Грешник - Михаил Злобин Страница 51

— Я думаю, ты готов к работе с наставником-Владеющим, — с неопределенными интонациями в голосе сообщил здоровяк, будто боялся, что я ему откажу.

— Если ты так считаешь, то ладно, — легко согласился я.

— Правда?! — Натурально удивился воитель. — А если я найду тебе кого-нибудь уже завтра?

— Ищи, — пожал я плечами с преувеличенным безразличием, — мне все равно.

— Хм… ладно. Но у тебя точно хватит золота? Мы ведь неплохо так разгулялись…

— Ну, я думаю, что пары сотен акатов должно хватить, — сказал я, прикидывая в уме свой остаток.

Кстати, стыдно признаваться, но я только недавно узнал, что у каждой монеты в империи Исхирос есть свое название. Столько недель проработать у ремесленника и полагать, к примеру, что медная монета — это просто безымянная медяшка, было просто верхом невежества. Оказалось, что полновесные золотые деньги, отчеканенные имперским монетным двором, назывались акаты. Серебряные — салоты, а медные просто марки. Теперь вот при каждом удобном случае пытался ввернуть в речь именно общепринятое название монет, словно бы смаковал это звучание.

— Кстати, хорошо, что ты поднял вопрос о деньгах! — Наиграно стукнул я себя ладонью по лбу, словно только что вспомнил об этой теме. — Флогия уже, судя по всему, успешно реализовала первую партию огненной воды, и финансовый результат ее весьма впечатлил. Она уже трижды засылала ко мне парламентеров, которые невзначай пытались выведать, к какому сроку ждать новой поставки. А это значит, что тебе пора начинать напиваться.

— Мне что делать? — Глупо переспросил здоровяк.

— Ну, ладно, не напиваться, — покладисто согласился я. — А просто заказывать сюда выпивку. Думаю, по бочонку в день будет достаточно.

— Но для чего?

— Чтобы никто не заподозрил нас… А-а-а, впрочем, — прервался я на середине фразы, — ты сможешь догадаться и сам. Ты тренируешь мое тело, а я буду тренировать твой разум, Астал. Поэтому думай.

Я постучал согнутым пальцем себе по лбу и расплылся в издевательской ухмылке, когда великан обиженно нахмурился. Ой, обожаю я потешаться над людьми. Они всегда так забавно реагируют…

Спешно закончив ужин, я встал из-за стола и отправился наверх, в свои покои. Да, пожалуй, эту огромную спальню с умывальной комнатой и балконом можно было назвать только покоями. Там я на всякий случай надежно запер дверь, а потом отправился на террасу, стягивая на ходу рубашку. Сейчас подступало время года, считающееся в здешних широтах зимой. Ночь заметно удлинилась, ветра поменяли свое направление и стали более порывистыми, а температура воздуха снизилась до совершенно комфортных восемнадцати-двадцати градусов по Цельсию. Хм… забавно, а ведь в этом мире никто кроме меня не знает, ни кто такой Цельсий, ни что такое градус. Про метры и килограммы я уж и вовсе молчу. Я и сам, наверное, никогда бы о них не вспомнил, если б здешние единицы измерения не имели столь большого разброса — локти, шаги, ладони, бочки. Согласитесь, как один шаг другому рознь, так и размеры бочки сильно могут отличаться. Вот и пришлось мне воскрешать в памяти чудом не истершуюся из нее метрическую систему.

Кхм… отвлекся. В общем, я разделся и смело прыгнул с балкона, распахнув свои черные, словно сон детоубийцы, крылья. Резкий рывок, и вот я уже парю над чернильными просторами, высвеченными редкими огнями уличных фонарей. Где-то позади меня неизменно сверкало своим волшебным великолепием третье городское кольцо Махи, но сегодня мне нужно было совсем в другую сторону. Сейчас я летел в пригород, к Чуку и Чаку. Ребята уже слишком засиделись без поручений, и следовало мне напомнить им о себе.

Пусть они не были прям совершенно идеальными исполнителями, но вместе с этим они и не были слишком примечательными. Просто пара оборванцев, какие целыми тысячами бродят по запутанным одноэтажным лабиринтам разросшегося вокруг Махи пригорода. И в этом была их главная ценность. Вряд ли бы кто-нибудь сумел бы распознать в них моих тайных агентов.

Катаясь на горках воздушных потоков, я неохотно приземлился перед воротами дома, который некогда принадлежал семье Данмара. В царившем на улице могильном мраке, я не боялся, что буду кем-нибудь замечен. Так что я смело, с эдаким хозяйским чувством, забарабанил в калитку. К моему удивлению, новые обитатели жилища не спали, и звуки шагов я услышал почти сразу. Громыхнул деревянный запор, брошенный на землю, скрипнули петли, давно позабывшие вкус масла, и на мое лицо упали отсветы пламени факела… Факела, зажатого в какой-то слишком уж большой и волосатой руке.

— Опа, — мерзко просипела рожа, которая шла дополнением к потной и заросшей конечности. — А кто это такой сладенький к нам пожаловал?!

Глава 10

Чужак, неизвестно как попавший в дом Данмара, не стал надолго затягивать немую сцену. Его свободная рука весьма проворно метнулась ко мне, намереваясь схватить и затащить внутрь. Но грешник внутри меня успел среагировать раньше. Моя детская ладошка выстрелила вперед, как пущенная из пращи пуля, и обхватила один из пальцев растопыренной пятерни, что тянулась ко мне.

Возможности мои и этого мужика были явно неравны. Сколько бы там раз я ни подтягивался с мешком камней, подвязанным к поясу, сколько бы бревен ни взваливал себе на плечи, а тягаться со взрослым мужчиной в грубой физической силе мне было еще ой как рано. Каким бы развитым я ни был для возраста своего нового тела, а пролегающая между нами физиологическая пропасть была попросту непреодолима.

Однако там, где пасовала сила, на помощь приходила физика. Я всего лишь покрепче сжал чужой палец, а непонятный чужак, не успевший этого понять и остановить своего движения, по сути, сам себе его сломал. Сустав с хрустом вылетел со своего привычного места, и я краем глаза успел заметить, как на ладони мужчины вспухает моментально побелевшая шишка.

Всего секунду назад его источающие ехидство глаза теперь уже шокировано расширились, грудь начала подниматься, втягивая в себя воздух для пронзительного крика, а рот уже раскрылся, чтобы исторгнуть из себя вопль, полный боли и ослепляющей злобы. Однако я прекрасно понимал, что пришелец тут скорее всего не один, а значит давать ему закричать попросту нельзя. Иначе сюда сбегутся все незваные гости.

Мой детский кулачок с поразительной легкостью вломился прямо в горло чужаку, превращая