Во имя справедливости - Андрей Станиславович Нуждин Страница 42

Серая шерсть вздыбилась от рвущей ее силы, кот с трудом зацепился лапами за молодую поросль неустановленного растения. Дерн пока держал, однако Кондуктор чувствовал, как лопаются непрочные нити корешков и верхний слой почвы отрывается от основного пласта земли.

«Котэ, – прохрипел Кондуктор, у него никак не получалось закричать. – Котэ… спасай!»

Неведомая сила больно ухватила взвывшего кота. Подхваченный неумолимой стихией, он взмыл в воздух, но внезапно остановился. Кондуктор открыл зажмуренные глаза и увидел прямо перед своим носом лицо Мины.

«Мы… умерли, да?» – простонал бедняга.

– Я – нет, про тебя боюсь ошибиться, – ответила девушка. – Что, понравилось в аномалии попадать? Давай приходи в себя, а то тяжело.

«Мина, я… говорил, что… люблю… тебя?» – прохрипел Кондуктор. Девушка заботливо опустила его на землю, и сразу стало легче дышать.

– Я тебя тоже люблю, котяра.

Когда она вернулась к друзьям в сопровождении ковыляющего Кондуктора, сортировка уже началась. Улов оказался отличным: «клубки пламени», «стекла» и прочие «огненные» артефакты соседствовали с «пятюлями» и «спасателями».

Последние славились тем, что при небольшом выделении радиации ощутимо улучшали самочувствие. На таком хабаре, да еще и в таком количестве, можно было безбедно прожить в каюте пару-тройку лет или как следует снарядить весь отряд для похода на АЭС.

Но «мозгоправа» среди ништяков не оказалось. Слепыш перепроверил все по второму разу, хотя остальные и так видели: столь необходимого сейчас артефакта здесь нет.

– Из некоторых можно сложить неплохие сборки, – сообщил Слепыш. – Может, получится соорудить что-то дельное?

– Оставь на черный день. Покажешь, какие нужно, – кивнул Котэ. Он смотрел на взъерошенного Кондуктора. Кот сидел возле спасительницы и вылизывал пораненные лапы. – Завтра я иду в Заповедник, продам торговцу свою долю. Или сразу обменяю на «мозгоправ».

– Во-первых, ты не знаешь, сколько этот скупердяй запросит. Вдруг твоей доли будет недостаточно? Во-вторых, продать лучше здесь, больше заработаешь. А в-третьих, хрен тебе на весь «Лесник», вместе пойдем, – спокойно, даже будто бы равнодушно оповестил Боцман.

Котэ повернулся и приготовился спорить, но на него смотрели пять пар глаз, и никто не собирался отводить взгляд. У ног, в общей куче, стояли контейнеры, среди них бродил Кондуктор.

– Распределим «спасателей», дорога впереди длинная. – Сталкер не благодарил друзей, на его лице все было написано и так.

– Хорошо бы еще каждому по «пятюле» для повышения пулестойкости, – задумался ветеран. – Чтобы в следующий раз, если в спину стволом тычут, была возможность оторвать руку вместе с пистолетом.

– Пора нам возвращаться, – сообщил Домовой. – А то к концерту не успеем.

– Да, выдвигаемся. Все собрались? Тогда рысцой! Кондуктор, приди в себя, давай в дозор дуй!

«Дую… уже. Аж… шерсть… назад», – отозвался кот, пристраиваясь в авангард отряда.

– Кондуктор, а можешь мне что-нибудь сказать? – робко попросил Слепыш. – Ого, ты даже такие слова знаешь?!

Обратная дорога заняла примерно столько же времени, только шли прямо к танкеру. Вес собранных артефактов не сдерживал спешивших на запланированную во время концерта операцию друзей, так что вернулись довольно быстро.

Солнце садилось, по песку скользили длинные тени шестерых людей и кота. Теплый желтый свет заливал борт танкера, навевая ощущение летнего вечера.

– Завтра будет ненастье, – сказал задержавшийся перед входом Боцман. Он посмотрел на солнышко, прятавшееся за висящим над горизонтом облаком, и вошел внутрь.

Отряд столпился у стойки, ветеран шагнул следом, скидывая рюкзак. Но вместо предполагаемого торга он услышал Хирурга, делящегося последней новостью:

– Музыканты пропали, оба. Никто не видел, как и когда они уходили, в каюте все перевернуто вверх дном. Видимо, ночью что-то случилось.

– И никто ничего не слышал. Всплеск скрыл шум, – кивнул Котэ.

– Да, самое лучшее время для преступления. Всем не до них, самочувствие не располагает смотреть по сторонам, – ответил бармен.

– Думаешь, это преступление? Есть основания? – Боцман задумчиво гладил бороду.

– Ну, не поручусь, конечно, однако что еще это может быть, когда два человека исчезают без следа? Ребята должны были выступать, все как обычно, и нате вам. Будь какие-то неотложные дела, они бы хоть предупредили, попрощались.

– Да, странно, – протянул Слепыш. – Судьба, бывает, подкидывает нам всякие выверты, но вряд ли минувшей ночью можно было экстренно сорваться с места. Уйти они могли лишь после окончания Всплеска, правильно? Сомнительно, что уважаемый бармен пропустил бы музыкантов, выходящих наружу перед этим катаклизмом.

– Ты прав, перед Всплеском они не выходили, я бы увидел! Никуда ведь не отлучался, принимал людей и заказы!

– Значит, покинули базу они после. Зачем-то устроили беспорядок и слились в неизвестном направлении. А за музыкантами никаких долгов не числится? – спросил Котэ.

– В том и дело, что нет. Жилье оплачено на месяц вперед, они тут весьма популярны, нет повода для ухода.

– Странно. Ладно, сейчас у нас к тебе торговое дело. Разжились кое-каким хабаром, хотим загнать его по достойным ценам.

С час Хирург принимал артефакты, называл цену, выносил припасы и записывал все в огромный журнал. Наконец разобрались. Довольные друг другом, стороны ударили по рукам и хлопнули по стаканчику.

– Хирург, ты не против, если я пока прогуляюсь к каюте музыкантов? – Мина привычно отказалась от выпивки.

– Да пожалуйста. Только для чего тебе это?

– Хочу поразнюхать, – на ходу ответила девушка. Серый проныра шмыгнул следом.

На вопросительный взгляд бармена Котэ пожал плечами и изобразил безразличие. Скоро компания поднялась к себе.

Оказывается, новички уже проснулись, но все еще валялись в кроватях. Пока наставники распекали их за разгильдяйское поведение, вернулась Мина.

– Одно я поняла точно, – сказала девушка, – оба ушли своими ногами. Больше никого в каюте не было.

– Что, они реально сами раскидали вещички и смылись? – уточнил Котэ.

– Да, скорее всего, так и было.

– И это именно в тот день, когда мы хотели подобраться поближе, – заметил Наждак. – Совпадение?

– Не думаю, – хором отозвались новички.

– А ну вставайте, салаги! Ужин сами приготовите! – прикрикнул на них Боцман. – Это же надо – целый день проваляться! Ночью-то что будете делать?

– Еще одна новость. Я нашла след. Музыканты подались к Маяку.

– Значит, мы уже сейчас можем пойти к Торгованычу? – поинтересовался Слепыш.

– Есть одна проблема. Я отправил ему сообщение, но оно все еще не доставлено. Старик никогда не любил технику, так что, даже если примет послание, ответа можно вовсе не дождаться, – сообщил Котэ.

– А других контактов у тебя нет?

– Нет, к сожалению. По дурости не добавил.

– Знал бы, Вепря с Гошаном бы записал! – огорчился Слепыш. – Придется рискнуть. Надеюсь, что артефакт при Торгованыче!

– А если он этот «мозгоправ» уже загнал? – возразил Боцман.

Котэ помолчал, переводя взгляд с одного спутника на другого.

– Я пойду один, так будет правильнее. Чего всем тащиться? Вдруг… и правда артефакта уже нет? Сбегаю туда и обратно, не в первый раз.

– Забыл, что тебя там могут поджидать? – нахмурился ветеран. – Ладно, эти двое – музыканты, от них ты, положим, отобьешься, а как быть с фанатиками?

– Да они из Дубогорска не вылезают!

– А теперь вылезут. И что будешь делать?

– Тогда хоть пусть не все…

– Кого оставим? Я тебя одного хрен