Уильям Сандерс - Поезд в ад Страница 6

Уцелевший мародер, усердно перебирая ногами, был уже на середине улицы. Пистолет свой он, похоже, бросил. Чтобы бежать быстрее, наверное. Бежал он, не пытаясь укрыться и разорванная рубаха парусом полоскалась на бегу.

Поймав его в перекрестье прицела, Ховик приостановился Стоит ли стрелять, если парень и так уже делает ноги? Однако, Ховик был один и вдали от дома, причем никак нельзя было сказать наперед, опомнится ли этот дуралей, или нет, и не вздумает ли он поквитаться.

Ховик снова вздохнул, совместил прицел с быстро удалявшейся фигурой и нажал на спусковой крючок.

Когда та ткнулась лицом вниз, Ховик закинул за плечо винтовку, собираясь отправиться к укрытому мотоциклу. На полпути он, однако, остановился, покачал головой и развернулся обратно к фасадам сиротливо молчавших магазинчиков. Уж столько дерьма пришлось хлебнуть сегодня, кисло подумал он, так хоть взглянуть напоследок, нет ли там чего взять на память, а если нет, то надо бы пособирать с мертвых оружие, даром что оно у них там как пить дать не чищенное и ржавое. И то будет чудо, если хоть с десяток патронов у них уцелело.

У дверей хозяйственной лавки Ховик приостановился и окинул взглядом улицу из конца в конец. Судя по заунывному гудению, над трупами уже начинали роиться мухи.

— Дерьмо! — устало бросил Ховик, повернулся и зашел в лавку.

День уже клонился к вечеру, когда Ховик въехал наконец по извилистой грунтовой тропе в большие ворота у подножия холма, махнув приветственно левой рукой пареньку-подростку на деревянной караульной вышке. Пора с этим делом кончать — такой здоровый рослый парень, а сидит сиднем весь день, дурью мается: каким бы ни был по нынешней поре риск нападения, все равно он не оправдывает пустой потери драгоценной рабочей силы. В любом случае тот, кто нападает всерьез, не попрет среди бела дня по дороге на главный въезд; если же в лагерь на холме сунутся какие-нибудь бродяги или мародеры, стаи рыщущих по округе полудиких собак предупредят своим лаем.

Подогнав мотоцикл к большому бревенчатому строению с низкой крышей, Ховик переключился на нейтральную не дачу и заглушил мотор. Выбросив носком башмака подпорку, он слез и, изучающе оглядев машину, медленно покачал головой. Всегдашний приверженец моделей «Харлей Давид сон», он все еще с некоторым смятением воспринимал то что ездит нынче на «японце». Хотя надо иногда быть практичным: дороги здесь почти сплошь из вымоин да щербатых окольных грунтовок, а асфальт далек от былого совершенства. Здесь для езды куда пригоднее специальный мотоциклет, рассчитанный на бездорожье, к тому же в городе он маневреннее, тут «Харлею» и тягаться нечего.

«Харлей» у Ховика был, даже два, но только один находился в рабочем состоянии; он держал его поблизости, в сарае. Правда, выезжал он на нем редко, в основном на дальние рейды по автостраде. Учитывая, в каком состоянии нынче шоссе, о подобных выездах в последнее время почти и речи не было; прошлой весной кое-кто из них пустился по старой центральной автостраде к югу, на Сакраменто, да оказалось, что ее частично перекрыли оползни, а в нескольких местах при последнем землетрясении рухнули мосты. Пришлось эту затею бросить и возвратиться, не проехав и сотни миль.

Нынче под Ховиком была «Хонда» с двигателем в шесть-сот кубиков, для своего класса вещь очень даже неплохая. Движок хороший и простой, надежный, как бейсбольная бита: вверх-вниз ходит один-единственный большой поршень, а тяги хватает без малого, чтобы въехать по стене на крышу. И бензина тоже уходит куда меньше, чем у «Харлея». Может, не мешало бы перейти на что-нибудь покомпактнее, кубиков на двести пятьдесят, — бензина будет экономиться еще больше — но, черт, должен же у человека быть хоть какой-то предел самоуважения!

Ховик направился было к бревенчатому дому, но тут из дверей появилась знакомая фигура и направилась навстречу по утоптанной дорожке, махнув в приветствии рукой.

— Джо Джек! — позвал Ховик. — Я тут добыл кой-чего.

Джо Джек, по прозвищу Бешеный Бык, низкорослый, смуглый — типичный индеец-шайен, — подходя к припаркованной «Хонде», уже расплывался в белозубой улыбке.

— Начинал уже о тебе беспокоиться, браток, — признался он, покачал головой, и длинные черные косы мотнулись на его голой груди. — Джудит последнюю пару часов лютует. Ты, надеюсь, принес ей чего-нибудь эдакого? А знаешь, на лице у нее прямо написана какая-то жажда мести.

Ховик, размотав тесемки на багажнике «Хонды», стал подавать Джо Джеку оружие. Глаза у того удивленно расширились.

— Надо будет, видно, почистить, — пояснил Ховик, передавая две винтовки М-16 и «Инграм». — Одна из них такая ржавая и зачуханная, что толку от нее, наверно, только на запчасти, но все равно, хоть на что-нибудь, да сгодится. Парень тот из нее так и выстрелил, так что в магазине должна быть по крайней мере одна обойма.

Ховик протянул большой красный ранец, кошелек, взятый из магазина уцененной одежды возле парикмахерской, где завязалась перестрелка. — Тут кое-какие боеприпасы, пара пистолетов — дерьма кусок, но сгодится на что-нибудь выменять.

Вид у шайена был поистине ошеломленный. — Боже ты мой, — проговорил он, уставясь на охапку оружия у себя в руках. Увидев на плече Ховика порез, он спросил: — Эй, что ты такое, парень, творил? Где был? В драку ввязался?

Ховик, вытягивая из-за сиденья «Хонды» нейлоновую спортивную сумку, пожал плечами. — Наскочил на каких-то обормотов в том городишке, что в долине, не помню, как он там. Помнишь, где на Билли-Черную Лошадь накинулась в том году стая диких собак. — Он поднял сумку, в которой что-то слегка звякнуло. — Кстати, о Билли: увидишь его, скажи, чтобы подъехал. Я тут ему кое-чего добыл, что он хотел.

— Господи, — опять воскликнул Джо Джек-Бешеный Бык. Три ствола… Получается, что ты… Гм-м, ладно, не спрашиваю. Слышишь? Я не спрашиваю.

— Да, там был еще дробовик, но у нас их уже и так целая куча. Черт, тут оружия больше, чем когда-нибудь станет людей, чтобы его использовать. Махнуть бы его сейчас не глядя на коробку холодного пива! Слушай, — перебил Ховик, видя, что Джо Джек собирается что-то сказать, — я тебе обо всем завтра расскажу, ладно? День был длинный, чертяка…

Секунду они постояли молча. Джо Джек обвел взглядом Длинную, посыпанную гравием дорожку, бревенчатые дома к сараи, пасущихся возле забора коз, разношерстную стай собак и маленьких ребятишек, подозрительно притихших у колодца.

— Вот ведь черт, — сказал он Ховику, — подумать только, ведь раньше здесь был скаутский лагерь! — Он перевел взгляд на оружие. — Бойскаутов теперь черта с два осталось, как ты думаешь?

— Ага, — согласился Ховик. — Приходится, можно сказать, своих готовить.

Из дома позади них донесся женский голос:

— Ховик! Ховик, это ты?

— Тьфу, блин! — спохватился Ховик.

— Так что денек был долгим, говоришь? — осклабился Джо Джек. — Чую, сейчас, старый ты конь, короче он тебе ну никак не покажется…

— Ты что?? — требовательно спросила Джудит.

Ховик, стащив с ноги тяжелый башмак на застежках пошевелил пальцами.

— Бог ты мой, — примирительно сказал он, — я же сказал, ничего такого серьезного. Там их было всего четверо и то — засранцы зеленые. С ними сладила бы и твоя бабушка.

— А то, видно, Бог перед твоим выездом сошел с небес и дал тебе справку с печатью, что там не окажется никого проворней, кто снес бы тебе башку? — Джудит, когда Ховик стянул второй башмак, поморщилась. — Господи ты Боже мой, давай-ка сюда носки. Черт бы тебя побрал, Ховик, сколько раз ты сам же накачивал Джо Джека и остальных, чтобы не совались в такие места в одиночку…

— Да ладно тебе, ладно, ну остолоп я, ну ввязался. Не только четверо тех кустотрясов были нынче в том городишке тупыми козлами, так? Принимается! — Он откинулся на спинку продавленного дивана и ненадолго прикрыл глаза. — Ты права. А теперь кончай яриться, ладно?

Джудит подошла к Ховику и протянула руку, коснувшись его плеча возле пореза. — Что, пометили тебя слегка? — спросила она уже более спокойным тоном.

— А-а, черт… Ты в жаркую ночь и не такое вытворяла своими ноготками, — заметил, открыв глаза, Ховик, сопроводив свои слова плутоватым взглядом. Не то, что нынче, конечно, но кое-что предпринять все-таки можно…

— Завяжи узел, — сказала Джудит, не сумев скрыть улыбку, прорезавшуюся в уголках губ. — Подожди, я прочищу. Неизвестно еще, что за зараза здесь летает.

Пройдя через комнату, Джудит нагнулась и открыла большой деревянный ящик. Ховик одобрительно наблюдал. Женщина среднего роста на исходе третьего десятка, с длинной черной косой густых волос вдоль спины. Как раз сейчас на ней была свободная рубашка цвета хаки и синие спортивные трусы, отчего особо выгодно смотрелись безупречные загорелые ноги; груди крупные, налитые, а низ хотя и раздался слегка, особенно в последние годы, но Ховику он так даже больше нравился.