Энтони Рейнольдс - Темное кредо Страница 43

Глаза Буриаса расширились, среди собравшихся братьев-воинов раздались вздохи и бормотание.

— Да, братья, — спустя мгновение сказал Ашканез. — Когда произойдет очищение, наш владыка и примарх Лоргар воссоединится с Легионом. Он вновь поведет нас в славную битву, сражаясь в первых рядах, и зажжет вселенную пламенем веры и смерти.

— Тогда начнем! — прорычал голос из толпы. Раздались одобрительный шепот и топанье ногами. Буриас обнаружил, что сам кивает и поддерживает возглас. Ашканез поднял руку, призывая к тишине.

— Я понимаю ваше нетерпение, братья, ибо сам ощущаю его. Но мы не должны действовать сейчас. Нам следует собраться с силами, ибо наш враг влиятелен и коварен.

— Кто враг Братства, господин? — спросил голос неподалеку.

Буриас улыбнулся, узнав голос жестокого чемпиона Кхалаксиса, могучего воина. Ему было приятно, что Кхалаксис также попал в благородное сообщество братьев.

— Я не могу сказать, — ответил Ашканез. — Не сейчас, во всяком случае. У врага повсюду уши. Возможно, даже среди нас.

Над собранием повисло тяжелое молчание. Ашканез взглянул на Буриаса, только теперь заметив его. Невзирая на такой же капюшон, Буриас ощутил, как Первый Послушник впивается глазами в его собственные.

— Однако знайте, братья, что день уже близок. Когда он придет, каждому из нас найдется роль.

Пока Ашканез произносил эти слова, он не отрывал глаз от Буриаса, и Несущий Икону знал, что они адресованы ему в особенности. Он поклялся себе, что будет готов.

— Возвращайтесь в свои круги, братья, — сказал Ашканез. — Скоро все откроется.

Когда закутанные воины начали расходиться из разрушенного бункерного комплекса, Буриас чуть не столкнулся с громадным воителем. Буриас видел его на нескольких других встречах Братства. Хотя воин, как и все братья, всегда старательно скрывал свою личность, но размеры выдавали в нем облаченного в терминаторскую броню одного из Помазанников.

— Мои извинения, брат, — произнес Буриас.

Воин не ответил. Буриас заглянул в тень под капюшоном, и его глаза расширились. Громадный воитель отвернулся, натягивая капюшон еще ниже, и вышел.

— Меня это тоже удивило, — вполголоса сказал Ашканез, неожиданно оказавшийся возле Несущего Икону. Буриас не слышал, как Первый Послушник приблизился. — Но он был с нами с самого начала.

— Но… — начал Буриас. — Ты же обещал мне…

— От этого ничего не меняется, — ответил Ашканез.

Буриас расплылся в демонической ухмылке, хотя во мраке под капюшоном она была практически незаметна.

Двенадцатая глава

Проконсул Осторий прокладывал себе путь через схватку, его гудящий силовой клинок размазывался в движении. В ходе этой последней атаки Несущих Слово на звездный форт Кронос одна за другой высаживались абордажные команды. Как всегда, Осторий был в гуще сражения.

Осторий бился потрясающе экономными движениями, тратя энергии не более необходимого. Невзирая на все его мастерство, в его стиле боя не было вычурности и эффектности. Он просто раз за разом убивал, быстро и эффективно.

Он рубанул мечом по лицевому щитку Несущего Слово, глубоко рассекая плоть и кости, а затем крутанулся и вогнал клинок в горло другому врагу. В ране запузырилась кровь, шипевшая на раскаленном клинке силового меча.

Осторий выдернул меч. Несущий Слово еще не успел упасть наземь, а проконсул уже пришел в движение и отскочил, бросившись на нового противника. С помощью боевого щита он отвел в сторону колющий удар клинка и прикончил Несущего Слово взмахом, который рассек того от правой ключицы до левого бедра.

На Остория прыгнул еще один Несущий Слово, из встроенных в шлем вокс-усилителей раздавалось звериное рычание. В руках он сжимал тяжелый цепной топор. Воющее оружие понеслось к голове Остория.

Проконсул Бороса Прим в последний момент качнулся вбок, ревущие зубья цепного топора прошли в считанных сантиметрах от него. Он поднырнул под второй замах и отсек ногу предателя выше колена, силовой меч разорвал броню, плоть и кости. Издав рычание, Несущий Слово рухнул, из ужасной раны хлынула кровь, а Осторий двинулся дальше.

Следующая минута прошла в круговороте движений и крови, пока Осторий не остановился. Его доспех был забрызган кровью, сам он тяжело дышал, а сердце быстро колотилось. Он смутно ощутил боль и бросил взгляд в низ. Прикрывавший левую руку наруч был пробит, плоть под ним превратилась в окровавленные останки. Он видел белевшую кость, но даже не мог вспомнить, когда получил этот удар.

Его кровеносную систему заполнили болеутоляющие, и он оглядел палубу. Среди тел бродила дюжина Белых Консулов, все они были покрыты кровью и ранами. Они безжалостно расправлялись с еще живыми Несущими Слово.

По палубе были разбросаны трупы двадцати пяти Несущих Слово. Из Белых Консулов пало восемнадцать. Девять из них со временем поправятся — Астартес было нелегко убить. Однако из выбывших из строя Белых Консулов лишь один, может быть два, смогут снова сражаться в ближайшие дни или недели, а время было роскошью, которой Осторий не обладал.

Кронос держался уже два месяца — потрясающий героизм с учетом осаждавших его сил — но проконсул знал, что до падения остались считанные дни. Он молился, чтобы эпистолярий Ливентий в ближайшее время нашел причину, по которой закрылись Боросские Врата. Если этого не произойдет, то Борос падет, вот и все.

Его взгляд был прикован к вражескому «Громовому ястребу», который без дела стоял на палубе. Точно сделанный выстрел убил пилота, когда тот пытался скрыться. Из открытых штурмовых аппарелей исходили отвратительный запах и рев помех, от которых Осторий ощущал слабую тошноту.

Враг становился все смелее. Предыдущие атаки проводились с помощью «Клешней ужаса», извращенных десантных капсул, которые прогрызали толстую броню форта, словно плотоядные черви. Но когда щиты Кроноса отказали, появилась возможность нападать прямо на ангарные палубы, доставляя Несущих Слово в сердце звездного форта на «Громовых ястребах» и «Грозовых птицах».

— Заложить заряды для уничтожения, проконсул? — спросил боевой брат.

— Пока нет, — отозвался Осторий, задумчиво оглядывая «Громовой ястреб». Если не считать некоторых полученных при штурме внешних повреждений, тот был практически целым. После небольшого ремонта на нем снова можно будет летать в космосе.

Над телами мертвых Белых Консулов склонился апотекарий, который извлекал их драгоценное геносемя, кровь ордена. Нартециум со скрежетом и хрустом врезался в броню и плоть.

В ухе проконсула трещали вокс-сообщения со всего звездного форта. Последняя атака шла уже около пятнадцати минут, и враг пробил оборону звездного форта более, чем в дюжине мест.

— Не сегодня, — тихо произнес Осторий.

Он не ощущал такой усталости никогда в жизни, разум туманился от изнеможения. Осторий не спал — по-настоящему — с начала осады. Он выкраивал мгновения для отдыха в перерывах между атаками и в это время позволял отдельным частям мозга отключиться, однако это был не настоящий целительный покой. Впрочем, после смерти будет масса времени отдохнуть, мрачно подумал он. Он был уверен, что это произойдет уже скоро.

Внезапно раздались лихорадочные призывы о помощи с палубы, расположенной восемнадцатью этажами ниже, и Осторий вскочил по тревоге. Он кратко ответил, а спустя мгновение уже начал двигаться.

— Вперед, братья, — позвал он. — Мы нужны на палубе 53b-E91.

Дух Мардука вырвался из оков плоти и воспарил на свободе.

Освобождение далось труднее, чем обычно, и это вызвало у него секундное ощущение тревоги. Однако он забыл о ней, когда его захлестнули ощущения.

Материальный мир вокруг него стал не более, чем серой тенью, но колдовское зрение позволяло видеть куда больше цветов и движений, чем когда-либо наблюдали глаза смертных.

Слух тоже усилился. Миллиарды голосов вопили от ужаса и страха, присоединяясь к величественной какофонии Дисгармонии, которая была слышна и здесь и в реальности. Это был нечестивый гул экстаза.

Он слышал хлопанье кожистых крыльев круживших вокруг него катартов, которые изредка касались парящего духа. В сотне километров вдали падший титан Легио Вультурус испустил вопль, раскатистую басовитую ноту, от которой обреченная планета содрогнулась до самой сердцевины.

Десятки миллионов незримых для глаз людей демонов сошли на Борос Прим, и сейчас Мардук наблюдал их во всем великолепии, головокружительное многообразие сияния и величия, ужаса и отчаяния. Они пришли сюда катящейся толпой, привлеченные размахом жестокости, учиненной во имя богов Хаоса, призванные мощными эмоциями, выплеснутыми по всем континентам.

Оставаясь незримыми для тех, кто не обладал колдовским зрением и волей, демонические духи роились в небе, словно дьявольский эфирный живой туман, и большими группами угрожающе кружили вокруг живых. Даже неспособные увидеть жалкие смертные ощущали их присутствие, вероятно не более, чем ледяное дуновение на затылке. Их терзали кошмары, которые принесли с собой демоны, в умах подавали голос сомнения и страхи.