Вадим Денисов - Генетический дрейф Страница 52

За ними и едем.

Я управлял джипом словно на автомате, записной старожил. Ругаясь на женщин, сам думал вовсе не о дороге.

Странно, уже появилась ностальгия по курорту. Вдруг начал ценить то, на что раньше частенько забивал калёный болт, не желая тратить время отпуска на пляжный отдых. А сейчас никуда не хочется лететь сломя голову, рыться, что-то там галопом изучать, забирать… Окунуться бы в тёплую воду Ионического моря и потом долго лежать на тёплом песочке Сидари или Калами, разглядывая стоящие напротив яхты с живыми шкиперами внутри!

Девчата продолжали общаться. Хорошо, что они сидят позади.

Рядом со мной на свободном пассажирском лежит карабин. Красавец! Он и раньше не очень-то подходил к классическому охотничьему костюму, а после посещения Нового порта окончательно приобрёл милитаристический вид.

Мне же Маркос, добрая душа, натовский магазин подарил! Из шкафа вытащил, где у него хранится неформат и некоплект. К MR-1 подходят магазины от АР-15, М-16 и прочих, а у меня теперь имеется тридцатиместный немецкий G-MAG. Всего один… Карма какая-то у арсенала банды – единичность магазинов. И то радость: тридцать пуль отшмалять в быстром темпе – мало не покажется.

– Егор, человек впереди! – крикнула Одинцова.

– Бинокль возьми!

Я, рефлекторно снижая скорость, подобрался, мгновенно отбросив праздные мысли в урну и сфокусировался на существенном. Так, карабин поближе.

– Женщина у остановки, – подсказала Ани.

На Корфу автобусные остановки часто выглядят плоскими будками с боковыми выходами. Они словно приклеены к скале – мало, что дороги узкие, так ещё и узости серпантинов мешают. Эта остановка автобусов зелёной линии – нормальная, под большим навесом.

– Оружие! – бросил я. Кто знает, и в засаду попасть можно.

Сканер спит. Впереди чисто. В зеркала! Тоже никого. Справа по-прежнему громоздилась скала, на таком склоне не спрячешься. Слева – жидкие кусты над бордюром и двухметровый обрыв с редкими спусками к диким каменистым пляжам. Здесь тоже не засядешь, осматривал. Говорю же, старожил!

Что она тут делает?

– Бабка! – уверенно сказала Ани.

– Что-о?

Я вздрогнул. Какая бабка?!

Наверное, этот комплекс останется подарком на всю отпущенную жизнь. Само слово… Ассоциации вполне определённые. Есть в английском слово creepy – вполне подходит. Мураши по коже, то самое нервное вздрагивание, медленно ползущие по ночной набережной Лефкимми огоньки масляных светильников, угрожающий жест сухой старческой руки, тяжёлый взгляд и злорадная ухмылка.

И плакатик характерный.

Увидел! Фу-у… Терпимо. Старушка была несколько другого типажа.

Короткая стрижка седых волос, белые тонкие брючки со стрелками, на плечо небрежно накинута комплектная курточка-ветровка, серая кофточка с какой-то надписью на груди. Бабулечка-красотулечка… Открытку несколько портил лаковый серебристый клатч. Общая же стилистика такова: престарелая жена парализованного плантатора молодится из последних сил. Местный колониальный стиль, такой часто видишь в южных европейских странах, аборигены которых почему-то часто стараются изобразить колонизаторов, как правило, англичан. Былых, конечно, – и колонизаторов, и бриттов.

А она местная, давно научился отличать.

Не, ну это всё-таки не Чёрная Ведьма из Беницеса…

– Машет, Гош!

Точно машет! Чудны дела твои, День «G»! Автостоп Большого Песца!

Я бы точно так не смог, отвечаю.

Стоять в одиночестве на пустынной трассе и смело голосовать заряженному джипу – тот ещё подвиг. Или полная безбашенность. Или сумасшествие.

Мало того, что отважная на всю голову, так ещё и настойчивая! Бабуська, выставив большой палец кверху, постепенно выползала бочком всё дальше на автостраду, явно не собираясь уступать дорогу. Не давить же её… «Или давить? Мирная, уютная, интеллигентная, как училка литературы – как же я их не любил… Ври больше! Ты лучше присмотрись, Гош, что за надпись у неё на блузке красуется. Не про то ли, что мы все умрём?»

Бред. Выстроилась. Да, таких чудаков естественный отбор скоро сам выпилит. Ладно, главное – безобидная с виду, не чувствую угрозы.

– Останавливаемся, подбираем её! Может, узнаем что-нибудь путёвое. Значтак, ребята, она садится ко мне. Ани, возьми карабин, контролируй её.

– Поняла. – Затвор «беретты» лязгнул. – Пистолет возьмёшь?

– Не надо. – Я перетянул ножны поудобней.

Пусть странная старушка сбоку посидит, под суровой правой рукой. Не хочу иметь за спиной потенциальную угрозу.

Джип остановился напротив остановки, даже подворачивать не пришлось, бабка вылезла чуть ли не под колёса. Да куда ты лезешь, старая!

Нагнувшись, открыл пассажирскую дверь.

– Хай! Кавос? – поинтересовалась она с улыбкой во всю челюсть.

Типун тебе на язык.

– Охи, охи, мадам! Лефкимми!

Бабка сперва заглянула в салон, приветливо помахала рукой девушкам, после чего полезла на сиденье, обдав меня запахом терпких духов.

– Ю инглишмен? Файн! Гоу Кавос!

– Охи, онли Лефкимми!

Только Кавоса мне не хватало. Я и так не люблю на юг ездить, да суровая жизненная необходимость заставляет. На севере местность гористая, больших посёлков мало. Курортные районы, для наших задач непригодные. Зачем туристу библиотека?

Захлопнув дверь, старушка высморкалась, довольно раскинулась на сиденье, потом, подтянувшись повыше, показала рукой – вперёд, шеф, гони, чего тормозишь, клиент опаздывает! Хмыкнув, я включил передачу, бабулька захлопала в ладоши и разродилась длиннющим монологом на греческом, из которого мне уловить удалось лишь одно: по-английски автостопщица лакшит «мало-мало». Единственный в банде знаток греческого языка, Анька слушала бабку внимательно, но пока помалкивала.

– Света, птица, ты тоже следи, – попросил я.

Через километр все успокоились. Девчата попытались втолковать ей, что в греческом не сильны, и вообще, никакие мы не англичане, а русские. Бабушка наконец-то услышала, что-то уточнив, сильно удивилась, на некоторое время замолкнув.

Проехали короткий туннель возле «Марбеллы». Примерно через километр пассажирка неожиданно потребовала остановки. Вокруг – ни виллы, ни мини-отеля.

Резво выскочив из машины, бабка не торопилась закрывать дверь.

Несколько секунд она пристально смотрела мне в глаза.

И вдруг спросила, ласково улыбаясь:

– Рус?

Рус… Сказали уже! Согласно кивнул и близко не представляя, что последует дальше.

– Йехал грека чер-рез риеку…

Я оторопел настолько, что не смог положить руки на баранку.

В салоне тишина – слышно, как пыль оседает.

– Хей, бой?! – С недовольным видом она повелительно махнула кистью.