Мелкие трудности - Тимофей Иванов Страница 48

Тут правда с любимым мне направлением музыки дела не задались, но зато хватала разного рода фолка. А среди прочих бардов и менестрелей ожидаемо нарисовался и Глам по прозвищу Серебряный язык. Который выкатил мне с эром Эдво претензию. Он значится отправился решать крестьянский вопрос, не смыкая губ поёт песни и объясняет людям, как им хорошо будет житься под рукой могучего великана. А что же те, кого он считал друзьями? А они прутся в степь, бьют морды всем встречным-поперечным оркам, собирают их вокруг себя в каком-то абсурдном количестве, а потом выбивают степи клыки в Великой Битве На Асатомонском Броде! Без него! А в довершение всего эр Магнус, ради которого несчастный менестрель расшибается в лепёшку, захватывает у главного хана орков гарем! И бард снова всё пропускает! Что вообще подлость несусветная и вообще не ясно, как боги такое могли допустить.

В общем Глама пришлось заливать вином по самую макушку, заодно рассказывая в подробностях как дело было. И про дальние остроги, и про великое травяное море осенью, и про стычки, и про то, как неслись к броду и крепости, но нашли её сожжённой вампирами, и про подготовку к встрече орды, и про бой, и про то, как мои наложницы ночью переплывали Каланту в ледяной воде, и про всё остальное. Если бы палачи в местных пыточных подвалах хотя бы в половину так настойчиво стремились разговорить пленников, то им никогда не понадобились их инструменты и настойки правды. Так бы досуха всех выжимали.

Но баллада конечно Глама получилась знатная и пели её долго. Только вот у меня от неё порой дёргался глаз. Нет, в целом всё было по делу, разве что опять по местному обычаю всё было абсурдно преувеличено. Трава зеленее, небо выше, орки могучее, люди прям паладины из легенд, смертоносные и безгрешные, Килан великий полководец и справный воин и так далее. А великан комический персонаж, который конечно врага бьёт не хуже прочих, но при этом постоянно страшно оскорбляет зеленокожих, делает неприличные жесты и машет всяким над рекой, обещая всех того… страстно любить во всех возможных и некоторых невозможных позах в общем. Да так машет, что орчанки освобождают других наложниц ханов и дружной толпой ломятся на наш берег. Народ над незадачливыми орками, их похотливыми зеленокожими подругами и бледнокожими подстилками, а так же великаном, что между атаками был вынужден исполнять все свои обещания прямо на берегу, ржал со страшной силой. Оный великан с не меньшей силой желал разбить о голову одного барда его же лютню. Обиделся он, млять, что всё мимо него прошло. Скотина. Хорошо, что хоть не он один о всём этом песни сочинял, у Эхва Сладкоголосого получилась вполне достойная героическая сага. Но в кабаках по всему герцогству всё равно охотнее пели скабрёзные частушки о злостном перетрахе орочьих баб на глазах их стенающих мужей. Кто бы сомневался. Дикарям чуждо высокое искусство, им пошлятину подавай! Очень надеюсь после моей смерти тут никто не сочинит местный вариант песни про деда Максима.

Впрочем я на тот момент о грядущей подлости не знал, а потому весело пил на пиру, правда всё же соблюдая меру. Четыре из моих подавальщиц имели зелёный цвет кожи, а потому в любой момент могли стать мишенью какого-нибудь идиота. И хорошо если словами дело ограничится. По пути трёх альтернативно — одарённых пришлось приласкать кулаком, а одного топором. Я великан терпеливый и проблемы местного менталитета понимаю. Но есть оскорбления, которые в здешнем обществе смываются только кровью, так что выбора у меня в общем-то и не оставалось. Был конечно вариант держать орчанок под замком… Но его бы тоже не поняли, на этот раз те, кто стоял на броде рядом со мной. Все одиннадцать девок по сути военная добыча, а тот кто прячет и зажимает трофеи — презренный трус, не меньше. Дурацкое время и дурацкие обычаи. Тут и если кто дракона завалит, то его голову в обязательном порядке придётся вешать на самое видное место. Примерно как в Вайтране, люби его Таллос. А что либо иное — верный признак страха перед летающими ящерицами. Которые таки да, разумные. И обязательно придут отомстить тому, кто оскверняет останки их сородича, когда узнают об этом.

Впрочем к моей радости большая нажираловка прошла без чрезвычайных происшествий, а случившиеся драки обошли меня стороной. Зато посмотреть на дерущихся эров было весело. К моему некоторому удивлению здесь имелись некоторые проблемы с искусством рукопашного боя. Благородное сословие решало свои затруднения с помощью оружия, а кулачные бои считало делом для всяких сиволапых крестьян. Хотя в Европе в средневековье вроде бы дело обстояло примерно так же, а всякие кунг-фу и карате практиковали в Азии. Наверно схожие условия диктуют схожие решения… Но в любом случае кулаками эры махали потешно. Может быть им стоит подарить не только идею настолок, но и бокса? Я конечно не большой специалист, но поставить человеку хук и добрый кросс не так чтобы невероятно сложно.

Ночи же я проводил в компании своих женщин. В дороге у них была выработана очерёдность посещения моего ложа, но там мы двигались в компании своих людей. Здесь же, как и в других городах, я опасался оставлять своих наложниц без присмотра надолго. Вроде всё конечно весьма благостно, но ну нафиг искушать судьбу. Лучше перестраховаться даже ночью. Так что стараться снова пришлось для всего коллектива разом, потому что сидеть рядом и просто смотреть никто не считал правильным. Что кстати само по себе несколько напрягало бы… Как-то оно всё таки не ловко со зрителями. Правда наложниц определённо было не мало для систематических игрищ подобного рода. Нет, я это дело очень люблю, но спустя три дня мне думалось, что всё должно иметь какие-то свои разумные пределы, тем более что собутыльники ко мне имели привычку приходить уже к полудню, зазывая на продолжение банкета, большая часть девчонок оставалась дрыхнуть. На разлив вставали только две дежурные. Недосып от вина и женщин… Пытка прям. Кому рассказать, не поверят.

Но к счастью три положенных дня закончились и у меня появилась возможность отдохнуть от такого вот отдыха. А потом пришло время браться за дела. Его