Диана Удовиченко - Эффект преломления Страница 47

В голосе кардинала звучала едва заметная нотка угрозы. Дьёрдь прекрасно понимал, что значили его слова. Если король будет недоволен, Форгач сделает все возможное, чтобы обратить монарший гнев против палатина Турзо. Дьёрдь не держался за чины и титулы, но замена его Форгачем означала бы новый виток преследования евангелистов, новую войну в Венгрии. Этого он не мог допустить.

— Здесь жалобы. — Кардинал положил перед Турзо несколько свитков. — Письма от отца Иштвана Мадьяри. Письма от зятьев Надашди, магнатов Зриньи и Хоммонаи.

Зятья против тещи? Дьёрдь удивился. Эржебета всегда была добра к Николаусу и Георгу…

— Простите, ваше высокопреосвященство. Но вы уверены, что письма зятьев — не подделка?

— Господин Хоммонаи и господин Зриньи писали эти жалобы в моем присутствии, — усмехнулся Форгач. — Я могу засвидетельствовать подлинность их подписей перед любым судом, включая небесный.

Гости наелись, напились, в танцевальной зале на первом этаже заиграла музыка. Дамы и кавалеры устремились туда. В замке воцарилась веселая неразбериха, какая бывает в разгар большого праздника.

Дьёрдь встал. Что ж, он долго прикрывал Эржебету, защищал, сколько мог и от кого мог. Сейчас он сделает еще одну попытку. Последнюю.

Графиня была в одной из гостевых комнат, сидела в кресле, задумчиво смотрела в зеркало. С тех пор как похоронила мужа, она больше ни разу не танцевала и не снимала траура.

— Ты все равно хороша, — с усталой улыбкой сказал ей Дьёрдь, словно продолжая прерванный когда-то разговор.

Эржебета вернула улыбку:

— Спасибо. Но ведь ты не за этим пришел?

— Я пришел, чтобы в последний раз предложить тебе свою любовь и защиту. Ты в опасности, Эржебета…

— Стыдись, Дьёрдь. При молодой жене…

Турзо остановился перед нею, глядел обреченно. Больше не было у него сил.

— Ты же знаешь, палатин должен быть образцом во всем. И в семейной добродетели тоже. Мне пришлось жениться по приказу императора. На ее месте могла быть ты. Но ты отказалась, и я взял ее. Только потому что ее зовут так же, как тебя. Чтоб хоть имя твое в постели называть…

Эржебета поднялась, встала напротив. Смотрела на Турзо. Ее друг Дьёрдь. Вечный друг. Герцог, палатин. Умный, хитрый, сильный. Благородный. Смешной, беззащитный… Ее друг, но не ее мужчина.

Если б раньше, если б вернуть… Могла бы? Нет, и тогда прожила бы так же. Ни денечка бы не поменяла. Он не ее мужчина.

— Так что? — повторил Турзо. — В последний раз…

Чужая женщина. Его вечный недуг. Почему так? Ведь сильный же. Всего в жизни добился. А ее — нет. Так почему не отказался? Всю жизнь чего-то ждал, терпел… Как же так вышло?

Может, и не нужна уже? Может, и нет. Но привык любить. Красивая. Желанная. Не его женщина.

Два человека смотрели друг другу в глаза. Усталые люди. Прожившие жизнь, побитые ею. Обессиленные. Чужие. Такие близкие.

Эржебета подняла руку, коснулась щеки Турзо.

— Прости, Дьёрдь. Поздно все. Мы старые уже…

Он прижал ее ладонь к губам. Всего на одно мгновение продлил прощальную ласку. Потом медленно пошел к двери. На пороге остановился, не оборачиваясь, глухо проговорил:

— Тебе лучше написать завещание, Эржебета.

Этим вечером Дьёрдь обходил пиршественные залы, улыбался гостям, с кем-то шутил, кого-то хлопал по плечу, говорил дамам комплименты. Но единственным чувством, которое он испытывал, была бесконечная усталость.

Убедившись, что свадьба продолжается и все гости довольны, Турзо удалился в свой кабинет, приказал секретарю, который умудрялся всегда быть под рукой:

— Разыщи и приведи ко мне Николауса Зриньи с Георгом Хоммонаи.

ГЛАВА 11

Владивосток, май 2012 года

— Волков?

— Сошел с ума месяц назад. Погибших в окружении четверо. Сказал: «Да явится зверобог».

— Швыдко?

— Две недели назад, погибших пятеро, кричала: «Люблю зверобога».

— Ким?

— Неделю назад, трое, «Бойтесь зверобога»…

Часы на стене показывали полночь. Мы с Машей сидели на полу в гостиной, вокруг валялись блокноты, визитки, листки бумаги, рядом лежал диктофон, стоял ноутбук — шла обычная работа с материалами. Чонг, который по понятным причинам не мог попасть в дом Харитонова, присутствовал в виртуальном виде — через веб-камеру. Так что его физиономия плавала на экране ноута, словно косоглазая рыбина в аквариуме.

В расследование вмешались кураторы — мастер Чжан и отец Константин. Они подключили свои связи, только благодаря этому нам удалось опросить окружение всех, кто в последнее время сошел с ума и отличился странными выходками. Мы сумели накопать целых десять таких случаев. Три из них окончились смертью безумцев.

Все эти люди были богаты и влиятельны — политики, депутаты, бизнесмены. Все они внезапно сошли с ума в течение последних тридцати дней, причем проявляли симптомы вампиризма. У всех кто-нибудь да погиб в окружении. Все одержимы каким-то зверобогом.

Но это внешние признаки. Должно было быть что-то еще, что-то, что окончательно объединило бы этих людей, указало на причины случившегося. И мы старательно искали эту зацепку.

— Никого не похищали, — устало проговорила Маша. — Никто не исчезал. Никто не вел себя подозрительно.

— Может, уезжали куда?

— Ну даешь, Ванюська, — восхитилось изображение Чонга. — Они пеньки, по-твоему, на месте стоять? Конечно, они все куда-то ездили.

— Да. — Маша ворошила записи. — Только все в разное время и с разными целями.

— Может, этот чертов экстрасенс еще у кого-нибудь появлялся? Как его там… Роман Романов?

— Нет. Была гадалка в одном случае. Тоже пропала вскоре.

— Так, — насторожился я. — Хорошо, отлично… А у других? Вообще, появлялись какие-то новые необычные люди?

— Если и появлялись, нам об этом ничего неизвестно, — вздохнула Маша.

— Какие вы скучные. — Физиономия Чонга перевернулась на экране на сто восемьдесят градусов. Видимо, китаец повис вверх ногами, но планшетник оставил в старом положении. — Хотите, я вам песенку спою? — Не дожидаясь согласия, упырь затянул: — «Обожаю я тебя, обожаю, даже если я тебя унижаю…»

— Заткнись! — хором заорали мы.

— Что, не понравилась? — издевался Чонг. — Тогда вот так: «И твоя раскосая улыбка в бархатном купается вине…»

Клоун достал. Я протянул руку, захлопнул ноут. На несколько мгновений воцарилась блаженная тишина, и я даже что-то успел надумать, как вдруг зарыдал айфон. Конечно, звонил неугомонный упырь.

— Чего тебе? — злобно спросил я.

— Ты, конечно, можешь игнорировать старого друга, который ежедневно, как супермен долбаный, спасает твою шкуру, — заявил Чонг. — Но ведь мой господин тут ни при чем. Он хочет с тобой поговорить. Не обижай старикашку, включи ноут.

Я поспешно соединился с мастером Чжаном.

— Здравствуйте, Иван, — вежливо поздоровался старик. Обезьяна на его плече скрутила фигу и осклабилась. — У меня есть новости. Мои ученые обследовали всех, кто был в вашем списке. Теперь мы точно можем утверждать: всем этим людям вливалась кровь киан-ши.

— Можно узнать, по каким признакам вы это определили? — насторожился я.

— Хм… вы не специалист, поэтому постараюсь объяснить проще. Если бы людям влили кровь киан-ши в чистом виде, это убило бы их. Но тогда генетический анализ легко обнаружил бы гены нетопыря. Однако людям вводилась кровь киан-ши, подвергнутая обработке серебром. Вернее даже, наши ученые считают, это был некий созданный на основе ее препарат… — Мастер Чжан замолчал, поглаживая мартышку. Чувствовалось, он решает, стоит ли доверять мне всю информацию.

— Валяйте уже, говорите, — сказал я. — Иначе работать отказываюсь.

— Хорошо. Видите ли, в крови вампиров содержится некое… скажем так, вещество, отвечающее за консервацию клеток и их регенерацию. Именно благодаря ему вампиры бессмертны, вечно молоды и не подвержены человеческим болезням. Мы считаем, что кто-то научился выделять клетки этого вещества и вводить их людям, таким способом омолаживая и излечивая их. Предполагаем, что с помощью этого лекарства можно даже продлевать жизнь и делать людей красивее.

Ну конечно! Вот что было общего между всеми сумасшедшими! Я подскочил и зашуршал бумажками. Волков — рассеянный склероз, Швыдко — без конца делала пластику в дорогих клиниках, Ким — два инфаркта, третьего бы не перенес… Все остальные тоже были либо больны, либо озабочены молодостью и красотой.

— Скажите, это вещество… именно оно свело всех с ума?

— Спорное утверждение, — уронил мастер Чжан, а мартышка поскребла лапкой его лысую голову. — Ученые не смогли выявить никаких изменений в организме обследуемых. То есть все люди благополучно излечились от недугов, помолодели, похорошели… и находятся в таком превосходном состоянии здоровья, что по идее должны бы прожить еще лет пятьдесят, а то и сто.