Тяжёлая реальность. Игры благородных - Хайдарали Мирзоевич Усманов Страница 31

Лираэль вжалась в кресло пилота, когда приборы на панели внезапно вспыхнули красными индикаторами. Сквозь кабину прошёл тяжёлый металлический стон – корпус челнока словно “нырнул” в невидимый водоворот. Сканеры, ещё секунду назад чётко прорисовывавшие карту аномалий, начали выдавать хаотичный поток искажённых данных. Линии менялись местами… Траектории прыгали, будто сама реальность решила над ней поиздеваться…

– Нет… Нет! Только не сейчас… – Шептала она, судорожно вбивая команды в пульт. Пальцы стремительно бегали по панели, снова и снова переключая системы на ручное управление. Но та упрямо сопротивлялась. То кнопки не реагировали… То сенсорные поля “гасли”, как будто сгорали… Силовые стабилизаторы завыли, и челнок бросило в сторону, словно кто-то невидимый толкнул его изнутри.

Лираэль зубами закусила губу. Она пыталась выровнять курс вручную, дёргая рычаги, корректируя угол маневровыми двигателями. Несколько раз ей показалось, что удаётся стабилизировать траекторию, но тут же новая волна искажений срывала все усилия.

На миг её охватило странное чувство – будто сама планета, то существо, с которым она уже начала ощущать странную связь, теперь испытывает её. Не ангары, не замки, не люди – а что-то куда более древнее и хищное.

– Я не сдамся! – Процедила она сквозь зубы и попыталась перезапустить систему навигации. Экран дрогнул, будто ожил, и выдал… Бессмысленный шум. И именно в этот момент в её сердце впервые вспыхнул настоящий, животный страх. Не за то, что её поймают старшие, не за то, что сестра окажется права. А страх падения – бесконтрольного, полного и окончательного.

Холод пробежал по позвоночнику. Она вспомнила рассказы ветеранов о том, как корабли, “проваливавшиеся” в такие аномалии, больше никогда не выходили на связь. И внезапно поняла, что если сейчас она сама не найдёт выход, то её собственное имя тоже станет лишь сгоревшей строчкой в архиве.

Она яростно ударила по панели ладонью, как будто могла заставить её повиноваться. Металлическое эхо отозвалось по кабине, и Лираэль, вцепившись в управление, уже не просто боролась за курс – она боролась за собственное существование. Хриплый выдох сорвался с её губ, когда очередной скачок бросил челнок вбок. Всё внутри сжималось, словно мир готов был её раздавить.

Это было первое мгновение в её жизни, когда смех и вызов исчезли, уступив место острому осознанию: страх может быть сильнее, чем решимость. Лираэль сидела, стиснув зубы, когда панель управления снова выдала поток хаотичных символов, похожих на язык, которого она никогда не учила. Всё в ней кричало, что никакие стандартные протоколы тут уже не сработают. И тогда, в порыве отчаянной решимости, она решилась на шаг, который даже в учебниках считался безумием. Она переключила питание с навигационного ядра на вспомогательные сенсоры жизнеобеспечения. Это было всё равно что вырвать собственное дыхание, чтобы отдать его машине.

– Живи, чёртова тварь, живи! – Выкрикнула она и ввела код аварийного обхода, который сама же придумала когда-то, во время тренировок, на спор. Смысл этой схемы был нелепым. Перенаправить потоки энергии через систему фильтрации воздуха, заставив её работать как импровизированный стабилизатор тяги. Никто не делал этого в здравом уме – фильтры не рассчитаны на такие нагрузки, они просто должны были сгореть. Но у неё не было другого выхода.

Кабина дрогнула. Челнок резко дёрнулся, словно взвизгнул от боли. Несколько секунд ей показалось, что манёвр сработал. кривые на экране стабилизировались, падение замедлилось. Но вместе с этим загорелись новые красные индикаторы – температура в фильтрах стремительно росла, и вот-вот должна была разнести отсек.

Лираэль понимала, что её шаг – чистое безумие. В лучшем случае это выиграет пару минут. В худшем – челнок просто разорвёт изнутри, и никакая планета, никакая аномалия тут уже не будут виноваты. Только её собственное решение. И впервые в жизни она ощутила стыд за свой поступок. Вспышку горькой мысли:

“Я не гений, я не смельчак. Я просто ребёнок, который играет в героя и рушит всё, к чему прикасается.”

Но руки не остановились. Она продолжала жать кнопки, удерживать рычаги, словно могла своей волей заставить этот бессмысленный, обречённый манёвр обернуться спасением. Где-то внутри неё уже назревало осознание того, что всё то, что она делает, не приведёт к победе. Но всё равно продолжала бороться, потому что остановиться означало признать, что страх победил окончательно.

Сначала это был просто звук. Лёгкое потрескивание, будто в глубине корпуса кто-то ломал сухие ветки. Лираэль невольно вздрогнула. Её ладонь уже лежала на рукояти аварийного переключателя, но поздно – на экранах одна за другой вспыхнули новые красные иконки.

Температура в отсеке фильтрации воздуха превысила критический порог. В обычных условиях сработала бы защита, система просто выключилась бы. Но сейчас питание было переподключено ею самой, все предохранители выведены из строя. И вдруг – ослепительный белый всплеск. Звук, похожий на хрипящий вздох, прошёл сквозь весь корпус челнока. Лираэль почувствовала, как вибрация под креслом изменилась. Вместо тяжёлого низкого гула двигателей теперь слышался рваный, дрожащий ритм, как у больного сердца.

– Нет… нет, нет, нет! – Её голос сорвался, и впервые он звучал не как приказ себе, а как мольба. На панели мгновенно рухнули показатели давления. Фильтры сгорели и пробили контур. И вместо того чтобы стабилизировать тягу, перегретые пластины вырвались взрывом, повредив кабельные жгуты. Из-за этого энергия пошла по непредсказуемым цепям, и челнок буквально “ослеп”.

Навигационный экран, единственное, что ещё держалось, вдруг мигнул и начал выдавать картину, как будто пространство вокруг разорвалось на куски. Звёзды превращались в растянутые, дрожащие линии, их положения менялись каждую секунду. Казалось, сама Вселенная вокруг больше не подчинялась законам, а только издевалась над её попыткой удержаться в реальности. И тут она почувствовала, что даже воздух в кабине стал плотнее, тяжелее. Металлический привкус ударил по языку – утечка. Вскоре нечем будет дышать.

Лираэль вцепилась в рычаг управления обеими руками, стараясь удержать челнок на курсе, хотя приборы показывали уже хаос. Она вдруг осознала, что её безумный трюк не просто не спас – он сорвал последнюю тонкую нить, связывавшую челнок с безопасностью. Теперь у неё были секунды. Не минуты… Не часы… А именно секунды… И именно в эти секунды впервые пришёл настоящий холодный ужас. Не паника, не злость, а ясное и ледяное понимание, что та самая машина, которой она доверила жизнь, больше не принадлежит ей.

Молодая эльфийка сидела, словно пригвождённая к креслу. Пальцы сжимали рычаг так, что костяшки побелели, но она знала –