Александр Горобец - В лабиринте "Ведьм" Страница 45

— Ш-ш. ПОШЁЛ!!!

Дон понял, что эта команда отдана именно ему. И он «пошёл». И, не просто пошёл. Прыгая, как заяц, он так быстро оказался у обгоревшего «двести двадцать первого», который лежал на боку, что в рации было слышно, как Тяжин присвистнул от удивления.

— Ш-ш. Ого! Ну ты даёшь! Только зад не подымай. А то — прострелят. Молодец Дон. Слушай дальше. К тебе идёт постовой. Обычный караульный. Ты его снимешь.

— Как? — не понял Новиков.

— Ш-ш. Молча, — похоже, кроме Дона, Кирилл был занят ещё чем-то. В рации послышалось клацанье затвора, — Патроны не трать. Снимай ножом. Будешь бить в подбородок… вверх, чтобы он рта раскрыть не успел. До тебя десять шагов.

Дон вжался в днище некогда роскошной машины и достал из-за голенища огромный нож.

— Ш-ш. Пять… четыре… — длинная тень начала медленно расти на белоснежном снегу, — три… два, — Китяж перешёл на шёпот, — ОДИН…

Сквозь противогаз Новиков слышал, как хрустит снег под тяжёлыми ботинками караульного. А сердце предательски колотилось с такой скоростью и так громко, будто било набат в «Царь-колокол».

На удивление, караульный был, без каких либо средств индивидуальной защиты. Нет, на его лице был респиратор. С дыркой, в которую была засунута сигарета. Караульный смотрел куда-то вдаль и совершенно не обращал внимания на Дона, который, буквально сросся с остовом автомобиля.

«Давай», — Новиков говорил про себя шёпотом, — «Давай, дружище»

— Ш-ш. Давай, — вторил ему Китяж, будто читая его мысли, — Вперёд, Дон. Это — приказ!!!

Но Дон уже не слышал его. Он медленно, как ему показалось, отделился от днища «Мерседеса» и на развороте ударил огромным, десантным ножом. Снизу вверх. И этот тесак вошёл ничего не понимающему караульному где-то между подбородком и шеей. Он пришил нижнюю челюсть и язык к нёбу бедолаги. А Дон продолжал движение руки, и нож продолжал пробиваться всё выше и выше. Нёбо, носовые каналы, МОЗГ.

— Ш-ш. На себя его!!!

Новиков понял, что караульный уже не будет сопротивляться. Никогда в жизни. Потому что не было у него этой жизни. Кончилась она. Только тёплая, липкая кровь бежала из закрытых губ. Казалось, разожми он сейчас губы и кровь фонтаном хлынет изо рта. Но покойный лишь немного дёргал руками, а губ не разжимал.

Андрей затащил слегка подрагивающее тело за остов машины и попытался вытащить нож. Но кости хрустели как зубы, которые в последний раз впились в тело жертвы. Тут-то его стошнило. Прямо в противогаз. Одновременно с канонадой выстрелов…

Поняв, что Новиков, как обычно слинял в самый ответственный момент, Никотин хотел было сплюнуть, но понял, что он в противогазе.

— Архангел, видишь его? — до Артёма было не более пяти метров, поэтому Никотин как то не додумался включать рацию. «Дон включить свою, явно не додумается, а мы с Тёмой и так можем поговорить. Правда… есть ещё Китяж… Точнее — был… Не мог он выжить… Нас спас, спасибо… а мы задачу выполним…»- Никотин судорожно соображал, что делать дальше. Группа разваливается, как мазанка во время всемирного потопа. Китяжа нет. Новиков пропал, гад.

От мрачных мыслей его отвлёк пацан с автоматом. Возрастом он был как Данька, сын Китяжа, а вот автомат в его руках был явно не игрушечный. И держал его парень настолько уверенно, что капитан понял — стрелять малой умеет.

— Ты смотри, — как бы, поддержал его Тёма, — Хитёр Бобёр. Шарит, что мы в малого стрелять не будем.

— Он — дурак, — усмехнулся в ответ Никотин и крикнул пареньку, — Малый, Ты за налогом?!

— Говори меньше, давай больше, — огрызнулся паренёк, — давай хавку и отчаливай. Бобёр своё слово держит.

— Подойди, да возьми, — снайпер нарочито нагло разговаривал с пареньком, — Ты же, мальчик на побегушках. Вот и бегай.

— Ты не много ли берёшь на себя, дядя, — малый, с трудом, перевёл флажок автомата в автоматический режим, — смотри. Дырок в тебе наклепаю, мало не покажется. Выкладывай хавчик.

— Пожалуйста, — пожал плечами Никотин и достал одну упаковку «быстрого обеда», — Лови.

Малый стоял метрах в пяти и капитан мог в попасть обедом прямо в него, но Никотин решил поступить иначе. Он Кинул обед намного правее паренька.

— Вот — неуклюжий упырь, — злобно процедил малый и подойдя к упавшему на снег обеду, подобрал его и сунул за пазуху, — Ты что, безрукий что ли?

— Извини малыш, — пожал плечами снайпер, — Кидать не обучен.

— Тогда, — паренёк на секунду задумался, — Тогда встань и подойди ко мне. Медленно, а то я нервный. Палец сорваться может…

— Вот уж — дудки, — Никотин играл, что называется, «ва-банк», — чтобы твой Бобёр мне голову прострелил. Нет уж. Сам подойди.

— Да он тебе и так её прострелит, — малый, ухмыляясь, закинул «огрызок» за спину и, в развалку, пошёл к капитану, — Бобёр… он всё может.

Однако, не дойдя до Никотина двух детских шагов, он снова перехватил автомат и направил его на противника.

— Давай, — махнул он стволом, — расчехляйся, — и только теперь, он смог разглядеть ВАЛ Никотина. А, разглядев его, очень удивился — О-го-го! А это что за ствол такой??? Дай позырить!

— Зырить — глаза пузырить, — Никотин вспомнил старую детскую прибаутку, — Подойди, да посмотри, — он делал вид, что старательно роется в вещмешке, — Да подойди, подойди… Солдат ребёнка не обидит.

И малый расслабился. Взяв автомат в одну руку, не убирая пальца со спускового крючка, он, в плотную подошёл к Никотину и протянул руку к бесшумному автомату с установленной на нём ночной оптикой. А дальше…

Дальше, малый не понял, что произошло, потому как оказался на снегу. Он только успел взмахнуть руками и от испуга, сжать детский кулачок, потянув спусковой крючок огрызка.

А ведь Никотин, только крутанулся вокруг своей оси, выполнив банальную подсечку. Перехватив стреляющий автомат, он сгрёб малого в охапку и, перекатившись за задний мост автомобильного металлолома. Там было, явно безопаснее. Автоматные очереди ударили по железу, за которым укрывались капитан и Архангел, из шести или семи окон.

Тёма, двумя точными выстрелами немного остудил пыл Бобра и его людей. С мельницы начали стрелять одиночными и из разных окон. Как только в окне появлялась вспышка, он прицеливался в соседнее и поджидал вспышку.

Терпение — то качество снайпера, за которое он обязательно будет вознаграждён. Четыре из трёх выстрелов, которые Архангел сделал по окнам мельницы, попали точно между глаз людям Бобра. И стрельба прекратилась вовсе.

— ЧЁРТ!!! — Никотин узнал злобный голос Дёмы — хозяина мельницы, — Ты меня так без людей оставишь!!! ХВАТИТ!!! — услышав голос Бобра, малый задёргался в стальных объятьях Никотина, — Малого отпусти и проходи!!!

— А как же налог??? — издеваясь, прокричал капитан в ответ.

— Да, хрен с ним!!!

— Малого мы не отпустим!!! — раздался знакомый до боли голос. Он звучал откуда-то сверху. С неба. — А тебе, Дёма. Я прострелю колено. Чтобы не повадно было!!! — и тут снайпер понял, что Китяж сидит в соседнем доме. Китяж был жив…

Шлепка от выстрела не слышал никто. А вот крик Бобра слышали все.

— Папка!!! — закричал малой и вцепился зубами в руку Никотина. Капитан инстинктивно разжал мёртвую хватку. Паренёк, улучив момент, вывернулся и, что было сил, побежал назад. Дёма был его отцом…

— Не стрелять!!!

Только теперь Никотин додумался включить рацию. Он не понимал, почему он не сделал этого раньше. Ведь, судя по всему, Китяж уже давно наблюдал за происходящим.

— Здесь Никотин. Китяж ответь.

— Ш-ш. Тебя в училище не учили, что рация во время боя должна работать «на приём», засранец? — процедил сквозь зубы Тяжин, — Благо, Дон доложился. Обстановку обсказал. Дон ответь.

В ответ из рации раздались какие-то непонятные булькающие звуки.

— Ш-ш. Дон ответь Китяжу.

Никотин жестами показал Тёме на рацию. Артём кивнул и моментально включил прибор.

— Ш-ш. Здесь Дон, — голос из рации звучал как-то непривычно.

— Ш-ш. С тобой всё в порядке?

— Ш-ш. Почти. Жить буду, — устало ответил Новиков, — Поспать бы мне сейчас. Минуток триста, хотя бы…

— На том свете отоспишься, — попытался подбодрить товарища Никотин.

— Ш-ш. Кончай базар пустой в эфире, — перебил его Китяж, — Дон. Возвращайся на точку. Никотин и я тебя прикроем.

— Ш-ш. А что у вас за пальба стояла? — всё так же, устало спросил Новиков.

— Подходи, узнаешь.

— Ш-ш. Не расслабляться, Никотин, — Тяжин был явно зол или испуган. Он никогда ещё так не разговаривал со своими бойцами, — Архангел.

— На приёме, — ответил довольный Тёма.

— Ш-ш. Выдвигайся к Обводному и обеспечь Дону прикрытие.

— Принял, — Артём медленно начал вылезать из своего укрытия и тут с мельницы раздался выстрел. Сухой, резкий и, какой-то, далёкий. Дон понял, что стреляют не с главного здания, а, скорее всего, с элеватора. И стреляют, надо вам сказать, не плохо. Пуля вонзилась в металлолом в сантиметре от головы Тёмы. Это был типичный винтовочный выстрел. Тёма дёрнулся и снова спрятался за груду железа.