Алекс Орлов - Острова Страница 59

– Нет, не дерьмо. Мы его в лесу потрошили, дерьмо там осталось.

Шойбле снова приоткрыл крышку и заглянул в кофр. По виду мясо было как мясо, даже посыпано какими-то специями и травами, но как же оно воняло!

– Слушай, вождь, а чего оно так воняет?

– Петер, ты бы закрыл этот холодильник, пока мы тут не попадали, меня уже подташнивает, – сказал Хирш, и Петер захлопнул кофр.

– Вы что, на жаре его выдерживали? – продолжал допытываться Шойбле, не отходя от вонючего сундука.

– Мы не выдерживали, он сам выдерживал, пока мы его не нашли. Он возле ручья два дня лежал, наверное, змея укусила.

– Понятно, значит, он уже тогда протухший был.

– Да, немного попахивал, – согласился абориген.

Один из раненых громко вскрикнул, когда Джек перочинным ножом поддел застрявший в ране осколок.

– Не ори. Все уже… – сказал Джек и, щедро побрызгав рану аэрозолем, взялся за перевязку.

– Вообще-то, коллеги, нам информация нужна, – напомнил Хирш. – Иначе зачем мы в этот нужник спустились? Один доком заделался, другой дохлятину ищет. По делу будет кто-нибудь беседовать или нет?

92

В конце концов голод вынудил Шойбле есть протухшую солонину, однако делал он это, крепко зажав нос.

– Ну и как тебе? – спросил Хирш, следя за тем, как ловко Джек бинтует последнего раненого.

– Номана… Только перцу переложили… Так и жжет, но номана…

– Все, порядок, – сказал Джек, закончив работу и отсылая раненого обратно к стене.

– Это что же, они теперь не умрут? – поинтересовался Унгар.

– Скорее всего, нет, – ответил Джек, складывая бинты и баллоны с антисептиком обратно в штатные аптечки. – Ты мне вот что скажи, вождь, что за люди там стреляли – на другом берегу? Они ваши или как?

– Это люди Бертуччи, они надеялись захватить нас врасплох.

– А кто такой Бертуччи?

– Враг Пепе.

– А вы за Пепе?

– Мы его народ.

– Пепе ваш вождь?

– Пепе из рода Лусигалей.

– Это многое объясняет. Зачем вы в нас стреляли?

– Думали, это проделки Бертуччи. Он мастер на всякие выходки с взрывами и прочее. Мы думали, он уронил шар, чтобы мы испугались и убежали.

– А вы?

– А мы не убежали.

– Значит, вы удерживали этот форт, чтобы его не захватили люди Бертуччи?

– Люди – нет. Здесь не бывает людей.

– А мы разве не люди?

– Вы… Вы муглы Большого эпизода.

– Чего-чего? – не понял Джек, и они с Хиршем переглянулись.

– А ничего козлятинка, если не нюхать, нормально идет! – сообщил Шойбле, но его не услышали.

– Повтори, вождь, что ты сказал – кто мы такие?

– Муглы Большого эпизода.

– Что за эпизод такой?

– Вы придете перед падением великой силы каттингов. Так говорят мудрецы.

– Понятно. А другие эпизоды бывают?

– Есть муглы Малого эпизода.

– Кто же они?

– Это мы – савояры, лордики и экли.

Джек задумался. С одной стороны, требовалось выяснять только практические стороны, ведь им следовало как-то выживать, а с другой, уж очень интересные вещи говорил этот абориген, и не хотелось его перебивать. Может, это тоже важно практически?

– Эй, а тут еще что-то есть! – сообщил Шойбле, разгребая куски пахнущей солонины. – Тедди, Джек! Да тут сублимированные пайки! Им, наверное, лет двести!..

– Сублимированные могут и тысячу лет проваляться, и ничего им не будет, – заметил Хирш и сглотнул. Он уже тоже был не прочь испробовать даже тухлого мяса. Ведь Шойбле его как-то ел, значит, это возможно.

Тем временем Шойбле вытащил несколько упаковок, и Джек с Хиршем убедились, что это самые настоящие и вполне привычные им пайки. Правда, раньше они их употребляли неохотно, только когда находились в походе или в затянувшейся десантной операции. Требовалось лишь немного воды, но она здесь, кажется, была.

– Это вода? – спросил Шойбле Унгара, указывая на пластиковый бочонок с привязанной к нему кружкой.

– Вода, – пожал тот плечами.

– Подойди и попробуй.

– Зачем?

– Подойди и попробуй! – с нажимом повторил Шойбле. Абориген еще раз пожал плечами и, приблизившись к бочонку, сцедил немного воды, а потом выпил. И снова пожал плечами.

93

Принятие пищи прошло спокойно, под настороженными и где-то даже удивленными взглядами аборигенов.

– Вы что же, ни разу это не пробовали? – спросил их Шойбле.

– Нет, – покачал головой Унгар, и вслед за ним покачали головами остальные.

– Но неужели жрать тухлую козлятину лучше?

– Она мягкая, а эти камни невозможно жевать.

– А вы не пробовали смачивать их водой, как написано в инструкции? – поинтересовался Джек.

Аборигены переглянулись.

– Нет, – покачал головой Унгар. – Не пробовали. А там есть инструкция?

– Да, там есть инструкция. Вы что, совсем не читаете инструкции?

– Ты задаешь глупые вопросы, Джек, – заметил ему Хирш, который стоя поедал свой паек, прислонив автомат к стене. – Ты же видел, в каком состоянии их оружие.

– Да, кстати, вождь, а почему вы не чистите оружие?

Джек взял из кучи сваленных трофеев один из автоматов и не без усилия передернул затвор из-за скопившихся нагара и грязи.

– Смотри, как плохо работает, почему вы его не чистите?

– Когда перестает стрелять, мы кладем его в озеро, через три дня он отмокает, и снова можно стрелять, – пояснил Унгар немного удивленно, дескать, какие очевидные вещи приходится объяснять этим муглам.

Между тем вскоре после еды Джек почувствовал слабость и головокружение, а потом даже присел на замусоренный пол. Он хотел что-то сказать Хиршу, пожаловаться на самочувствие, но в глазах помутилось и стало труднее дышать.

«Наверное, паек несвежий… А Хирш сказал: тысячу лет храниться может… Тысячу лет…» – успел подумать Джек, перед тем как окончательно потерял сознание.

Следом за ним по стене сполз Хирш, машинально пытаясь дотянуться до автомата, а последним отключился Шойбле, свернувшись клубком возле продуктового сундука.

В помещении воцарилась тишина. Какое-то время аборигены сидели у стены тихо, не веря в случившееся, но потом, как и полагалось старшему, Унгар первым пришел в себя.

– Стимо и Брен, заберите у них оружие…

Двое бойцов с опаской приблизились к бесчувственным чужакам и утащили автоматы в общую кучу.

– Теперь разберите оружие – каждый свое…

– Унгар, а Стимо пытается забрать мой автомат! – пожаловался один из бойцов.

– Стимо! – прикрикнул Унгар, и Стимо отпустил автомат, принадлежащий другому.

– Ну и что теперь, Унгар? – спросил он, получив свой – самый грязный автомат из всех имевшихся. Стимо был амбициозным грязнулей и всеми силами пытался стать в отряде вторым, после Унгара, однако мыть свой автомат в озере ленился, отчего его оружие постоянно давало осечки и давно не работало в режиме автоматического огня.