Долг наемника - Евгений Васильевич Шалашов Страница 41

— Слава Богу! — осенила себя женщина крестным знамением. — Старший в этом году впервые уехал закупать шерсть у пейзан. Младший пока в учениках.

— Вот и хорошо. А теперь, прощайте, фрау Агнет, мне пора.

— Господин Артакс, может быть, дать вам денег?

— Денег? — удивился я. Вспомнив, что на мне наряд от старьевщика, рассмеялся. — Нет, фрау, у меня достаточно денег. А мой костюм — это просто случайность. Испачкался, когда шел сюда, пришлось взять, что попалось под руку. Прощайте…

— Артакс, постойте, — остановила меня фрау. — Чуть не забыла. У отца остались ваши вещи. Он говорил, что они очень важны для вас.

Женщина полезла в шкаф, и вытащила оттуда тяжелый узел. Не веря своим глазам, я принялся его разворачивать. Господи! Здесь были мои доспехи, мой меч и шлем, а еще — кожаная сумка с наградами и пергаментами.

Глава 16. Научные штудии

Мудрые люди говорят — как ты начнешь путешествие, так оно и пройдет. Наша поездка началась с непредвиденной остановки, а теперь мне начинало казаться, что она сплошь состоит из таких остановок. Такого со мной раньше никогда не было. Привык, что все идет четко, по плану: из пункта «А» в пункт «В» я еду за два дневных перехода, из «С» в «Д» — за четыре. Теперь же, ничего не оставалось делать, как смириться. Ну, а что делать? Во-первых, следовало одеть и обуть господина мага, чтобы он выглядел не как провинциал, вытащивший наряд из сундука прадедушки, а как бюргер средней руки. Лучше бы его нарядить сообразно легенде о странствующем ученом, но как ученые мужи одеваются в дорогу, я не знал. В моей «альма-матер» профессорам приходилось ходить в мантиях, квадратных шапочках (студенческие были круглыми), но в дороге такой наряд не очень удобен.

Портной, как и сапожник, разумеется, крутили головами и причитали, что смогут сделать платье и новую обувь не раньше, чем за два дня. И это, невзирая на отсутствие заказчиков. Трясти мощной и торопить мастеров я не стал. Одежда — это еще куда ни шло, но обувь должна быть удобной. Ну, раз такое дело, заказал новый наряд и для себя. Если в поисках наследника поедем в мою «альма матер», надо выглядеть поприличнее. Правда, сапоги оставил свои — для дороги лучше иметь разношенные.

Было еще одно дело, но его я поручил Эльзе и Гертруде — рассортировать весь ворох серебряных и медных монет, скопившихся у меня. Дамы потратили на это полдня, увлеченно разбирая серебряные полуталеры, медные фартинги и пфенниги, серебряные и медные кругляши неопределенного номинала, установив, что я владею наличным капиталом в двести сорок семь талеров и семьдесят фартингов. Даже если возить монеты в талерах, а не мелочью, получается приличная ноша[1]. Потому, оставив себе на насущные нужды немного разменных монет, поручил сестрам обменять серебро и медь на золото. В результате, я стал обладателем десяти золотых монет. Сестры что-то там говорили, что меняла не захотел дать им больше, мотивируя это плохим качеством меди (полежи-ка пять лет в канаве, еще не то будет!), но судя по их блестящим глазенкам и хитрым рожам, дамы сумели «наварить» на обмене сверх обещанных им пяти процентах. Ну, идти перепроверять я все равно не пойду, тем более, что десять золотых — очень хорошая сумма, а вкупе с уже имеющимися, этого вполне хватит и на поиски, и на непредвиденные расходы (тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!).

Заплатив аванс портным и сапожникам, я отправился к оружейнику. Мои нынешние доспехи и меч (я называю его старым, но он достался мне от управляющего рудниками Фликов, фон там какого-то, чей обоз мы разграбили) были неплохи, но не шли ни в какое сравнение с «родными», сделанными на заказ после моего пятилетнего контракта с королем Руди. Я вбухал в вооружение все свое выходное пособие, присовокупив все то, что скопил за службу. Сегодня, после открытия рудников в долине святого Иоахима, серебро «просело» в цене, а в те годы на мои деньги можно было приобрести деревню, а то и две.

Теперь же, после тех издевательств, что устроили моим доспехам и мечу, их можно было носить только в дворцовый караул. Все блестит, как «хозяйство» моих любимцев, а в реальном бою не годится. Уж лучше носить кольчугу, подаренную мне когда-то одним кузнецом, а по совместительству — атаманом шайки. Но она пока лежит в сумке. Авось, пригодится.

С мечом проще. Оружейник, осмотрев клинок, постучал по нему ногтем, с уважением поцокал языком, оценив качество стали, пообещав к вечеру сделать нормальную рукоять, пожертвовав припасенным на такой случай «рыбьим зубом», привезенные с побережья Северного моря, что еще дальше, чем родина моей матери. Говорят, эти зубы — не совсем зубы, и к рыбам отношения не имеют, но я не знаю. Знаю лишь, что по крепости и качеству они не уступают слоновой кости, а то и превосходят ее и, мне этого достаточно.

Хуже обстояли дела с доспехами. Как сказал мастер — чтобы нанести позолоченные узоры, кирасу вначале травили кислотой. Договорились, что позолоту он уберет, а сам доспех, сколько можно, отшлифует. Будет не так красиво, зато не станет привлекать взгляд лучников, выбирающих мишени. Яркие доспехи носят командиры, а их-то в первую очередь и отстреливают.

Словом, мы застряли в Ульбурге на три дня. Придворный маг был доволен. Похоже, господин Габриэль наслаждался тем, что он сейчас здесь только частное лицо. Не маг, не дядюшка герцога. Никто его не дергает, ничего не просят. Красота! Спрашивается, чего бы, не отдохнуть? Время в Силингии течет медленнее, чем здесь, спасать наследника можно не торопиться, да и готовили сестры отлично. Но особенно господину магу понравилась помывочная комната. Его бы воля, сидел бы в лоханке с горячей водой круглые сутки, жаль только, что вода быстро остывает. Господин Габриэль заявил, что по возвращению домой прикажет обустроить что-нибудь подобное в собственном дворце, только, чтобы был специальный насос, нагнетающий воду в лохань, и какие-нибудь приспособления, позволявшие сохранять воду горячей. Кто знает, может и сделают. Делают же мастера Силингии механические часы, так что им стоит придумать какую-нибудь машинерию, закачивающую воду? Странно только, что до сих пор до такого не додумались.

Я бегал по лавкам и мастерским, разглядывал книги. Уже даже прикупил для себя «Александрию», повествующую о походах Александра Македонского. И, совершенно напрасно я опасался, что на меня будут пялиться, узнавать на каждом перекрестке. На самом-то деле, никому я не был нужен. А если кто видел, что