Большой мир (СИ) - Беляков Дмитрий Олегович Страница 41

— Стоило больше читать фэнтези, — буркнул я под нос, — а не играть в игры.

В играх все просто, включил скилл — умение сработало. В книгах же автор может выдумать и описать все стадии развития умений, и это хотя бы дало бы мне сейчас какой-то толчок. Вдруг один из авторов оказался бы попаданцем на Земле и заделался писателем, а я наткнулся именно на его работу.

— Мда, даже самому смешно, — сказал я, рассматривая зеленый пейзаж вдоль дороги.

Мы уже покинули лес, и вокруг, по сути, нас окружало травяное поле с редким кустарником. Солнце начало прогревать воздух, и запах утренней свежести давно исчез. Но взамен ему ноздри втягивали не гнилостный душок увядающего лиственного леса, а густой и тягучий букет травяного сбора и сухой земли.

Я потянул носом и с удовольствием уловил всю гармонию девственных земель, и вместе с яркой картинкой для меня, жителя каменных джунглей, все выглядело сказочно.

Оторвав взор от прекрасного, я вернулся в жестокую реальность, в которой, если я не стану сильным, эта красота станет для меня единственным, что я буду наблюдать, пока не придут какие-нибудь маги, бандиты и нашинкуют меня чарами.

Все как в средневековье, только вместо дорогущего меча и доспехов — магия.

Должен быть способ создать структуру, не зная названия умения. Начнем с воды, пожалуй.

Я уставился на руку и глубоко вдохнул. В груди отозвалась щекочущая волна энергии, и я возжелал увидеть магию в своей руке.

Я представил, как шумит маленький ручей, затем могучий водопад. Увидел, как прозрачная, чистая, живительная влага устремляется вперед, обтекая все препятствия, и оставляет после себя жизнь. Мне было легко ощутить холод воды на моем лице, ведь раньше это было первое, что я делал после сна.

Я открыл глаза. Ничего. Ладно, дальше.

Мои уши словно наяву уловили треск расколовшегося льда, его обмораживающий и липкий холод. Шорох скатывающегося с крыши снега и приятный мягкий хруст, оставляющий после себя следы. Я вспомнил, как гипнотически здорово мять в руке комочек снега и выпускать вперед уже почти ледышку. В детстве мы часто ездили в горы кататься на лыжах, и я хорошо помнил знакомство с зимой.

Мои глаза открылись, но в руке снова было пусто.

Наверное, странно было надеяться что-то именно увидеть, ведь если появится структура стихии, я должен ощутить телом ее проявление. Если только структура работает против создателя, что было бы естественно, но неудобно.

Что же касается магии крови или тверди, то я даже не представлял себе, как это в принципе может работать, и если это умение относилось к этим видам чар, то здесь точно будет глухая стена.

Я расслабился и представил костер. Тот костер, который спасал меня от сероволков, когда воровка спала. Языки его пламени плясали и стремились превзойти друг друга. Треск горящего дерева заманивал и очаровывал, заставлял задуматься о глубоком и вечном. Будто наяву, я увидел его смертельную защиту и представил, как он обжигает мою кожу, намного жестче, чем вчерашняя свеча.

Для верности, потянулся к Сосуду и провел по руке ману, хотя и понимал, что скрипт в подсознании должен сделать это сам.

Сердце застучало быстрее, в горле появился комок, а по сознанию пробежала ментальная дрожь.

Я возжелал увидеть огонь. Яркий, переливающийся желтым и красным, как яркая елочная игрушка. Вместе с этим обжигающий и опасный.

Вдруг ладони стало тепло, и в то же мгновение я осознал, что потерял около шести фер маны. Это произошло настолько внезапно и…  обыденно, что удивление меня накрыло несколькими секундами позже.

Я открыл глаза и наткнулся на комочек пламени, пульсирующий в ладони. Он был размером со сливу, не больше мандарина, и левитировал, не касаясь кожи. Комочек огня постоянно вертелся, и его поверхность вспыхивала, как маленькое солнце.

Со священным трепетом я поднял руку выше и поднес к нему ладонь. Ощутив жар, я убрал руку, и до меня начало доходить, что это не сон.

— Мать твою, — выдохнул я прерывисто.

Магия в моей руке. Моя магия. Мой огонь.

— Мать твою, — повторил кто-то над левым ухом. — Да ты чертов маг огня!

Я обернулся и увидел Ворака, восхищенно наблюдающего за моим огоньком.

— Почему ты не сказал об этом раньше? Мы бы так не ржали с твоего желания пойти в Искатели. Какой у тебя цвет? Наверняка Желтый. Твою мать, Сокш выпадет в осадок, — растрещался Ворак, не отводя взгляда от огня.

Я молчал, стараясь не загнать себя в угол неправильными ответами или комментариями, но рука то и дело подрагивала от нервного напряжения, а в горле просохло, как в Сахаре.

— Откуда ты взял свиток, лесной? Хотя, видно, что это какая-то мелочь. Стоит недорого, но даже такая мелочь может испортить жизнь любому, у кого нет оболочки маны, — не замолкал он. — Кстати, почему ты не использовал его в тот вечер? Мы бы справились с уродами еще быстрее.

Похоже, на него напал словесный понос, но я не понимал почему, ведь среди них самих Желтый маг.

Я снова вспомнил банду атаковавшую Ройана, где чуть ли не все колдовали аки черти, и решил аккуратно спросить, пока никого не было:

— Почему ты так удивляешься? Отец говорил, что Желтых в мире полно.

— Ха? Полно? — вытаращил он глаза. — Твой батя видать шутник из шутников. Нет, ну старикан Кранк, конечно, однажды выдал, что в давние времена Желтые маги под каждым кустом валялись, но это было давно и неправда. В наше время, особенно на Фариде, если ты Желтый, считай, ты выиграл у судьбы в шайк! Ну и не стоит забывать, парень, что мы не в центре королевства атланов, а бродим среди вонючих деревень, и даже если ты родился со второй ступенью, ты можешь об этом не узнать до конца своих дней.

Ясно, значит все-таки не настолько редки, а то я уж было волноваться начал. В Гильдию-то белым не примут.

— Ого, — честно поразился я и решил закинуть удочку. — Наверное, батя из ума выжил. Я ведь поэтому в Искатели и хочу податься. Жизнь с выжившим из ума стариком — то еще удовольствие. Не зря мне его рассказы казались бредом умалишенного.

Ворак оторвал наконец взгляд от огонька, а я продолжал держать его в руке, отслеживая ощущения. Сколько он продержится?

— Что он еще тебе наплел, колись, давай, — весело спросил Ворак и, надув грудь, добавил. — Господин Ворак направит господина Искателя на путь истинный.

Я не стал сдерживаться:

— Ну, он сказал, что раньше алмиды были дешевой игрушкой и ничего не стоили.

— Э-э? Алмиды? Ахаха, ну он реально умом тронулся. Извини уж. Он хоть чему-то реальному научил тебя или только рогачей стрелять? — зафыркал Ворак, неверяще глядя на меня. — Ладно. Ты хоть знаешь, как переводится алмид с первого языка? «Собирающий Кель». Откуда я знаю? Долгая история, но вкратце, мне просто повезло с учителем. Этот кряхтящий дед больше любил рассказывать истории, чем учить тонкостям жизни.

Учитель… Учитель…  При упоминании этого слова на краю сознания, как надоедливая муха, зажужжала какая-то странность, связанная с этим.

— Но батя говорил, что это просто дорогая побрякушка, — выдал я, округлив глаза.

Ворак еще больше осел на своем кааторе, кличка которого Чавк, и животное непонимающе завертело клыкастым клювом.

— Во дает, — наконец сказал он. — Слухай, я, конечно, могу много чего рассказать, но раз уж ты собрался в Гильдию, денег у тебя в будущем будет предостаточно. Если расстанешься с парой серебряных сейчас, все равно вспомнишь меня добрым словом, когда вступишь в Гильдию.

Я даже думать над ответом не стал и, потянувшись внутрь куртки, где отложил пяток серебра, чтобы не щеголять с горсткой, выудил две монеты. Звонко бросил одну Вораку, а вторую сунул в другой карман.

— Согласен, — сказал я живо и вкрадчиво добавил. — Только давай оставим это пока в тайне, а то денег у меня еще и на басни Сокша никак не хватит.

Ворак весело оскалился и кивнул.

На волне уговора, я добавил спешно:

— Касательно магии огня тоже. Пусть пока будет между нами.