Денис Пронин - Почти библейский исход Страница 31

Поужинали «коктейлем» из остатков корабельных «роскошеств» и найденными в заправочном супермаркете сластями. «Найдёныша» устроили на охапке найденной в одной из подсобок одежды, привязав за талию к трубе, выставили часовых — Сашу с Тотти — внутрь «Фахда» и сами начали устраиваться на ночлег.

Хорошая штука спальные мешки — из двух довольно просторных «одиночек» получается один практически трёхспальный! И соседство весьма и весьма приятственное… А вот с нервами и мозгом пылающим что делать??? Юлька уже давно тихонько сопела милым носиком, а у меня сна — ни в одном глазу. Завтра в дорогу, «где награда за меня, и где засада на меня…», надо по-Ливсевски быть «бодр и полон сил» к утру, а получается — по-Алладински. В смысле — «Ни фига! Ни фига!»[37] Перебрав диагнозы и остановившись на «клиническом идиотизме», взял из неработающего холодильника банку «Балтики», из потайного кармана куртки — сигареты с зажигалкой, пошёл на улицу.

Покурить не удалось — не в струю дым табачный с лёгким запахом тухлятины пошёл… А вот пиво слегка сняло воспаление мозга, так что влез я в спальник под милый всем моим органам тёплый бочок полностью готовый к здоровому сну.

Утро началось с цирка, по-другому не назвать. Разбуженные громким криком, мужская часть «анабазиса», в нижнем белье, но с оружием наперевес, сгрудилась возле живой и здоровой «королевы бензоколонки». Женская же, частично вооружённая, собралась вокруг «тётки» Олеси.

Отвязали, успокоили, напоили спроворенным кофе, познакомились. Лена, 18 лет, местная, работала здесь. Досталось девушке в избытке. Ну, чего она сидела взаперти с трупом — понятно, шансов пробраться мимо «сторожей» не было. А вот кто забил «всадника без головы»? В ответ на вопрос — молчание и слёзы. Зато призналась, откуда она — некий посёлок Чуевский, неподалёку, чуть в сторону от нашего маршрута. Жила с бабулькой, родители уехали на заработки и появлялись раз в два-три месяца. Подвезти или здесь оставить — даже вопрос не стоял. Конечно, отвезём!

Процесс приготовления горячего завтрака привёл её в восторг. Неудивительно — сколько она просидела на консервах, печенюхах и спиртном под чипсы из магазина? Пока дамы наши кашеварили, разговорили найдёныша. А потом и с мужчинами поделились её историей.

Росла себе девочка, росла — и выросла. Работы нет, профессии нет, перспективы — нулевые. Ехать за тридевять земель за «бешеными бабками» не влекло, а с полгода назад устроилась сюда. Где и проработала до третьего дня «новой эры» под командованием ныне безголового начальника смены. Именно на третий день к ним на заправку явилась новая жизнь.

В тот день она работала вторую смену подряд. Клиентов и так было немного — хозяева так и не установили рекламные указатели на дороге. Откуда появились мертвяки — сказать не может, отходила в туалет. Пришла — и присоединилась к бледному Валентину, наблюдавшему за каннибализмом за окошком диспетчерской.

У обоих хватило ума затихариться. Героический Валентин, пользуясь служебным положением, отправил её закрывать все двери, а сам взвалил на себя вызов милиции и крыши. Вернулась — тут-то хлебнувший из своих запасов начальник на неё и набросился, чуть ли не с гиканьем и посвистом, под лозунгом «Всё пропало, однова живём!» У Валентина не получилось, а у неё — очень даже да. У них, точнее — у неё и разводного ключа. А дальше — затяжной вялотекущий запой до нашего приезда.

М-дя, ситуасьён, как приговаривал муж сестры… А что, вариантов-то всё равно не сады! Девицу или до дома подвезти и бабуле сдать на руки, или до какого-нибудь лагеря беженцев отвезти, возможно, вместе с бабушкой.

Завтрак — неожиданно для меня — приятно порадовал «долгоиграющими» молочными продуктами. И как я вчера на них внимания не обратил? Никогда от кефира не пёрся, а тут литрушу выкушал! Перекусили и разбились «по интересам». Пока опять-таки мужская часть населения обсуждала, высматривала, что может пригодиться, и собирала «в кучу» достойное, дамы нашли во что приодеть «попутчицу». Собрались — и тронулись в путь.

Сорок минут спустя оказалось, что существовать Лене негде. Вместо дома с бабулей — уже остывшее пепелище. Выгорел посёлок на две трети, наверное. А местные, разной степени обгорелости и погрызенности, потихоньку сбивались в «комитет по встрече» — невеликая наша колонна притормозила, не въезжая в бывший населённый пункт.

Лена сидела на «штурманском» сидении, освобождённом Тотти, и сквозь слёзы смотрела на свою бывшую улочку. Место, где стоял её дом, отсюда прекрасно просматривалось — не было там дома. «Шумел, гудел пожар московский…» Ну, хоть и не московский, и отгудел давно, с неделю, наверное, но масштабов это не умаляло. Компактно расположенное в «эпицентре» колхозных, видимо, полей, поселение как населённый пункт перестало существовать.

— Тотти! Дай Лене бинокль! Лен, глянь — бабушку не видишь?

— Нет.

— Саш, командуй!

— Так! Колонна! Всем стоять и бдить! Мы прокатимся, бабушку поищем!

Невеликая толпёшка «погорельцев» начала рассасываться после первой же Сашиной очереди. Отчего-то «быстрые и мёртвые» пока нам на Родине не попадались, к счастью. Тотальным геноцидом Саша заниматься не стала, и в этом я её мысленно поддерживал: «бесконечных патронов» у нас не было, и в спасителей мира рваться не стоило, и не только по этой причине. Так что под мурчание двигателя на малых оборотах мы миновали местный майдан и метров через тридцать свернули направо, в проулок к Лениному дому. Ну, туда, где он стоял.

Ни дома, ни бабули мы не нашли. Вообще, кроме пяткА деревьев и закопчёной груды кирпичей, бывших в недалёком прошлом печью, ничего не было. Лена с биноклем в руке тихо плакала, мы молчали… Минуты через три я начал, снося заборы, разворачивать броневик. Торчать здесь смысла не было. Оставлять девочку в одиночестве шататься по пепелищу — тоже.

Точно, загулял, гад. Лады, парнокопытный! Переходим на сволочной режим! Пусть сам на себя пеняет! «Красавица! Кошка-роскошка!» Я те устрою «Да такая умница!» Для разминки поиграем с помойным ведром! Плевать что пустое — пусть увидит размах моего недовольства! Та-ак, до коридора допинала ведро, что дальше? О! Помнишь, как купал и вытирал? Сама купнусь и вытрусь! Да, прямо на застеленной кровати! Расстелю — и устроюсь!

Фух, чего-то устала. Так! Постель расстелила, искупалась, поела-попила… Провода погрызть, что ли? Не, это будет чересчур. Что-то тапка не хочется! Ага! Где эти шлёпанцы-обидчики? Блин, а не перебарщиваю? Что-то страшновато… А, авось не заметит! Как он говорит — «Гигиена прежде всего»? Вот ими зубы и почищу. Перед сном, хе-хе!

Тотти вернулся на «законное» место переднего «пассажира». Лену устроили рядом с Юлей, которая принялась её утешать и отвлекать от дум невесёлых… А я повёл нашу колонну дальше, к дому. Не торопясь, газ не притаптывая, и не отвлекаясь на окружающие пейзажи — за ними есть кому присмотреть. Через два часа без малого добрались до Богучара. Точнее, почти добрались.

«Здравствуй, милая моя! Я тебе дождался!» Именно этим выражением лица встретил нас первый представитель Советской власти. Страж закона, блин, мохнатку ему на пятку… Милиционер, в общем! Да какой!!!

Поймите правильно — я к представителям органов отношусь достаточно лояльно. Они меня не трогают — я стараюсь не трогать их. Моя личная точка зрения достаточно проста. Уроды попадаются везде, и среди сантехников они встречаются, и среди учителей, и футболистов, и бомжей. Наверняка и в Думе, и в правительстве есть нормальные люди, не может не быть, хотя бы по закону «больших чисел». Но этот «страж»… Он являл собой собирательный образ, рождённый в мужской беседе где-нибудь в гараже, после возни с непослушным автоагрегатом и последующим обмывом победы над упорствовавшей железякой. Грязный, мятый, плохо пахнувший и переполненный жажды нашего «кровного», не денег правда, а мяса. Классический «оборотень в погонах»! Поджидал он нас возле «обнявшего» столб рекламного щита бело-синего «Мерседеса», который он покинул через лобовое стекло (это чуть позже выяснилось).

Как говорится, «когда ни помирать — всё день терять»! Убили сразу «трёх зайцев» — упокоили беспокойного милиционера, кто желал — сбегали в кустики, с оружием в руках и под присмотром. Ну и тщательно обследовали и свежеупокоенного, и не «восставшего» отчего-то его водителя-напарника, ну и сам автомобиль, конечно.

Задержаться пришлось, и надолго. Наши штатные радисты наотрез отказались уезжать, не выпотрошив как следует «мерседес» и не пристроив свежевыпотрошенное к Саше в бензовоз. Часа полтора провели в боевом охранении, пока эти «докторы Эмметы Брауны»[38] устанавливали и настраивали свои радиообновки, общаясь на своём радиоязыке.