Конкистадор поневоле - Михаил Александрович Михеев Страница 23

отодвинул ничем не отличающийся от соседних камней кусок песчаника, за которым обнаружился лаз. Совсем невысокий, но, согнувшись, пролезть можно. Семен еще успел посмотреть, как это сделано, и обнаружил самые обычные, потемневшие от времени и склизкие на вид доски, к которым была непонятно как прикреплена каменная пластина. После этого любопытство пришлось ограничить – мощный пинок под зад буквально впихнул его в проход, а следом, пыхтя, как паровоз, полез лейтенант.

Лаз оказался коротким, всего-то метра два, а дальше обнаружилось нечто вроде комнаты, три на два метра примерно, высотой метра полтора. На полу сухой, противно заскрипевший под ногами мох. И, естественно, темнота – хорошо еще фонари никто не отменял. Лейтенант, вывалившийся сюда вслед за Семеном, тяжело рухнул на задницу и шепотом выдохнул:

– Все, сидим, отдыхаем.

– Это что такое?

– Схрон, – лейтенант усмехнулся, что в свете фонаря выглядело жутковато. – В таких бандеровцы годами прятались. А нам всего-то день просидеть. Вечером постараемся выползти – и к городу. На вот.

– Это что? – мрачный от перспективы торчать здесь Семен с недоверием посмотрел на бело-синюю пилюлю в пальцах командира.

– Лекарство. Пей давай, а то к вечеру заработаешь бронхит, а через два дня воспаление легких. И запей вот.

Из протянутой фляжки пахнуло ароматом коньяка. Семен удивленно поднял глаза на командира:

– А это не…

– Пей давай. Эти лекарства совместимы, для нашей армии делали, не для каких-нибудь японцев.

Ну, если для непобедимой и легендарной, славной не только воинскими подвигами, но и умением пить все, что горит… а что не горит – поджигать и тоже пить… тогда да, тогда конечно. Коньяк теплой струей хлынул в желудок, горло перехватило, и Семен едва не закашлялся, но сумел справиться – кто знает, может, поляки уже по соседству бегают.

– А зря ты монаха отпустил, – с трудом продышавшись, продолжил он прерванный бегством разговор. – Хоть допросить-то надо было.

– Не успели бы, – в полумраке, мощность фонаря они сейчас использовали по минимуму, чтобы сберечь батареи, Семен с трудом различил, что лейтенант пожал плечами. – Тут слишком тянуть нельзя было, в любой момент у этих уродов могли сдать нервы, и тогда нам оставалось бы только драться. Исход, думаю, тебе понятен. Да и что такого он мог бы сказать? Исполнитель, такой же, как мы. Знает ровно то, что ему сказали, а говорить в таких случаях не торопятся. Да и потом, где корни, если что, искать, и так ясно. Ватикан, чтоб его.

Звучало логично, и, хотя у Семена осталось отчего-то стойкое впечатление, что командир что-то не договаривает, заострять вопрос он не стал. В конце концов, у начальства бывают свои резоны, простым смертным неизвестные. А тут еще заворочался проводник, сел и в голос заорал.

Семен опередил даже лейтенанта с его реакцией. Наверное, потому, что просто ближе сидел. Броском свалив не вовремя очнувшегося товарища, у которого он не только имя не знал, но и в лицо не видел, он толчком сбил его на пол и зажал рот. Проводник дернулся, но как-то неуверенно. Очевидно, сообразил неправильность ситуации. Молодец, хорошая реакция и отменное самообладание.

– Тише. Свои. Кивни, если поняла. И не ори, а то найдут.

Ну, это уже лейтенант, подоспевший чертовски вовремя. Проводник дернул головой. Непонятно, конечно, однако, секунду подумав, Семен все же решил считать этот жест согласным кивком и аккуратно убрал ладонь. Продолжения воплей не последовало. Судя по всему, проводник, несмотря на стресс, адекватно оценил ситуацию.

И все же какая-то несообразность упорно вертелась в голове, ловко уклоняясь от сознания. А теперь к ней прибавилась еще одна. Какая? Потребовалась, наверное, минута, чтобы сообразить: под зажимавшей рот ладонью ощущалась тонкая, нежная кожа без признаков бороды. В этих местах, где бриться было попросту не принято, и даже совсем молодые люди ходили изрядно обросшими, это нонсенс. Подросток? По весу похоже, но как обращался к проводнику лейтенант?

Что же, стоило заключить с самим собой пари. Быстро протянув руку, Семен одним движением сорвал с головы проводника плотный, хорошо скрывающий лицо капюшон. Под ним обнаружилось… Ну да, можно перекладывать стольник из правого кармана в левый. А потом, как и положено в таких случаях, пропить его. Потому что под капюшоном, освещенное неверным светом фонаря, оказалось на удивление знакомое лицо.

Именно из-за этой дамы он меньше чем два дня назад (боже, как давно это было!) дрался на потеху толпе. Сейчас, правда, она выглядела несколько иначе. Не такие и длинные волосы, в прошлый раз заплетенные в косу, сейчас были уложены на затылке тугим пучком. А еще наблюдался шикарный бланш на пол-лица. Хорошо был удар у покойного Йозефа поставлен.

– Ты зачем сюда ба… женщину притащил? – Семен повернулся к лейтенанту. – Что, мужиков не нашлось?

– Не нашлось, – буркнул тот виновато. – Именно что не нашлось. Ради чужака никто голову в петлю совать не захочет, сам знаешь. А она сама вызвалась. И схрон этот еще дед ее строил.

– Интересно, зачем, – пробормотал себе под нос Семен. Действительно, интересно. Обычному человеку подобные убежища, которые не то что глаза не увидят – нос собачий не унюхает, вряд ли нужны. Тем более в те годы серьезной угрозы, от которой стоило бы прятаться, попросту не было. При Иване Грозном, как бы его ни ругали, на Руси было относительно спокойно, да и при его отце тоже. Во всяком случае такую всеобщую резню, как сейчас, никто и в страшном сне представить себе не мог.

Непрост, ох, непрост был, видать, дедушка их проводника… проводницы… да хрен знает, как ее назвать. Может, тать, может, наоборот, какой прознатчик – смешно думать, что институт министерства внутренних дел и ему подобных структур изобретение более поздних веков. Как бы он ни назывался – МВД, КГБ, Жандармский корпус или еще как-нибудь – можно с уверенностью сказать, что и во времена фараонов нечто подобное имелось. И, может статься, уже тогда это не было новинкой. И методы работы у подобных контор весьма специфические. Впрочем, как вариант, ее дед был не доисторический спецагент и даже не разбойник, а какой-нибудь злостный неплательщик налогов или еще каких алиментов. Вариантов масса. Но то, что человек это был непростой, однозначно. И внучка ему под стать, как она бесшумно движется и владеет ножом, Семен уже имел возможность убедиться.

Все эти страсти в стиле детектива каменного века были, конечно, весьма интересны, однако лезть с вопросами Семен не стал. Мало ли как она отнесется к расспросам чужого человека. Известно ведь, у женщин свои секреты, и отстаивать их