Бесславные дни - Гарри Тертлдав Страница 29

   - Мы не можем выйти, - жестко ответил Хироси.

   - Что? Почему? - удивился Хиро. - Как мы будем жить, если не можем выйти в море? Американцы совсем рехнулись? - Он по привычке назвал американцами других людей. К его семье, по его мнению, оно не относилось.

   - Мы не можем выйти, потому что военные нам не доверяют, - пояснил Хироси. - Они не доверяют японцам. Ты разве не понял этого ещё вчера, когда самолет расстрелял сампан? На их месте могли оказаться мы. Солдаты боятся, что мы выйдем в море и доложим японскому флоту о том, что здесь творится, либо приведем за собой японских солдат.

   - Это... - Голос Хиро внезапно стих. Он не мог сказать, что это безумие, или, что это невозможно, или всё вместе. Он не собирался помогать Японии против Соединенных Штатов, но сама мысль об этом не вызвала у него отвращения. Может, другие рыбаки и думали об этом. Ему-то откуда знать? Если думали, то, наверняка, будут молчать. Это было бы разумно.

   Другие сампаны, те, что побольше "Осима-мару" могли пройти до пятисот миль, а то и больше. Они могли добраться до японской эскадры. Они могли и солдат за собой привести, если их капитаны этого захотят. Если лодка способна перевозить тонны рыбы, значит, она сможет перевозить тонны людей. А каждая тонна - это 10-12 вооруженных солдат.

   - Это оскорбление, - крикнул Кензо. - Я - добропорядочный гражданин, ты тоже. Мы все - добропорядочные граждане! - Он крикнул громче: - Мы все - добропорядочные граждане! - Он перешел на английский, видимо, повторяя то же самое.

   Рыбаки закивали. Кто-то крикнул "Hai!", кто-то по-английски крикнул "Да!". Слышались и другие выкрики на английском.

   Чего бы японские рыбаки ни требовали, выходило, что общались они с глухой стеной. Американские солдаты смотрели на них и качали головами. Один солдат с полосками на рукаве, кричал и размахивал руками. "Уходите" - говорил он. Это понял даже Хиро.

   Знавшие английский рыбаки продолжали ругаться. Хиро развернулся в обратную сторону. Он понимал, что они могли спорить до посинения, но переубедить солдат у них не получится. Затем один солдат начал что-то кричать. Хиро смог разобрать только слово "япошки". К нему присоединились другие солдаты. Рыбаки тоже не утихали. Страсти накалялись.

   - Что он говорит? - спросил Хиро. Как правило, незнание английского его ни капли не беспокоило. Сейчас он пожалел, что не выучил его.

   Кензо мрачно ответил:

   - Говорит, на северном берегу высадились японские солдаты. Наземный десант.

   - О. - Хиро сразу всё понял. - Это же часть войны, так? Если бы Америка могла, она бы сама высадилась в Японии, да? - Но он прекрасно понимал, что Америка не могла этого сделать. Если не это демонстрировало силу одной из сторон...

   Сыновья, кажется, смотрели на происходящее иначе. Они оба отвернулись. Хироси сказал:

   - Я не стану переводить этого солдатам, отец. И тебе повезло, что не стану, иначе у нас будут проблемы.

   Кензо добавил:

   - Это наша страна. Мы тут родились. Нам тут нравится. Мы не хотим иметь ничего общего с Японией, особенно, когда она напала на нас.

   Другой рыбак, опытный моряк того же возраста, что и Хиро, по имени Тецуо Йуго закричал на младших Такахаси:

   - Как вы смеете так разговаривать с отцом? Если бы мои сыновья вели себя столь грубо, мне было бы стыдно за себя... и за них.

   Хиро подумал, что бы сказали сыновья других рыбаков, если бы были здесь. Один работал на заправке, другой был банковским служащим. Они тоже считали себя американцами. Тецуо как-то жаловался ему об этом. Хиро сказал:

   - Война сводит людей с ума. Со временем, всё успокоится.

   Несколько американских солдат начали переговариваться. Когда они разошлись, военный с полосками на рукавах что-то закричал по-английски. Те рыбаки, кто помоложе и понимали его, начали отходить назад. Кензо перевел:

   - Он говорит, мы должны уйти. Говорит, это место закрыто для гражданских. Это значит, нам сюда нельзя.

   - А он это может? - с сомнением спросил Хиро. Ему не понравилась мысль о том, что "Осима-мару" останется на приколе, в окружении солдат, которые ненавидели японцев и которые могли сделать с ней всё, что угодно.

   Однако сыновья кивнули. Хироси сказал:

   - Военное положение. Если солдаты что-то приказывают, мы должны выполнять. Изменить это могут только другие солдаты.

   - Этого бы не произошло, если бы японцы не напали, - сказал Кензо.

   - И что мы будем делать без дневного улова? Что будем делать без денег? - спросил Хиро. - И сколько солдаты... - Он чуть не сказал "американские солдаты", но решил, что это создаст ещё больше проблем. - не будут пускать нас в море? Чем мы будем всё это время зарабатывать?

   Всё это были правильные вопросы, важные. Хиро это понимал. Но ответов на них у сыновей не было. Он не знал, что они могли сделать, помимо того, чтобы пойти домой. Реико будет их расспрашивать. Ответов на её вопросы у Хиро тоже не было.

   Джейн Армитидж была рада тому, что появилась возможность провести выходной в Ваимеа. Половина детей в её третьем классе была японцами. Это были светлые подвижные детишки. Они относились к ней очень уважительно и трудились усерднее хоули. Но она понимала, что не сможет сейчас спокойно смотреть на их узкоглазые лица.

   Когда она переехал сюда с Флетчем, ей потребовалось чертовски много времени, чтобы привыкнуть к тому, как выглядели люди на Гавайях. В Коламбусе, штат Огайо, всё было не так. Там негры жили в Бронзвилле, что на восточной окраине города. В других местах, в глаза бросались даже итальянцы. Её светлые волосы и голубые глаза там казались такими же нормальными, как рассвет по утрам. Но не здесь. На Гавайях всё по-другому. Курчавые черные волосы и смуглая