Артем Каменистый - Боевая единица Страница 54

– Сама вижу. Надо разведать, кто знает, может, куда и выведет. Лилит, я вот все понять не могу, как ты здесь направление определяешь?

– Не знаю, но я еще никогда не сбивалась с пути под землей.

– Будем надеяться, – вздохнула настоятельница. – Компаса у нас все равно нет. Ну что ж, пойдемте, дамы и господа. Лилит, ты шагаешь первая, с фонарем. Только на ступени хоть иногда посвечивай, не то быстро последние ноги переломаем.

Преодолев пару десятков мучительно узких ступеней, Нельма с облегчением убедилась, что вездесущая слизь осталась позади. Очевидно, грибок не мог существовать вдали от плодородного гравийного субстрата. Даже если ход окончится тупиком, то все равно, здесь можно будет по крайней мере немного передохнуть – судя по часам, дело приближалось к ночи.

В том, что ход окончится тупиком, настоятельница почти не сомневалась. В свое время при расширении Клетки, проводившемся под ее руководством, проходчики наткнулись на аналогичную лестницу, похожую до мельчайших деталей. Судя по всему, в древние времена они прокладывались для перемещений рабочих и вентиляции выработок. Однако после создания новой, хорошо спланированной системы подземных уровней, что произошло в начале двадцатого века, старые выходы попросту замуровали или засыпали. Опыта подобных прогулок у Нельмы не было, так что она не могла определить, может ли при этом воздух оставаться свежим, либо же впереди должен быть какой-то проход, или хотя бы вентиляционная проушина.

Луч фонаря внезапно рванулся вверх, осветив обширное пространство.

– Здесь, похоже, подземный зал, – произнесла Лилит.

– Что за шутки? – удивилась настоятельница. – В наших помещениях нижних уровней таких залов нет.

– Значит это не наше помещение, – логично предположила Лилит.

Поднявшись, четверка скитальцев некоторое время молча рассматривала открывшуюся картину. То, что помещение «не их», все поняли сразу. Не сговариваясь, воспитанница и Матвей включили свои фонари, а настоятельница фонарик, установленный на стволе автомата, реквизированного у запасливого привратника. Давно они не сталкивались с такой щедрой иллюминацией – им приходилось беречь батарейки.

Помещение можно было смело назвать подземным залом – размеры впечатляли. Чем-то похоже на миниатюрную станцию метрополитена – столь же вытянутое в длину. Высокий сводчатый потолок, двойной ряд колонн, тянущийся строго посередине, несколько ниш в стене, забранных железными решетками. Повсюду какие-то верстаки, лабиринты шкафов и тумб, штабели ящиков, цепи, свисающие сверху. Никаких украшений или излишеств – помесь чего-то, напоминающего лабораторию доктора Франкенштейна и простого склада.

– Лилит, я так понимаю, ты здесь не бывала, – предположила настоятельница.

– Да, – согласилась девушка. – И даже не предполагала про существование этого места. Хотя… прежняя смотрительница рассказывала много всяких легенд про наши подземелья, там часто говорится о больших помещениях.

– Я тоже такие слышала, – подтвердила Нельма. – По одной, в годы последней смуты где-то у нас спрятали сотни телег серебра, стратегический запас Ордена. Но после боя за Монастырь те, кто занимался этим делом, погибли, потом некоторое время всем было не до этого, а когда спохватились, найти ничего не смогли.

– Вранье, – уверенно возразил Матвей. – Какой дурак стал бы столько серебра к нам тащить, когда полно нормальных складов? Попробуй столько побегать туда-сюда по этим лестницам, да еще и с грузом на горбу.

– Можно посмотреть? – умоляюще протянула воспитанница, завороженная романтическими мыслями о спрятанных сокровищах.

– Вперед, – усмехнулась настоятельница. – Только осторожнее, мало ли что.

Сама Нельма подошла к стене, где приметила светильник, внимательно его рассмотрела и усмехнулась:

– Не столь уж ветхая древность: лампа-то газовая! Уж никак не времена смуты.

– А я однажды внизу каску нашла, с отражателем и гнездом для свечки, – похвасталась Лилит.

– Каска медная? – уточнил Матвей.

– Да.

– Эка невидаль! Такими кепками у вертолетчиков полсклада завалено.

– Зачем они им? – удивилась смотрительница.

– Ясное дело, что незачем, но и выбрасывать жалко. Вертолетов еще в проекте не было, когда они там уже лежали. Чего только не увидишь в нашем Монастыре.

Нельма, осмотревшись по сторонам, подумала, что если отсюда не найдется другого выхода, то ничего страшного, по крайней мере переночевать удастся нормально – в дренажных ходах это было попросту невозможно. Обернувшись на грохот упавшего ящика, она покачала головой:

– Старкова, я кому сказала вести себя осторожнее?

– Виновата!

– Ну что, нашла библиотеку Ивана Грозного?

– Нет, ящики пустые. Ой, тут какие-то бутылки стоят! Может, вода?

– Не трогай! – предостерегла Лилит. – Надо сперва рассмотреть.

– Это мы быстро, – оживился Матвей. – Ваши легенды ничего не говорят про утерянный винный погреб?

– Нет, – серьезно ответила Лилит. – К тому же это явно не вино. По-моему, ртуть, слишком уж тяжелые бутылки, я еле поднять могу.

– Смотрите не разбейте, – предостерегла настоятельница и, рассмотрев верстак, обрадованно поинтересовалась: – Матвей, у тебя спички есть?

– Только зажигалка.

– Сойдет, я тут коробку со свечами нашла.

– А они не испортились? – усомнился старик.

– Парафиновые, что с ними станется? Им что год, что тысяча, без разницы. Это, разумеется, не фонари, но все же лучше, чем ничего. Эй, кладоискательница, ты там случайно ящик батареек не находила?

– Идите сюда, – странно напряженным голосом произнесла девочка.

Старкова стояла возле решетки, перекрывающей большую нишу, и напряженно рассматривала что-то, укрывающееся за ней. Подойдя поближе, настоятельница сперва инстинктивно схватилась за автомат, но тут же расслабилась – у дальней стены, скрюченный в три погибели, сидел демон. Мертвый.

Многоопытная Лилит классифицировала его с первого взгляда:

– Сильф.

– Высший?! – охнула воспитанница.

– Не так просто. Вообще-то высший, но из диких кланов.

– Они особняком стоят, – уточнил Матвей. – Я сам видел, как свита сильфа грызлась с мангусами.

– Вам повезло, что вы выжили, – с почтением произнесла Старкова.

– Да, – согласился старик. – Так, по мелочам отделался… кое-какие ненужности поотрывало.

– Он закован в цепи, – определила Лилит. – И странный какой-то, похоже, с него содрали кожу.

– У сильфов нет ороговевшего хитина, – уверенно заявила настоятельница. – Не завидую тому, кто сдирал с него кожу. Она волокнистая, по прочности превосходит кевлар в десятки раз.

– Бронежилет бы из нее отличный вышел, – мечтательно протянула воспитанница. – Это гораздо круче переработанного псевдохитина.

– Возможно, кто-то и сделал, – предположила Лилит. – Ему к тому же еще и часть головы отрезали.

– Здесь еще один, – заявил Матвей, рассмотрев содержимое соседней клетки. – Гончая фиболо, вернее то, что от нее осталось. Кто-то отрезал ей передние лапы и голову. Не завидую я этим столярам: работа нелегкая, а если тварь была еще жива, то при этом наверняка возражала… Да что это за место такое интересное? Чем здесь занимались? И кто?

– Первая лаборатория, наверное, – неуверенно ответила настоятельница. – Слышали о ней?

– Нет, – хором произнесли воспитанница и старик.

Но Лилит знала больше их:

– Да, я слышала, но немного. Но ведь она располагалась в здании, там, где сейчас вторая казарма для младших, а это далеко. В его подвале есть несколько замурованных ходов, но я так и не нашла проход в ту часть подземелья.

– А что за лаборатория? – полюбопытствовала девочка.

– Я сама мало знаю, – ответила Нельма. – Она не имела отношения к нам. В этой местности одновременно основали Монастырь и исследовательскую лабораторию. Первую Клетку содержали ученые, они же проводили опыты над тварями. Постепенно наш Монастырь разросся, стал полностью автономным, а соседство научных специалистов создавало трудности. Слишком много мужчин, а у нас одни женщины… В общем, в конце девятнадцатого века ученые убрались в близлежащий центр.

– На лабораторию это мало похоже, – констатировала Старкова.

– Логово садиста, – буркнул Матвей и в доказательство посветил на потолок.

Все послушно подняли головы, воспитанница тут же испуганно пискнула: на цепях тут и там висели части тел демонов – в основном головы. Самое странное, что местами виднелись человеческие черепа и кости, а свод покрывали самые настоящие каббалистические знаки: пяти– и шестиугольники, заключенные в круги, кое-где различались вычурные надписи на неизвестном языке.

– Да уж, весьма странная лаборатория, – согласилась настоятельница. – Хотя кто знает, сколько веков этому залу? Нам легче, мы пользуемся опытом предшественников, а им приходилось работать вслепую, пытаться искать истину самыми странными методами.