Александр Маркьянов - У кладезя бездны. Часть 4 Страница 32

В вагоне, который предшествовал полностью переделанному кайзер-вагону — их остановили. Несколько молодых людей в штатском и в черных полицейских мундирах, профессионально бесстрастные. Тут же — сидела здоровенная, чуть ли не по пояс проводнику немецкая овчарка, она уставилась на Ирлмайера поразительно умными, волчьими глазами. Может, это и не немецкая овчарка, а волкособ — помесь волка и собаки, таких выводят некоторые лесничества для полицейской и военной службы.

— Оружие, огнестрельное, холодное, церемониальное, наградное сдать…

— Нет оружия…

Их обыскали трижды — сначала металлоискателем, потом руками. Сняли отпечатки — у них был последней модели сканер с огромной памятью, нужно было просто приложить пальцы к экранчику. Потом — подошла собака и обнюхала каждого. В полиции для такого рода дел использовали обычно охотничьих такс и терьеров — и корма намного меньше требует, и транспортировать проще и нюх отменный, благо эти собаки выводились как охотничьи. Но тут была овчарка. Потом — Ирлмайер узнает, что это не собака охраны, а собака Наследника.

— Проходим… — сказал один из офицеров личной охраны, после того как каждый из посетителей Кайзера расписался в журнале для регистрации посетителей. Ирлмайер заметил, что перед ними — зашел Марвиц

Они прошли дальше, попали в небольшой тамбур, который охраняли двое фельдфебелей из Великой Германии, они подозрительно осмотрели их и снова обыскали, видимо не доверяя предыдущему обыску. Охрана Императора — по крайней мере, та ее часть, которую он видел — была поставлена на должном уровне: никто никому не доверял и каждая работа перепроверялась. В охране это очень важно.

«Помещик» придержал его за локоть, открыл дверь тамбура и шагнул в кайзер-помещение

— Ваше Императорское и Королевское Величество, рейхскомиссар безопасности Абиссинии, рейхскриминальдиректор, доктор Ирлмайер ожидают Высочайшей аудиенции! — донесся до Ирлмайера голос через неплотно прикрытую дверь. Ответа не последовало, но дверь приоткрылась сильнее, и один из фельдфебелей притронулся к его плечу — мол, нужно идти.

Ирлмайер вздохнул и шагнул вперед.

Это была его первая личная аудиенция у монарха — и он, не боявшийся ничего и никого после Африки — испытывал робость. Кайзера он видел только на официальных мероприятиях, ближе всего — на офицерском выпуске.

Кайзер оказался среднего роста мужчиной, где-то за пятьдесят с обветренным лицом, черными, живыми цыганскими глазами и короткими, седыми офицерскими усами. Он был одет в штатский, хорошо сшитый, угольно-черного цвета костюм — двойку, с белой рубашкой. Галстук был широким, по последней моде, с плетением золотом, справа на пиджаке — тоже золотое плетение, его личный имперский вензель. Он был похож на рейхсминистра, деятельного, назначенного на свой пост не по протекции, прошедшего все ступени в своем министерстве — но никак не на Императора самой сильной страны мира, хозяина большей части европейского и африканского континента. Но это был Император Священной Римской Империи, страны, связавшей Европу скоростными магистралями имперских шоссе и железных дорог, производящей великолепную, лучшую в мире технику и оружие, попирающей землю коваными сапогами своих солдат. Германская Империя принесла в подконтрольный ей мир несвойственный прежнему миру порядок, обязательность, пунктуальность, трудолюбивость, богобоязненность. Германская Империя — принесла на эту землю долгий мир, потому что именно германские химики и физики изобрели оружие судного дня — атомную бомбу. Оружие, которое должно было уничтожить весь мир — но ставшее залогом его вечного существования. Благодаря Священной Римской Империи — в Европе, которая до этого буквально не вылезала из войн, больших и малых — никаких войн не было уже почти целый век и люди даже забыли, что такое война. Так, какие-то неприятности, происходящие лишь с дикарями на окраинах имперской цивилизации. У кого кровь кипит — тот может поехать и поучаствовать. А так… какой смысл?

И все это — все величие возрожденной Римской Империи — олицетворял собой этот пожилой человек в аккуратно отглаженном костюме.

— Ваше Императорское и Королевское Величество! — доктор Ирлмайер сделал шаг вперед, по-военному прищелкнул каблуками и склонил голову. Он так и должен был по этикету стоять со склоненной головой, пока Его Величество не обратится к нему с каким-нибудь вопросом или словами…

Краем глаза он заметил сидящего в стороне Марвица с карманным блокнотом и ручкой. Будет писать…

— Вы служите в Абиссинии, доктор Ирлмайер?

— Так точно, Ваше Величество!

Король сел за столик, походный, который откидывался на шарнирах от стены, как в обычном купе. Места было много — но роскоши в кайзер-поезде не хватало, это было средство удобного перемещения по Империи и не более того. Все было основательным и солидным, как любили немцы.

— Я слышал, в Абиссинии есть проблемы… на границе.

— Ваше Величество, проблемы появляются только у тех, кто не исполняет положенную ему работу…

Кайзер помолчал, обдумывая эти слова. Потом — показал рукой на стул, самый обыкновенный стул.

— Присядьте.

Ирлмайер сделал то, что ему сказали

— Доктор Марвиц… — кайзер немного помолчал — доктор Марвиц отрекомендовал вас, как человека достойно несущего свою службу и не склонного доверять слухам. Однако, ваша история, кратко пересказанная мне доктором Марвицем… вызывает сомнения. Уж слишком она неправдоподобна. Вы не могли бы мне сказать, доктор Ирлмайер — а как вы сами оцениваете достоверность этой истории?

Вопрос опасный. Очень.

— Ваше Величество, согласно правилам достоверной может считаться лишь та информация, достоверность которой подтверждена из двух или большего количества независимых источников. Согласно этим критериям информацию нельзя считать достоверной. Вызывает сомнение и ее… несколько обескураживающий характер… Однако, экселленц, я занимаюсь полицейской работой около двадцати лет. Смею надеяться, за это время я приобрел в этом некий опыт… особенно в работе с черными. Черные не такие как мы, экселленц, они намного примитивнее нас. Только такого черного, как минимум два поколения предков которого жили в городе и посещали нормальное учебное заведение можно признать в чем-то равным нам… и то, не во всем. Это очень примитивные люди, Ваше Величество, примитивные и верующие. До сих пор встречаются люди, верящие в разного рода колдовство, в то что какие-то выдающиеся представители их племени способны ходить по воде и воскрешать мертвых…

— Вообще-то мы тоже в это верим, Мартин… — иронически заметил Марвиц

— Перестаньте, Марвиц — сказал Кайзер — совсем не время для вашего неуместного юмора! Продолжайте, доктор…

— Иногда появляются люди, которые этим цинично пользуются… заставляют несчастных черных идти на наши пулеметы и кричать «вода-вода», чтобы наши пули превратились в воду. Но эти люди — в основном белые либо прошли обучение у белых, экселленц.

— А этот ваш…

— Айдид, экселленц — подсказал Марвиц — генерал-полковник Айдид

— Да, Айдид. Ведь он учился в нормальном военном училище, стал генерал-полковником. Что вы на это скажете?

— Совершенно верно Ваше Величество. Но дело в том, что Айдид — выходец из племени, точнее — из клана воинов под названием хабр-гадир. Его родители не жили в городе, и он сам не жил в городе, перед тем, как поступить в училище, ему пришлось учиться элементарной грамотности, чтобы понимать офицеров — преподавателей. Видите ли, экселленц — в отличие от нас и от буров итальянцы совершенно не понимают, как надо строить в Африке нормальную армию и нормальное государство. Лучшая армия, какую вы можете создать в Африке — это армия, состоящая из черных солдат под командованием белых офицеров. У черных тоже есть свои преимущества, экселленц, например, если ты знаешь, как отдавать приказы и если ты до этого достаточно внимания уделял воспитанию, они пойдут на пулеметы и не дрогнут. Постепенно — вы можете выделять лучших из числа черных и делать их унтер-офицерами, как это делаем мы, но, ни в коем случае офицерами. Буры так же преуспели в создании смешанных частей следопытов-проводников из черных и белых[38], но там другое дело, там нужны просто особо подготовленные люди, а не командный состав. А вот итальянцы — не желают переносить все тяготы и лишения, присущие службе в Африке. Они создают для себя штабные должности и просиживают на них штаны, а глотают пыль пустынь чернокожие офицеры. Итальянцы считают, что если чернокожий окончил офицерское училище и приобщился к европейской культуре — то он уже принадлежит им, хотя это не так и я прочувствовал это на своей шкуре. И итальянцы прочувствовали — когда генерал-полковник Айдид поднял мятеж. Даже окончив офицерское училище, Айдид остался тем, кем он был до этого — удачливым и сметливым боевиком племенного ополчения, сменившим перья и бычьи хвосты на погоны и знаки различия. Но я поставил его в ситуацию, когда он вынужден был сказать правду. Я отнял у него надежду и вселил в него страх, я оторвал его от людей его племени, откуда он мог получить моральную поддержку — и именно в таком состоянии он написал свое признание. Да, экселленц, мой опыт полицейской работы подсказывает, что Айдид не солгал. Может быть, он чего-то не знает и в чем-то заблуждается — но он не солгал…