Юлия Лукова - Прах земной [СИ] Страница 49

– Надо, – бурчу, доставая мобильник и включая камеру. – На память сфотографировать тебя хочу.

Ну, не совсем на память, но на день-два его оскаленная фотка в телефоне задержится. Надо же мне доказать Мальвине, что у Рича нормальные зубы, а рассказывать про наши с ним поцелуи не особо-то и хочется. Это всё-таки слишком личное.

– На память?

– Ага, давай уже улыбайся. Пока красный на светофоре горит.

– Какая ты болтливая, – растянув губы в фальшивой улыбке, вздохнул мужчина.

Пользуясь моментом, я радостно нажала на кнопку и щёлкнула его на камеру. Но забыла отключить вспышку.

– Дура, – впервые слышала, чтобы Рич такое говорил. Обычно он даже самыми безобидными словами не бросается, а тут… трёт глаза, моргает и без конца шипит о моей ограниченности. Довела я, в общем, человека. Неловко как-то.

Рич.

Одно дело, когда какой-то посторонний человек просит тебя о помощи, и совсем другое, когда с этим же самым пристаёт Элена.

С ней, хочу заметить, нужно вести себя вдвое, а то и втрое внимательнее, чем с другими, потому что Романова – не девушка, а… нечто, имеющее две ноги, две руки и голову, абсолютно не предназначенную для простейшей мыслительной деятельности.

Порой я с некоторой завистью начинаю вспоминать Дом, где не было излишне назойливых девиц, из вредности кричащих тебе на ухо гадости и фонариком светящих в глаза.

Ещё один корень зла, преследующий меня по сей день, зовут Маэстро. Потому как именно он приучил нас, неприкасаемых, никогда и никому не отказывать в помощи. Конечно, в своих мечтах он подразумевал, что помогать мы будем друг другу, и не мог предположить, что кто-то из его подопечных когда-нибудь вырвется на свободу, и будет помогать не своим собратьям, а тем, кто с Домом связан постольку-поскольку.

– Ой, здесь-здесь останови, смотри не проедь! – попросила девчонка, ткнув пальцем в направлении двухэтажного магазина электронной связи.

Что ей там понадобилось? – припарковавшись, заглушил мотор.

Но Элена, ничего не объясняя, уже отстегнула ремень безопасности и убежала по своим делам.

Пока её не было, я, за неимением лучшего и более интересного, разглядывал дорогу, с минимумом проезжающих мимо машин, узкую улочку и голубое, чистое небо. По цвету и насыщенности не сравнить с серым небом Пепелищ. Тем не менее, жилось мне там гораздо лучше, чем в городе…

– Па, давай её съедим? – кидая хмурые взгляды на любимую папину лису, белую как снег и приблизительно метр ростом, спрашиваю.

– Не надо, у нас и так еды достаточно, – отрицательно мотает головой Роберт, сидя на большом сером валуне и точа ножи. Джейн в это время чем-то шуршит в пещере.

– А шкуру содрать? Сделаешь из неё тёплое одеяло. Зима скоро, – на этих словах Цапля – так папа называл лису – повернулась ко мне и, припав к земле, зарычала.

Она не любила никого, кроме Роберта, и заботиться о себе тоже позволяла только ему.

– Если шкуру содрать, одеяло получиться маленькое, нам с мамой такое не пойдёт. А тебе будет жирно четвёртым меховым одеялом укрываться.

После этой фразы я на него сильно обиделся и ушёл в пещеру к Джейн.

Той же ночью Цапля незаметно подкралась ко мне и укусила за пятку. Я тогда впервые схватился за отцовские кинжалы и стал гонять по округе обнаглевшее животное. Зато потом, также впервые получил нагоняй от Роберта за испорченное оружие и выдранные усы Цапли.

Большое достижение, учитывая, что мне тогда не больше трёх лет было, а рост не превышал девяноста сантиметров. Пепелища дали мне мозги, не свойственные трёхлетнему ребёнку, но силу и ловкость требовалось развивать самому…

– Всё, дела закончились. Поехали домой, – вскоре вернулась Эля из магазина.

Непривычно тихий голос девушки, без прежнего задора, смелости и любопытства, наводил на меня тревогу и странное беспокойство. Хм. Раньше я на такие мелочи не реагировал.

– Слушай, а почему мы сбежали из Ластонии?

– Твоя мачеха обратилась в наш Дом с заказом на твоё убийство. Ты об этом прознала, не знаю как, и договорилась со мной о побеге, – намеренно не вдаваясь в подробности, ответил я и в который раз прищурился. Мало было моим глазам той вспышки на телефоне, теперь ещё и солнце в лицо светит. Не стерпев, я достал из бардачка солнцезащитные очки и надел их. Ехать сразу стало значительно легче.

– О побеге договорилась, – постучав указательным пальцем по губам, повторила девушка. – А как я тебя нашла? Откуда ты узнал, что меня собираются убить?

– Мне поручили тебя убить – тогда и узнал.

– Но я тебя уговорила, и ты отказался выполнять приказ своего главы, да?

Не говоря ни слова, просто кивнул. Честно говоря, горло уже пересохло с ней разговаривать.

– Что я тебе такого пообещала, что ты согласился на такой самоубийский… самоубитский… поступок?

– Что пообещала, тем уже расплатилась.

По какой-то причине такой ответ вызвал у Элены неудержимый смех. Она склонилась чуть вперёд и, прикрыв рот ладонью, смеялась. Щёки у неё раскраснелись, русая чёлка закрывала глаза, а ярко-красный шарик на шее почти развязался, грозясь сползти на пол.

Приглядываюсь к ней и понимаю: той, с кем я несколько месяцев назад заключил Договор и сбежал из страны, нет на прежнем месте. Мою, в целом, рассудительную и осторожную заказчицу замещает неспокойная проблемная девчонка с легкомысленным ветром в голове. А ведь та Элена, если сравнивать, нравилась мне куда больше, и проблем от неё было меньше.

– Не смотри на меня так внимательно, ты же не маньяк, – девушка натянуто улыбнулась и, протянув руку, взъерошила мне волосы.

Правда, не прошло и секунды, как сама поспешно отдёрнула свою конечность от моей головы и с несколько шальным от собственного поступка взглядом прошептала:

– О-ой… ой, смотри на дорогу!

На дороге застыл человек запоминающейся неопрятной наружности. Он рылся в большом целлофановом пакете, чем-то напоминающим мусорный мешок, и сходить на тротуар, судя по всему, не собирался.

Я резко нажал на тормоза, но так как скорость у нас была приличная, машина остановилась не сразу, а лишь пробежав дополнительные десять метров.

Мужчину мы всё же задели. Конечно, не так сильно как могли бы, иначе он бы сейчас не с парой-тройкой синяков и без сознания валялся, а с перебитыми костями и проломленной головой.

– Поднимай его, звони в скорую! – металась туда-сюда перепуганная Элена, противореча самой себе и не зная за что хвататься. – Мы его не убили?

– Не кричи на ухо, – приказал, присев на корточки рядом с пострадавшим и, опять же по настоянию неугомонной девушки, проверив у него пульс.

Пришлось на время задержать дыхание, так как темноволосый, заросший мужчина больше напоминал лесного борова искупавшегося в глубокой помойной луже и по ошибке научившегося ходить на двух ногах, чем человека. Одежда у него, в точности, потрёпанная кожаная куртка, коричневый свитер и широкие рабочие штаны, тоже источала незабываемые ароматы. Ну, однозначно боров.

Все-то у тебя не люди. То Элька, то вот этот… тип.

– На ключи, иди, открой багажник, там аптечка лежит, – не обращая внимания на голос в голове, передал спутнице ключи от машины.

Вокруг, к счастью, не было ни одной живой души, поэтому мешать мне (кроме Романовой), а тем более звонить в милицию было некому. Всё-таки в центре промышленного района находимся. Тут такое хитросплетение улиц, что обычный водитель предпочтёт ехать в объезд, а прохожими и случайными свидетелями аварии могут оказаться лишь вышедшие покурить механики или фрезеровщики.

Подняв голову, якобы находящийся без сознания что-то неразборчиво заворчал и попытался сфокусировать на мне взгляд. После того, как у него это более-менее получилось, он дёрнулся и схватил мою руку, разглядывая ногти.

– Рич, я не могу её найти! – пожаловалась Элена, продолжая копошиться в багажнике.

– Ищи, – крикнул в ответ я, в общем-то, сомневаясь, что немытому субъекту, обнюхивающему в данный момент мою ладонь, нужна медицинская помощь. Разве что психологическая.

Дикие глаза облазившего все окрестные помойки смотрели на меня очень пристально, цепко, где-то испытующе. Такими же становятся глаза Карла, когда он видит распиленных вдоль тела людей…

Клац, – укусил меня за пальцы пострадавший, даже не думая разжимать челюсти.

На автомате ударив его второй рукой в живот (вспарывать не стал, представив, как будет визжать Элена, увидев эту картину), поднялся на ноги и пнул мужика уже по рёбрам.

– Идиот, прекрати! – напрасно я думал, что удастся избежать криков девушки. Она всё равно при любом раскладе всегда орёт.

– Не прекращу, садись в машину

– Ты человека сбил, а теперь ещё его и пинаешь? – возмущается она, задирая голову вверх, чтобы иметь возможность смотреть мне в глаза.

– Коротышка, – зачем я сказал это вслух?

– Сам гоблин! – поджав губы, обиженно шипит "коротышка" и подбегает к сидящему на земле мужчине.