Валентин Егоров - Шпион Его Величества Страница 59

С этими словами деревенский кузнец герр Люцке развернулся и, сделав шаг в сторону, пропал из нашего поля зрения. Правда, волколак нам так и не сказал, от кого следует спасаться и кто нас преследует.

Отремонтированная карета стояла прямо у ворот конюшни. Не говоря ни слова, рядовой Суворов перебросил ружье за плечо и стал выводить лошадок из стойл. Когда лошади были запряжены в карету, то я вспомнил, что в обеденном зале трактира осталась моя дорожная сумка с двумя пистолями, которыми я дорожил, один раз они спасли мне жизнь. Васька Суворов уже сидел на козлах и с недоумением в глазах смотрел на то, как я развернулся и пошел прочь от кареты в сторону входа в трактир.

Перешагнув порог, я вдруг вспомнил все то, что наблюдал во время путешествия своего духа. Я внимательно осмотрелся по сторонам, но обеденная зала была по-прежнему пуста и безлюдна. Моя дорожная сумка одиноко лежала на лавке у стола, за которым я только что обедал. Всего несколько шагов до сумки, а после этого можно было бы спокойно покидать это опасное место. Но в этот момент дальняя стена залы начала мерцать редкими вспышками зеленоватого цвета. Любому дураку было понятно, что это начал работать магический портал. Через секунду в трактире появятся те молодцы, которых я видел в потустороннем мире.

Одним большим скачком я долетел до сумки, выхватил из нее оба пистоля, одновременно взведя их курки.

А портал уже работал, первым в стене начал проявляться знакомый мне толстяк, хозяин трактира. Он-то и получил первую пулю в лоб, так и навсегда застыв, наполовину проявившись, в мерцающей кухонной стене. Второй выстрел я попридержал, стремительно бросаясь к выходу из трактира.

В этот момент навстречу мне попал немецкий отрок, который преградил мне путь к спасению. Паренек непонимающими глазами уставился на меня, не двигался и в то же время не уступал мне дорогу. Я не привык стрелять или драться с детьми или подростками, поэтому постарался паренька обежать сторонкой. Но немецкий отрок совершенно неожиданно бросился мне под ноги, я споткнулся об него и кубарем полетел в сторону от выхода.

Я еще лежал на полу, а отрок в этот момент начал превращаться в маленького человечка, лилипута, который тут же принялся совершать странные движения руками, пришептывая при этом губами.

Разум мне подсказал, что этот лилипут плетет магическое заклинание. Не задумываясь, я направил в него мысленный силовой удар-толчок, который подготовил на всякий случай, еще находясь в конюшне. От этого воображаемого удара лилипут приподнялся в воздух и с большой скоростью влетел в мерцающую зеленым стену кухни. Врезаясь в портал, он своим тщедушным телом сбил с ног здоровенного верзилу, который только что начал проявляться в проеме портала. Тот с грохотом и воем, словно его очень больно ударили, покатился по полу трактира. А вслед за ним в обеденном зале один за другим стали проявляться и другие громилы разбойно-бандитского вида.

Вскочив на ноги, я стремительно побежал к выходу из трактира, на бегу стрельнув из пистоля за свою спину. Выстрел и на этот раз оказался удачным, он поразил в живот одного из моих преследователей. Но остальные громилы оказались храбрыми вояками и, ни на секунду не задерживаясь, чтобы оказать помощь раненому товарищу, продолжали меня преследовать. Я уже слышал за спиной их тяжелое дыхание, когда, прыжком перескочив порог, выскочил на улицу, с силой захлопнув за собой тяжелую дубовую дверь.

Васька Суворов оказался смекалистым русским солдатом, он умудрился так подогнать карету ко входу в трактир, что мне было нужно только вскочить на ее подножку и ему матерно и азартно прокричать, чтобы он как можно быстрее гнал своих лошадей.

Карета уже трогалась с места, когда в дверях трактира появился первый преследователь. Я выхватил шпагу, поудобнее за нее ухватился и, как дротик, ее бросил в лицо этого преследователя, удивительное дело и, наверное, мне просто повезло, но острие клинка шпаги попало прямо в переносицу этого громилы. Дикий, нечеловеческий вопль пронесся над деревней, преследователь, выронив из рук турецкий ятаган, схватился за окровавленные глазницы и ничком повалился на землю перед входом в трактир. Выбегавшие из трактира другие громилы-преследователи обязательно спотыкались об его тело, заваливаясь на землю. В результате чего на деревенской улице, прямо у входа в трактир, образовалась груда человеческих тел, в которой натужно копошились шесть взрослых мужчин с оружием в руках.

А наши немного отдохнувшие лошадки весело галопировали по сельскому тракту, увлекая за собой отремонтированную карету. Они хорошо поели овса, неплохо отдохнули и сейчас стремительно уносили нас прочь от этой оравы разбойников и бандитов.

Я уже подумал о том, что все опасности позади и мы спасены, как в этот момент увидел летящего по воздуху лилипута. Он быстро догонял нашу карету и вскоре, зависнув прямо над нашими головами, начал опять совершать какие-то движения руками и шевелить губами, затем одновременно взмахнул кистями обеих рук, словно с вымытых рук стряхивал воду. Одна из наших лошадок тотчас копытом попадает в глубокую ямку, неизвестно откуда вдруг появившуюся на ровной дороге. Тут же послышался хруст ломающейся кости лошадиной ноги, и она кувырком через голову полетела за обочину тракта, своим туловищем разрывая постромки.

Карета мгновенно остановилась, едва не опрокинувшись набок.

Васька Суворов продолжал сидеть на козлах, ни жив ни мертв.

На своем веку этот петровской выучки солдат многое повидал, но такого, чтобы человек, хоть и совсем маленький, летал бы над землей, ему еще не приходилось видать.

А лилипут, злорадно ухмыляясь, завершал плетение нового заклинания, завершая движения кистями рук. Я сидел в карете и спокойно наблюдал за действиями этого непонятно откуда появившегося лилипута, понимая, что на этот раз его магический удар придется по мне. Магии заклинаний, к сожалению, я не ведал, не практиковал, поэтому в данный момент этому чародею мне нечем было ответить и нечего противопоставить.

Открыв дверцу кареты, я сошел на обочину дороги, чтобы принять смерть на свежей травке, а не в дорожной пыли.

Но в этот момент громко бабахнул ружейный выстрел, это преображенец Васька Суворов спустил курок своей фузеи. Свинцовая пуля восемнадцатимиллиметрового калибра шлепнула лилипута прямо в его лоб. Но, разумеется, она лилипута не убила, а далеко отбросила его в сторону от нашей кареты. Несколько секунд лилипуту потребовалось, чтобы прийти в себя от прямого попадания Васькиной пули, чтобы снова приняться за любимое дело — плетение нового магического заклинания.

Но на этот раз в дело вмешался я и не дал лилипуту времени на то, чтобы он до конца довел свое колдунское дело. Вытянув руку в его сторону и слегка подтолкнув его ладонью, я мысленно пожелал, чтобы лилипут вернулся в свой потусторонний мир. На наших глазах лилипут замерцал зеленоватым цветом и вскоре исчез из поля зрения, растворившись в воздухе.

Васька Суворов палашом озлобленно рубил постромки травмированной лошади. А я, перезарядив пистоли, подошел к бедной лошадке и со слезами на глазах, приставив один из пистолей к ее уху, спустил курок.

О случае с колесом и о встрече с лилипутом мы с Васькой Суворовым договорились особо не распространяться.

Кто может поверить в то, что человек умеет летать по воздуху, или в те необыкновенности, что с нами случились в трактире немецкой деревушки, где проживают немецкие оборотни.

Да никто, ни один нормальный человек в такое никогда не поверит!

Поэтому мы и решили держать языки за зубами. Но после этого приключения я сильно запал на дружбу с Васькой Суворовым и сделал ему протекцию, представил как верного человека государю Петру Алексеевичу. Теперь во время остановок обоза мы, встречаясь в других немецких трактирах, пропускали по чарочке дерьмового немецкого шнапса. Громко крякали, вытирали рукавами кафтанов рот, а так как на закуску денег всегда не хватало, то многозначительно переглядывались и весело и громко ржали. А если у нас случалось очень хорошее настроение, то пропускали еще по чарочке шнапса, уважительно кивали друг другу головами и расходились по своим компаниям.

Государь Петр Алексеевич на какое-то время забыл о моем существовании, последнюю неделю пути он меня к себе совсем не звал и не передавал каких-либо спешных или новых указаний, позволяя мне предаваться бездумной лени и воспоминаниям о прошлой жизни.

К новой встрече с прусским королем Фридрихом Вильгельмом I давно уже все было готово. Федька Шафиров дописывал последние параграфы договора, который монархи должны были подписать.

А я пил анисовку, не переставая, и сначала не пьянел, а после — не помнил. Но на людях не показывался, чтобы свое реноме «умного и непьющего» человека не подрывать. Ванька Черкасов был на побегушках, к Антону Девиеру за водкой он часто бегал. А тот все удивлялся и говорил, что наша компания весь государев неприкосновенный запас водки выпила. Антошка полагал, что в моей карете прячутся и пьют водку человек по крайней мере пять-шесть.