Карен Трэвисс - Ужас глубин Страница 6

Барбер помолчал несколько секунд. Он смотрел прямо перед собой, приложив ладонь к правому уху, прислушиваясь к голосам в наушнике.

— Обломки, — произнес он наконец. Должно быть, прослушивал переговоры между гораснийскими кораблями. Дом удивился, на каком же языке они разговаривают, если Барбер их понимает. — Они нашли пару буев и какой-то полипропиленовый канат. И все. Сейчас обсуждают, как быстро корабль пошел ко дну. Я многого не понимаю, но суть такова.

— Чушь собачья!

Маркус медленно покачал головой:

— Это произошло среди бела дня. Даже без радара можно плыть, ориентируясь по картам, все видно. Ты уверен, что они сказали «сел на мель»?

— Это еще одна странность, — протянул Барбер. — Корабль находился в безопасной зоне. Песчаные отмели способны перемещаться в течение нескольких лет, и ты вполне можешь попасться, если не наносишь их постоянно на карту, но скалы-то стоят на одном месте. А для того чтобы потопить фрегат, необходимо крупное и твердое препятствие.

Дом уже знал, о чем думают остальные. Пиратский флот бродяг снова орудует. Он представить себе не мог, как удалось нескольким патрульным катерам потопить фрегат, пусть даже у них имеется ленточный гранатомет.

— Черт, вы что, думаете, бродяги раздобыли ракетную установку? — Нет, глупости все это. Он попытался вспомнить, как во времена боевой подготовки в спецназе их учили захватывать корабли. Среднему бродяге такое явно было не по зубам. — Или этот фрегат был старой калошей, которая только и ждала, чтобы ее потопили?

— В последнем радиосообщении говорилось, что они напоролись на что-то, — объяснила Геттнер. — Наверное, они не зря так решили — у них все-таки были приборы по шуму, еще по чему-нибудь. Если бы это был снаряд, они бы поняли… Минуту, я попытаюсь еще раз предложить помощь. Эти чокнутые параноики сами никогда не попросят.

Геттнер перешла на аварийную частоту. Чтобы послушать разговор, Дому тоже пришлось настроить свою рацию. Он поймал взгляд Маркуса, затем Бэрда, но ни тот ни другой не высказывали никаких предположений.

— Вертолет КОГ «КВ Восемь-Ноль» вызывает оперативный центр Бранаску, вам требуется помощь в поисках? — спросила Геттнер. — Мы в двух часах полета от последнего местонахождения «Незарка».

Оперативный центр — который, скорее всего, находился на борту какого-то военного корабля, направлявшегося к Вектесу, — ответил через несколько секунд.

— Спасибо за предложение, «КВ Восемь-Ноль», — произнес женский голос. — Но там уже находятся наши суда. Мы… исправляем свои карты, наносим информацию о сейсмической активности.

— Повторите еще раз, Бранаску.

Бэрд встрепенулся:

— Вот черт…

— О сейсмической активности, — повторил голос из Бранаску. — Гидролокатор фиксирует не нанесенные на карту твердые образования прямо под поверхностью моря. Возможно, они возникли в результате каких-то геологических процессов, после того как вы затопили Хасинто.

Даже Геттнер не нашлась что на это ответить.

— В таком случае мы предупредим наши корабли, — проговорила она в конце концов. — Свяжитесь с нами, если нужна будет помощь. Конец связи.

Бэрд выпятил губу, явно не поверив рассказанной истории.

— По-моему, это полная ерунда, — заявил он. — Обрушение Хасинто не могло вызвать сдвиги на морском дне в тысяче километров от города.

— Ага, а если мы скажем, что мы затопили Хасинто, взорвав брумака, они тоже назовут это полной ерундой, — откликнулся Маркус. — Уверен, эти подробности Прескотт держит при себе.

Итак, Горасная не до конца откровенна с КОГ, а КОГ не всем делится с гораснийцами. Дерьмовое начало для союза. Дом принялся разглядывать океан через открытую дверь и напомнил себе, насколько здесь чище и лучше, чем было в умирающем, осажденном Хасинто.

— К черту, скоро все выяснится, — проворчала Геттнер. — Самый худший сценарий — пираты. То есть плавучие ночные горшки, набитые дебилами.

«Корабли постоянно тонут, — сказал себе Дом. — Океан — штука опасная, смертоносная, и люди знают о нем не больше, чем о подземных туннелях Саранчи. А это значит, что нечего думать о пиратах с ракетами — скорее, нужно бояться стихии, которая постоянно стремится тебя уничтожить».

И Дом предпочитал людям океан. По крайней мере, в его враждебности не было ничего личного.

ГЛАВА 2

Для власти главное — адекватное восприятие действительности. КОГ считает, что обладает властью. Но это не так: у них есть городок, несколько кораблей и остатки армии. Они не могут мыслить малыми категориями, когда это необходимо. Это наше преимущество. Они хотят вернуть времена, когда Коалиция управляла Сэрой. Когда она могла уничтожить остальной мир, чтобы спасти свою шкуру. Сейчас самое подходящее время для всех людей, лишенных гражданских прав, — морских торговых сообществ, прибрежных анклавов, наших союзников с Вектеса — объединиться и покончить с КОГ. Они называют нас пиратами. Но наше время пришло.

В двух километрах к северу от Нью-Хасинто, Вектес, патрулирование запретной зоны, два дня спустя

Лагерь гораснийских беженцев возник буквально на ровном месте, внезапно, как замок на развороте детской книжки-панорамы. Вдоль стены военно-морской базы выстроились строгие ряды одинаковых убогих палаток. Берни невольно поставила инди высший балл за оперативность и организованность.

— Они выставили собственных часовых, — произнесла Аня, которая сидела, облокотившись на дверцу с опушенным стеклом. — Смотри-ка. Как ты думаешь, это для того, чтобы не впускать людей или чтобы не выпускать?

Берни объезжала периметр больше для того, чтобы показать гораснийцам, что КОГ свое дело делает; она не ожидает от них проблем. Ограждение, сооруженное самими беженцами, не просившими помощи, представляло собой комбинацию витков колючей проволоки и участков сетки. В мире, столкнувшемся с ужасными лишениями и отсутствием самого необходимого, сетка и колючая проволока были необычными предметами багажа.

Хотя, с другой стороны, сейчас заборы стали важнейшими реалиями. Они служили для того, чтобы не впускать посторонних или не выпускать тех, кто сидел внутри.

С той стороны ограждения бродили двое гораснийцев с винтовками, передавая друг другу бутылку. Берни небрежно помахала им и поехала дальше. Все люди привыкли к патрулированию во времена червей, а от подобных привычек не избавляются за один день — не важно, шныряют поблизости банды бродяг или нет.

— Возможно, это против нас, мэм, — произнесла она. — Может, они думают, что это мы потопили их фрегат.

— Странное происшествие. Ненавижу загадки.

— Так это мы или нет?

— Что, потопили его? Нет, что ты, Майклсон дорожит каждой посудиной. — Аня хмыкнула, как будто в голову ей пришла новая мысль. — Но Прескотт все равно не рассказал бы мне.

— Вы же не думаете, что он по-прежнему помешан на секретах, а?

— А ты считаешь, что люди меняются? Я имею в виду гораснийцев.

«Или Прескотта. Или Маркуса».

— Нет. Мы же не изменились, верно?

— Твоя правда.

Берни не слишком волновали гораснийцы. Если бы это были инди из Пеллеса или Остри, это было бы другое дело. Там была ее война, там убивали ее товарищей, и воспоминания о ней распаляли в ней ненависть. Но сейчас ее гораздо больше заботили бродяги. Каким-то образом этим гадам удалось скрыться — они словно растаяли в воздухе.

«Мы уже забыли, как воевать с людьми. Превращаемся в слабаков. Практики маловато».

Чей-то влажный нос ткнулся в ее ухо, и лицо ей испачкала собачья слюна. Мак, сидевший на заднем сиденье, тоже хотел взглянуть, что происходит. Он толкнул Берни мордой и высунул язык. Аня слегка отодвинулась.

— Он не укусит, мэм. — Берни нажала на газ, стараясь вытащить «Тяжеловоз» из неглубокой канавы и выехать на асфальт. — Если вы, конечно, его сами об этом не попросите. Мак, не хочешь отведать замечательного сочного бандита? Ищи!

Мак отрывисто пролаял. Вообще он мало лаял, и в тесной кабине этот звук показался Ане таким громким, что она вздрогнула. Берни могла бы перевести его высказывание: «Какого черта?» Он сидит в тесной железной коробке, ничего не видит и не чует, а ему приказывают «искать». Ей даже показалось, что на его морде появилось выражение презрения. Он считал, что люди напрасно тратят его драгоценное время.

Аня осторожно погладила Мака по голове. Пес зевнул, продемонстрировав внушительный набор зубов.

— Просто мне кажется, что это слишком уж напоминает охоту на людей.

— Охоту на вредных животных, — поправила ее Берни. — Кому-то надо же этим заниматься.