет итоги сегодняшнего выступления.

— А ты не забыл между делом, что здесь мои жена и дети? Что они здесь всего шесть месяцев?

На лице Нурии промелькнуло выражение ужаса:

— Идрис, нет! Я — я позабыл. Слушай, ты должен позвонить им и сказать, чтобы они выбирались из города.

Идрис Кабади откинулся назад, уставившись на Нурию. Тошно было осознавать, что не верил он, будто бы Нуриа забыл. Нуриа постоянно твердил о том, что семья — это отток ресурсов, роскошь, которой человек, ведущий войну, не может себе позволить. Не планировался ли этот его якобы недогляд с тем, чтобы устранить отвлекающий фактор из жизни старшего среди его лейтенантов? Как он собирался это обыграть? Собирался найти способ свалить вину за смерть Ахты и детей на коалицию?

Идрис верил в дело фанонистов. Он был убежден, что отчаявшиеся люди обязаны воспользоваться рычагами мирового общественного мнения[180] и шоковым эффектом СМИ, чтобы достичь своих целей. Следовательно, зверства иногда бывали оправданы. Но