Юрий Иванович - Капризная фортуна Страница 56

Молодой катарги выглядел весьма довольным, хотя жареным мясом его никто не угощал. Видимо, сегодня охотились сами, не брезгуя и сырым.

— Привет и тебе, кормилец, — отвечал Мурчачо, приближаясь к людям вперевалку. — И всех остальных приветствую! А спалось нам отлично, нашли отвесную скалу с неприступной пещерой, так что ночь прошла спокойно. Вокруг вас — никого, ни засад, ни разъездов. А как у вас? Что это вы, рыбалку затеваете?

— Да нет, просто эксперимент проводим. Надо достать два типа этих монстров и выяснить, какое между ними различие. Видишь, насколько они разные? Да и плывут в разные стороны.

— Так основное различие сразу видно, — насвистывал орел. — Мы еще возле пролива присмотрелись. Те, что плывут вверх, — более толстые. А те, что плывут в пролив, словно сонные, — гораздо худее.

После такого сообщения люди вновь нависли над берегом, присматриваясь на скользящих под ними метрах в четырех кашьюри. И вскоре в самом деле заметили подсказанное орлом различие. Просто извивающиеся тела всегда кажутся стройней. А вот вялые туши выглядели, наоборот, словно распухшие. Потому сразу разница не определялась.

— Ай да Мурчачо! Ай да молодец! — нахваливал Виктор своего воспитанника и друга. — А вдруг ты еще и причину подскажешь такой разницы?

— Запросто! Пока они плывут вверх, тратят силы и худеют. Вот и все.

— Не сходится. Цель их плавания совсем недалеко отсюда. — Кивок головы в сторону столицы. — И смотри, здесь они еще толстенькие, а ведь до пролива многократно дальше, чем до города.

Катарги больше ничем помочь людям не смог. Да и содействовать в рыбной ловле отказался, с каким-то стеснением признавшись:

— Мы вообще только в мелких реках рыбу берем. А к этим чудовищам никак приближаться не можем: запах от них преотвратный.

— Согласен. И хорошо, что у нас, людей, обоняние не такое прихотливое. Ладно, лети и посматривай, чтобы нам не помешали.

Затем все принялись за весьма неприятную, дурно пахнущую работу. Вначале без труда зацепили крючьями и выволокли на бетонный берег тушу кашьюри, который сплавлялся. Горсть соли в пасть, и тело не трепыхается даже. Затем топором разрублено брюхо, вскрыт желудок и все остальное, что могло только заинтересовать дотошного Фериоля.

Ничего. Никаких особых различий, резко отличающихся от тех вскрытий, которые он проводил на борту флагмана морского флота еще в проливе Речном.

После чего занялись поимкой второго экземпляра кашьюри. Здесь уже пришлось попотеть. Слишком шустрые и проворные монстры не желали заглатывать соляную наживку и даже сноровисто уходили из-под летящих в них гарпунов. Пришлось идти на радикальную меру: высыпали всю соль сразу и одновременно, стараясь попасть на морду только одному чудовищу. Удалось! Вскоре и вторая туша оказалась на берегу, а Додюр, задыхаясь под белой повязкой на лице, приступил к разделке водного людоеда. Опасались как раз самого худшего: вида кусков разъеденной человеческой плоти. Подобное уже не раз случалось, так что кок был готов даже к собственному опорожнению желудка.

Поэтому все немало удивились, когда наружу из брюха кашьюри сыпанула крупная, ядовито-зеленоватого цвета икра. Размер некоторых икринок достигал в диаметре пяти, а то и шести сантиметров.

— Вот тебе и однополые! — воскликнула отшатнувшаяся от новой волны вони Аристина. — Или вы таких самок еще не находили?

С четверть часа жрец копался в разрубленных частях тел, после чего окрепшим голосом подтвердил прежние выводы:

— И все-таки это не самки. И не самцы. Однополые они, заявляю со всей ответственностью.

— Откуда же тогда икра?

— Похоже, у взрослых монстров, достигших восьмилетнего, а то и большего возраста, вырастает вот этот придаток. Весьма странный придаток, но именно он начинает взращивать некое вещество, которое собирается в икринки, а потом в этих икринках наверняка появляется зародыш. Невероятная система продолжения рода. Если бы сам не увидел, ни за что не поверил бы.

Выводы ученого мужа из монастыря Дион подняли новую волну споров, перемежающихся догадками, гипотезами и выводами. Да вот только ничего путного из этих споров не вышло. По всем выкладкам получалось, что в озере Шулугар водные чудовища сбрасывали икру, а потом с чувством выполненного долга и с частичной потерей сознания возвращались в пролив Змеиный. А вот куда в таком случае девалась икра? Неужели ее собирало то самое устройство, в которое имел право входа только сам император Гранлео? Но зачем? Для каких целей? Подозревали, что устройство как раз и называется диспектсором, но какой толк механическому агрегату от загадочной икры? Сплошные вопросы.

Да и с места зловонных вскрытий пришлось уходить после сигналов с неба: где-то поблизости появились люди. Ничего не оставалось, как спешно покидать обрубки туш в воду, затереть все следы крови на берегу пылью и скакать в город по другой, делающей большой крюк дороге. Теперь приходилось решать, что же делать дальше.

Глава двадцать восьмая НА ПЕРЕПУТЬЕ

Обеденное время отряд провел в снятой комнате. Заказав блюда прямо туда и устроив во время трапезы интенсивное обсуждение. Причем основным вопросом на повестке дня стояло: делать ли попытку повторного, но теперь уже самостоятельного прохода к озеру Шулугар.

Менгарцу очень и очень хотелось лично рассмотреть гипотетический диспектсор, а еще лучше: побывать в его внутренностях. Все как следует ощупать и только после этого составлять какое-либо мнение о значении или принадлежности устройства. Инопланетянин не сомневался в умении проникнуть внутрь любого технического сооружения, где до него побывал покойный Гранлео.

— Если этот потомок древних колонистов умел пользоваться некоторыми секретами, — утверждал он, — то уж я тем более всюду проберусь. И нечего сомневаться!

Но соратники сильно сомневались. Причем имея для этого веские основания.

— Ты только вдумайся: лишь сам император мог входить в то загадочное устройство! — увещевал Додюр. — Причем все это могут видеть, наблюдать момент посещения, но даже сам правитель княжества не имеет права приблизиться к диспектсору.

— К тому же рисковать, преодолевая ограду вокруг парка, — полное безумие. — Фериоль рассуждал со знанием дела. — В любом случае дорожки просматриваются далеко и великолепно. Поднимут тревогу и выловят элементарно. Парк не такой уж большой. Ну и наши пернатые друзья цодсобить ничем не смогут. Вот если бы они еще и ночью летать могли…

— Ну и зря вы скидываете со счетов нашего знакомого маркиза, — не собиралась отсиживаться молча Аристина. — Поверьте моей интуиции: Люжир не так прост, как хотел казаться. Да и то, с какой легкостью нас по его приказу пропустили в запретное для остальных горожан место, говорит само за себя. Вдобавок могу поручиться: парень меня так легко не забудет. Поэтому…

— Еще бы! — буркнул себе под нос Додюр. — Такие для него прикосновения…

Но красавица хорошо расслышала недовольство пусть не в словах, так в тоне:

— Дор, чего ты там бормочешь, словно старый дедушка с сухарем в руке? Тебе не нравится моя хитрость и самопожертвование? — Дождавшись в ответ лишь невнятного мычания, княгиня пригрозила: — А то я возьмусь за твое воспитание!

— То самое?! — делано округлил глаза от радости кок.

— Нахал! — совсем не сердито стрельнула глазками Аристина и деловито продолжила прежнюю тему: — Просто уверена, что нас будут искать по всему городу. Причем весьма интенсивно. С его связями и знакомствами маркиз ни перед чем не остановится.

— Конечно, — улыбался Виктор. — Держать такой трофей уже в руках, а в результате остаться ни с чем. Но все-таки мне кажется, ты немного преувеличиваешь. Пусть этот Люжир и вхож в окружение самого князя, вряд ли он станет выставлять себя посмешищем в лице остального дворянства. Над ним же и смеяться будут, что он упустил золотую пташку. Еще и получил неслабо от какого-то провинциала.

— Дело не в том. — Княгиня Вакахан начинала сердиться от такого непонимания. — Мой титулованный ухажер просто неправильно может оценить вчерашние события. Ведь у него, скорее всего, появится мысль, что меня просто Украли из-под его носа строгий дядя и драчливый свояк. Молчаливого брата, который якобы не умеет драться, он в расчет совсем не берет. То есть пока велся поединок, дядя меня скрутил и бросил в первую же карету, мой брат не смог ослушаться приказа и тоже исчез с места событий, ну а про главного, коварного драчуна — тем более речь не идет. Однозначно, что он главный злоумышленник в моем похищении.

— М-да… — протянул с досадой Менгарец. — С этой точки зрения мы вчерашнюю драчку и не рассматривали. Только вот по поводу "коварного" могла бы и постесняться. Сама такая!

Аристина явно приняла последнее утверждение за комплимент и так мило улыбнулась, что у всех мужчин сразу поднялось настроение. Но если Виктор почти решился рисковый проход к накрытому парком озеру, то его товарищи удвоили усилия, чтобы от этого мероприятия отговорить. Это им почти удалось: более тщательную разведку озера Шулугар командир отряда отложил до выяснения остальных обстоятельств.