Дмитрий Матяш - Выход 493 Страница 39

Сколько времени прошло после того, как он плюхнулся в вязкую, теплую жижу, Лек не знал. Открыв глаза, он обнаружил себя почти утонувшим в болотной каше, и только лицо держалось на поверхности. Слава богу, после всего, что с ним произошло, он остался невредим. А еще ему повезло: в канализации хоть и стояла невыносимая вонь, но зато там можно было дышать, не рискуя прожечь гортань.

Окончательно придя в себя, он застонал, несколько минут пытался побороть страшную мигрень, старающуюся во что бы то ни стало выдолбить дыры в его висках. То ли обезболивающее уже не действовало, то ли это были последствия передозировки, но Лек не только не чувствовал ожидаемого облегчения, ему вообще казалось, что он принял лекарство, усиливающее боль.

Приподнявшись на локтях, он затравленным взглядом осмотрел мерзкую трясину и тут же выдернул из нее ногу. Уф, с конечностями вроде все в порядке. Теперь нужно собраться с силами и с мыслями. И решить, что делать дальше.

Спустя некоторое время ноги и спина уже не так болели, а стук в висках стал мягче и плавнее. То ли грязевые ванны помогли, то ли наконец подействовало обезболивающее.

Подняв покрасневшие глаза к круглому отверстию, через которое в канализационную шахту попадал солнечный свет, он прикинул в уме, с какой высоты ему довелось падать. Метра три, не меньше, сломать шею — раз плюнуть.

Что же делать? Дождаться заката и направиться к городу — искать объект, напоминавший своей формой неправильный прямоугольник, обтянутый чем-то наподобие серебристого брезента? Да, неплохая идея. Думается даже, что найти его не составит большого труда, чай не иглу в стоге сена искать. Но тут могут встать две проблемки, справиться с которыми может быть весьма нелегко. Итак, первая: есть ли у меня оружие? Он пошарил глазами вокруг. Не видать. Если я и захватил винтовку с собой и она лежит где-то на дне этого болота (в чем есть сомнения), то патронов у меня, наверняка отсыревших, целых девять… Не слишком много, учитывая, что с заходом солнца наружу поползет всякая тварь. Поползет, поползет, сомневаться не стоит. Возможно, и собратья тех, кого мы убили, слетятся. А это уже целый джек-пот! Да, Лек, ты сорвал банк, разорви твою мошонку! Отстреляться в таком случае девятью патронами будет ох как непросто. Хм… отстреляться… Я же совсем не помню, где бросил винтовку. Возможно, еще когда через кусты продирался, или же лежит она себе преспокойно наверху возле люка и ждет, пока солнце всю смазку в ней не высушит, чтобы превратиться в ненужную железку и остаться в покое хоть на старости.

Вторая проблема была гораздо хуже первой, и имя ей — Время. Если я не успею за тот короткий промежуток времени, что солнце заходит за горизонт, найти «коробку»… или она укатит быстрее, чем я доберусь до города… Знаю же, что ребята ждать не будут — только жара спадет, криокупол уже будет сложен. И дожидаться сумерек, выглядывая, а не в пути ли наш Лек, тот неплохой парень, что случайно выпал из капсулы, как глупый птенец из гнезда, они, конечно же, не станут. Кто даст гарантию, что я еще жив? Что я не разбил голову при падении и не сгорел заживо, находясь в беспамятстве? А в то, что я мог на открытой автостраде найти убежище от солнца, они, вероятно, и вовсе не поверят. Я бы тоже не поверил. Иначе — где? В лесу? Среди этих голых шпилей? Бред. Переждал жару в медвежьей берлоге? Тоже из разряда фантастики. Счастливый билет — канализация под большими бетонными емкостями? И каков процент вероятности?

Вот и все, братишка. Вот и все. Тогда останется лишь жалеть, что использовал все патроны до последнего! Эх, о себе-то родном не позаботился!

Так, ладно, растрепался я тут, потянуло в минор. Чего это меня — от морфина так прет? Брр… В общем, хорош думать, нужно действовать.

Оставался, правда, еще вариант, что за ним вышлют поисковую группу, но верилось в это с трудом.

Леку хорошо было известно, что подобных приказов в Укрытии ни один командир на протяжении уже двадцати лет как не отдавал. Рисковать своей жизнью ради призрачных надежд никто не станет. Чего кривить душой — он бы ведь тоже не стал. Не было у него в Укрытии таких друзей, ради которых он рискнул бы подняться на поверхность. А потому и обижаться, что за ним не придут, Лек не стал. Все предельно честно…

Он запустил в коричневато-серую жижу обе руки по локти. После нескольких минут сгребания липких сгустков пришел к выводу, что ничего в этой луже не найдет. Отчаянно хлестнув ладонями по вздымающей отвратительные пузыри поверхности, поднялся, выругался и еще раз осмотрелся вокруг.

Только теперь он обратил внимание, что от того места, где он находился, в обе стороны уходит тоннель. Насколько хватало света, Лек видел кирпичные стены, свисающие с потолка корни деревьев и расходящуюся в обе стороны ту же пузырящуюся реку грязи. Что это был за тоннель, знать ему совсем не хотелось, но, судя по высокому своду, построен он был однозначно не для прокладки труб.

Внезапно Лек напрягся весь, обмер, раскрыв во всю ширь глаз. Какое-то время он пытался уверить себя, что все это ему показалось. Он упорно не хотел верить в то, что в правом тоннеле был слышен всплеск, будто там, примерно метрах в тридцати, кто-то, так же как и он, упал с трехметровой высоты. Успокоившееся к тому времени болото под его ногами прошлось одной волной и снова затихло. Оно ясно намекнуло, что теперь Лек в тоннеле не один.

Позабыв обо всем, что сейчас мешало сосредотачиваться, стрелок насторожился, присел и всмотрелся в пульсирующую темноту. Звуков больше не было слышно никаких, но по мелким волнам на поверхности жидкой грязи было ясно, что кто-то движется. В какую сторону, было очевидно.

Глубоко втягивая в себя ноздрями воздух, Лек остервенело принялся шарить руками по дну. Его пальцы натыкались на обломки кирпичей, подгнившие доски или металлические рейки, в некоторых местах не покрытые холмиками грязи.

Что-то скользкое и живое прошло у него между пальцев.

«Рыба», — нашел он объяснение. «Какая рыба?» — усмехнулся ему в глаза страх. Но в следующую секунду Лек уже забыл об этом. Приблизительно в полутора метрах от того места, где он лежал, он нащупал какой-то твердый предмет, формой похожий на приспущенный мяч. Это был его шлем.

«Шлем — это хорошо, — подумал Лек, отложив его в сторону. — Но где же винтовка?»

Лек вскинул голову. Увлекшись поисками винтовки, он мог легко подпустить невидимого врага (а кого же еще?) и теперь до появления белых кругов перед глазами всматривался в темноту. Ни хрена не видно. Лишь слышен напоминающий короткие детские всхлипы чей-то чавкающий шаг.

Лек стер рукой с бороды грязь, поправил резиновую повязку, закрывавшую глаз, сплюнул и поднял взгляд вверх. Отверстие люка оказалось прямо у него над головой. Не то чтобы очень высоко, но не допрыгнуть. Да и выиграешь ли что? Не сдохнешь в болоте, так сгоришь на солнце. Выбор так себе.

На лице его вдруг появилась странная ухмылка.

— Вот ты где, — прошептал он, заметив запутавшийся в переплетенных корнях ремень из плотной ткани.

Он все отчетливее слышал хлюпающие звуки приближавшихся шагов. Медлительная тяжеловесная поступь, скорей всего, принадлежала неуклюжему гиганту, с трудом переваливавшемуся с ноги на ногу. Хотя Лек не исключал, что это акустический обман, а на самом деле к нему вдоль стен бесшумно, выверяя каждый свой шаг, подкрадывается проворный стремительный хищник — куда более опасный враг, нежели неповоротливый тяжеловес.

Страх холодной рукой прикоснулся к внутренностям.

Медлить нельзя. Негромко хыкнув, он подпрыгнул и, схватив свисающий ремень, потянул вниз. Слава богу, винтовка была все еще там!

Больно получив прикладом по голове, он тем не менее вцепился в винтовку бульдожьей хваткой. Она была горячей, будто только что вынутые из печи пирожки. Деревянное ложе и приклад покрылись мелкими трещинами, но он не ощущал жжения в руках — возможность осязать любимое оружие вдохновила его, придала его мятежному характеру боевитости и уверенности в себе.

Лек передернул затвор и отступил с пятна солнечного света в темноту. Изготовившись к стрельбе с колена, снайпер весь обратился в слух, пытаясь по звуку определить, где находился враг. Но хлюпающие шаги исчезли. Тишина. Звенящая от напряжения, опасная тишина заполнила подземелье, будто струны натягивая нервы стрелка. Нечто замерло, так и не выйдя на свет.

«Хитрая тварюга, — с досадой подумал Лек. — А вдруг это человек?! — вспыхнула в мозгу неожиданная догадка. — Черт, как же я сразу-то не подумал об этом? Ну да, это кто-то из наших!»

«Ага, как же, — пробасил гнусный внутренний голос. — Держи карман шире! Кто ж за тобой придет-то при плюс пятидесяти пяти в тени?»

— Эй ты! — Лек вздрогнул, услышав свой собственный голос.

В ответ, как он и предполагал, не было слышно ровным счетом ничего: ни хлюпанья, ни чавканья, ни дыхания.