Владимир Лавров - Солнечные дети тёмной планеты Страница 25

— А вы с нами пойдёте?

— Нет. У нас в год можно брать только десять отгулов, из них семь я уже использовала, когда болела. Если пропустить больше, то меня уволят с работы, а у меня довольно денежная работа. Я бельё для государственника стираю. Я и ещё трое женщин.

— А зачем так много?

— А он каждый день четыре костюма сменяет: деловой, официальный, ночной и спортивный. И каждый день требует свежие и поглаженные.

Мы удивлённо замолчали: у нас с Найвой было только по одному набору праздничной одежды, нам его давали поносить по большим праздникам. Наверное, этот Государственник действительно широко живёт. А мы ещё удивлялись, почему тётя Агелая с такой жадностью ела вчера остатки копчёного мяса, которое мы привезли из дома.

Поутру мы собрали дюжину наших земляков и сговорились идти за ограду — поохотиться или набрать орехов. Идея вызвала общее одобрение, всех остальных тоже кормили гороховой кашей, а запасы копчёного мяса закончились. Но выбраться за ограду удалось не сразу. Поначалу нас заставили собирать картошку полный рабочий день. Никакие жалобы на то, что мы дети, что мы устали и что нам надо ещё сходить за ограду за едой никого не разжалобили. Родители говорили нам слушаться, и мы послушно пошли работать дальше, но радости это нам не добавило. Местные дети поступали просто: каждый раз, когда надсмотрщики отворачивались, они ложились отдыхать прямо в борозде. Мы по привычке всё делать хорошо продолжали работать. Вечером все уставшие, с затёкшими спинами и болящими руками, мы собрались за ограду. Хорошо, что местные ребята согласились довезти наши мешки до пещеры на своих тележках, иначе мы бы вообще никуда не успели. Согласились не просто так: мы обещали им долю от добычи.

— Смотрите поздно не задерживайтесь, вечер уже, — напутствовал нас хмурый охранник у калитки. Выход за Загородку здесь был выполнен не как мост через деревянную стену, как у нас, а как калитка в каменной стене. Калитка была железной, с мощным засовом. Очень дорогая вещь.

По выходе за загородку мы изумились. Похоже, местные вообще не выходили за ворота. Огромные орехи нум свисали с каждого первого дерева, дикие куры и фазаны скакали по веткам деревьев, олени мелькали в прогалинках между деревьями и совершенно нас не боялись. Народ полез за самострелами.

За каких-то полчаса мы настреляли столько дичи, что еле могли унести, а ещё были и орехи, и тыквы, и дикие яблоки, и осенние персики… Мы с Найвой как раз прицеливались к шелковичному дереву, когда на нас напал хищный ящер. Шелковица здесь была огромной, размером с голову ребёнка, намного крупнее нашей, которая размером всего в кулак. Поэтому неудивительно, что мы на мгновение потеряли бдительность, жадно озирая свисающие с веток плоды. Бабушка опять предупредила нас об опасности, и мы успели залезть на дерево. Найва издала условный звук — длинный, переливающийся визг, у девчонок он лучше получается. Ей ответили многочисленные сигналы отовсюду — наши товарищи были предупреждены и уже сидели на деревьях.

Ящер подскочил к дереву и попытался подпрыгнуть, чтобы цапнуть нас за ноги. Мы свесили ноги и немного покачали ими, чтобы поддразнить разбойника. В этот момент из-за деревьев выскочил совершенно седой старик и заругался на нас:

— Лентяи! Бестолочи! Кто же так делает!

— Дедушка, лезьте скорее на дерево, мы отвлечём ящера! — закричала Найва и ещё ниже опустила ногу, чтобы ящер не заметил старика. Но тот даже не подумал лезть на дерево. Ящер тоже не купился на Найвин манёвр и повернулся к старику.

— Лентяи, ничего не умеете! — прорычал старик и поднёс к глазам ящера палку со странной загогулиной на конце. Ящер попытался цапнуть конец палки и навалиться на дедушку. Пока ящер тянулся за палкой, старик странным круговым шагом зашел ему под брюхо. Когда ящер сделал шаг вперёд, старик воткнул ему в брюхо длинный нож и вспорол его от хвоста до шеи. Ящер упал на землю и забил ногами в конвульсиях, но дедушка уже был на его шее.

— Когда режешь этих глупышек, главное — это вовремя отпрыгнуть от ног, — поучающее сказал он.

Наверное, у нас были очень круглые глаза, потому что дедушка выдержал паузу и поторопил:

— Закрывайте рты и сползайте. Помогите мне с разделкой, а то тут и другие могут быть. Если всех сегодня порежем, через неделю что есть будем?

Это логика была для нас несколько неожиданной. Жалеть хищных ящеров мы как-то не привыкли. Строго говоря, мы никогда не слышали про людей, которые могли бы убить даже небольшого ящера. Их шкура не пробивалась самострелами, а в глаза попасть было очень тяжело. Здесь же лежал очень крупный, очень опытный хищник. Тем не менее, мы слезли и принялись снимать шкуру. Даже при помощи дюжины товарищей это оказалось очень долгим делом.

— Дедушка, а как вы так совсем не боитесь ящеров? — спросила Найва, когда мы все перемазались в жире и устали резать жесткое мясо.

— По дороге расскажу, — сердито буркнул дед.

Шкуру дедушка Артуал — так звали нашего нового знакомого — в пещеру нести не стал, сказал, что мы опоздаем к закрытию врат. Он просто закинул её на дерево повыше и привязал лианой. Зато мяса мы срезали как можно больше. К пещере мы не подходили — подползали. По дороге дедушка Артуал рассказывал:

— Вы лентяи. Все наши люди обленились. Ящеры, другие хищники — они животные. Они всегда действуют одинаково. Они очень глупые. Вы знаете, что будет, если схватить тигра за нижние зубы?

— Руку откусит, — прошептала Найва из-под груды мяса.

— Ничего подобного! Будет глупо открывать рот как можно шире и стараться стряхнуть руку. Что мешает вам в это время воткнуть ему копьё в глаз? Если на вас нападает волк, то суйте руку ему в пасть и хватайте за язык. Он сразу попятится. Если на вас нападает хищный ящер, сделайте шаг вперёд и режьте ему брюхо — оно мягкое. Только не делайте шаг назад — тогда вы погибли. Если на вас встал медведь, упирайте копье ему в сердце или горло. Он будет наваливаться на вас своим весом и сам себя проткнёт копьём. Нужно просто знать особенности животных и не бояться, и вы будете неуязвимы.

— Ой, дедушка, вы так много знаете! А можно, я буду у вас учиться? — спросил я. Дедушка неожиданно согласился. Я почему-то ожидал, что он рассердится и откажется.

Стражники на входе попытались отобрать у дедушки часть добычи, но тот их просто огрел палкой (всех, по очереди) и прошел дальше. Зато на нас стражники отыгрались по полной: отобрали большую часть мяса ящера и три четверти остальных запасов. От курицы, которую несла Найва, оставили только ножку, а орехи и фрукты забрали почти все. После того, как мы поделились остатками с товарищами, — с теми, кто катил на тележках нашу картошку, — осталось совсем немного. Но даже этого «немного» хватило на роскошный ужин с мясом и овощами. Мы давно такой не ели, со времён дома.

Почуяв запах жареного мяса, соседи начали заходить к тёте Агелае по разным мелким поводам — у кого-то якобы огонь потух, кому-то соль занять. Тётя Агелая не совсем от чистой души, но всё же угощала каждого кусочком мяса. Глядя на то, как жадно и быстро люди глотали лакомство, мы быстро раздумали возмущаться. Этих людей было жалко.

Поутру мы нашли дедушку Артуала и попросили заниматься с нами. Занятия пришлось проводить по вечерам, поскольку днём мы были заняты работами на полях или охотой в лесу. Эти занятия были единственным, что хоть как-то скрашивало пребывание в этой противной пещере. Никто из местных детей особой симпатии у нас не вызвал: все они были неплохими людьми, но испорченными местными нравами. Они мечтали сделать карьеру и стать теми, кто подаёт еду или застилает постель главным слугам Главного Государственника. Тех, кто хотел что-то создавать или о чём-то заботиться, они презрительно называли «неудачниками». Когда я сказал, что мечтаю строить большие корабли, меня засмеяли, сказали, что строителям мало платят, не больше, чем сельхозрабочим. А когда Найва сказала, что хочет иметь много детей и заботиться о них, её вообще обозвали «курицей». После этого мы свели общение с местными детьми к минимуму, предпочитая проводить время в лесу. Последнюю неделю должны были начаться занятия в школе, и в нашей пещере — мы были уверены — они начались. Здесь же дети продолжали работать, поскольку они были единственными, кто собирал урожай.

В лесу мы впервые в жизни почувствовали себя в безопасности… почти в безопасности, во всяком случае, намного спокойнее, чем раньше. Уже на первом занятии дедушка Артуал научил нас уворачиваться от хищных ящеров. Он взял длинную палку, привязал к ней кривой глиняный горшок и сказал:

— Вот смотрите, это голова ящера на длинной шее. Это самый опасный для нас ящер, остальные мельче либо медленнее. Для того, чтобы укусить вас, ящеру нужно сделать вот такое бросковое движение вперёд — вниз. Но и вы не стойте на месте, отходите круговым шагом, как я вас учил… Молодец, Лейте, правильно. Голова перемещается не моментально, и если вы не будете стоять на месте и вопить, как делают обычно наши люди, у вас будет предостаточно времени, чтобы уйти с линии атаки. А дальше уже делайте что хотите — хотите, лезьте ящеру под брюхо и режьте его, хотите, прячьтесь за деревом. Повторим…