Вадим Львов - Сталь и пепел. На острие меча Страница 40

Руководству страны и МВД было понятно, что тактика поимки мелких наркодилеров и систематическое перекрытие ответвлений глобального трафика афганского героина ситуации не улучшает. А скорее наоборот. Тогда решили действовать с размахом и зачистить всю цепочку распространителей и клиентов «хмурого». От потребителей, которых принудительно лечили, до звена «распространитель — перевозчик — производитель». Причем последних было решено устранять физически. По возможности показательно и жестоко. Чтобы каждый бабай, торгующий зельем, знал, что килограмм героина, ушедший на север, может вернуться килограммом тротила в собственной немытой заднице. Все это великолепие «Базы № 200» официально называлось «Русская гуманитарная миссия в Афганистане».

Помимо передовой базы для обеспечения действий разведки и спецназа была развернута программа работы с племенными вождями на севере Афганистана. Таджиками, узбеками и туркменами. Американцы, сокрушив «Талибан» руками Северного альянса, быстро забросили своих союзников, переключившись на поддержку пуштунов — основных производителей героина и «по совместительству» этнического большинства Афганистана, составляющего государственную элиту. Меньшинствам, понятное дело, такой подход понравиться не мог. Чем и решили воспользоваться в Москве. Глупо было упускать такой шанс в борьбе с потоками наркотиков, хлещущих через прозрачную границу. Следовало работать на упреждение.

В Мазари-Шарифе был развернут учебный центр, где за небольшие деньги набирали войска из лояльных местных жителей. Была развернута мощная агентурная сеть, отслеживающая движение караванов с зельем в сторону реки Пяндж. Сформированные батальоны «сипаев» отправлялись на блокпосты, занимались отстрелом шаек талибов и охотились на поля опиумного мака. Развернутый здесь двухсот девятый территориальный корпус правительственной армии существовал только на бумаге, но исправно «осваивал» выделяемые коалицией деньги. Так что русским никто особо не мешал. Точечными ударами по лидерам наркоторговцев занимался отряд спецназа из сотрудников МВД.

Такая активность русских не могла понравиться командованию сил НАТО в Афганистане, официальным властям Кабула и, конечно, талибам. Особенно обострились отношения с Кабулом после того, как четыре вертолета непонятного происхождения, пройдя на сверхмалой высоте, высадили ударную группу на окраине Кандагара, расстреляв губернатора провинции, известного своим участием в одноименном синдикате. Помимо всего прочего, покойник был родней президенту Гамиду Урзаю. Скандал получился жуткий, дело дошло до карательной экспедиции афганской армии и спецназа на север и двухнедельными боями у Баглана и Пули-Хумри с отрядами «сипаев». Ситуацию удалось кое-как разрядить лишь после вмешательства главкома НАТО. Генерал Джеральд Корнелиус отозвал правительственные войска с севера из-за очередного наступления талибов на Джелалабад и тот же Кандагар.

К моменту убытия Руслана Левченко в очередной отпуск начальник базы полковник ДБОПиК Селезнев собрал всех офицеров в тактическом центре.

— У нас приказ из Москвы. Сворачивать деятельность, немедленно. Дорогостоящую технику и архивы эвакуировать, остальное раздать местным. Срок — десять дней.

В зале стало так тихо, что слышно было, как работает кондиционер, гоняющий воздух. Первым не выдержал заместитель Селезнева по разведке, подполковник Дунаев.

— Это связано с сосредоточением войск на западе?

— Да. Случись конфликт — нас просто вырежут. Всех. Здесь группировка НАТО в пятьдесят тысяч штыков, плюс АНА[29] в сто пятьдесят тысяч. Не считая талибов и прочих барбосов…

— Мы уйдем, так пуштуны всех наших «сипаев» под нож пустят. Вместе с семьями… Вся работа за два года псу под хвост.

— Это приказ, Дунаев. У нас пока государственная структура — не частная лавочка. Принимайтесь за работу. Левченко, останьтесь, остальные свободны.

— Майор… — начал Селезнев, крутя карандаш в руках.

— Вы летите домой, завтра. Не через Душанбе, как обычно, — через Кант. Командование базы в курсе, нашу эвакуацию обеспечивает Министерство обороны. Понятно?

— Так точно.

Но завтра улететь не удалось… Как и послезавтра. События накатывались подобно селевому потоку. В Кундузе вспыхнул мятеж исламистов, были разграблены склады ООН и убито несколько полицейских. Потом началось крупное наступление талибов на Кандагар и Кабул. Все более-менее боеспособные части АНА были переброшены обратно, на юг. Не успели собрать вещи — началось в Европе. По-крупному… Руслан до последнего мгновения надеялся, что все обойдется. Не обошлось. А эвакуироваться они не успели. Не до них было военно-транспортной авиации. Видимо, Москва про свою передовую базу в Афганистане просто забыла в суматохе. Но командование ISAF в северном регионе помнило о них. Помнили наркоторговцы и талибы.

— Начнись буча — нам не продержаться и десять минут. Просто с воздуха с говном смешают, потом зачистят пехотой. — Полковник Селезнев пристально посмотрел на подчиненных.

— А двести первая база и «Кант»? Что, не помогут?

— Не думаю. Нас уже неделю как вывезти отсюда должны. И что? Где самолеты, где наземный транспорт?

Все хорошо в полковнике Селезневе, организатор он блестящий и опер опытный, фарси и узбекский знает, родился в Ташкенте, был советником в МВД ДРА больше года, но… Нет реального боевого опыта. Не был он общевойсковым офицером, мышление у него не военное. Поэтому и растерялся, наверное.

— У Москвы сейчас о другом голова болит, — растягивая слова, выговорил полковник Соломин по прозвищу Черкес.

Черкес был заместителем Селезнева по специальным операциям и в отличие от шефа последние двадцать лет только и занимался тем, что воевал. Исключительно на Кавказе, оттуда привез кучу наград, шрамов и грозное прозвище.

— Зароемся здесь в землю, все, что надо, у группы реконструкции[30] купим. Не будут натовцы нас сейчас давить. Им еще один очаг напряженности не нужен. Более того, думаю, не трогают нас из-за Манаса.

Левченко согласился. Про себя, конечно. Лезть ему, майору, в спор двух полковников не хотелось. Но позиция Черкеса ему была ближе. Раз не можем эвакуироваться, значит, нечего паниковать, будем сидеть здесь. До Душанбе далеко, по дороге колонну раздербанят на раз.

— Когда мы Комсомольское штурмовали, там духи в бетонных подвалах сидели две недели[31]. Две недели. Чем только мы их не долбили, от гаубиц до огнеметов «Буратино», пока всех не перебили. Так что если с умом зарыться, то у американов нервов не хватит нас отсюда выбивать. Скорее всего, махнут не глядя на персонал из Манаса.