Виктор Точинов - Аутодафе Страница 63

Знакомство с подобными выкладками могло бы подвигнуть Анхеля каким-либо иным способом избавиться от полевого агента Лесника, чья непонятная близость к обер-инквизитору стала в последнее время тревожить старых членов Капитула…

Земля содрогнулась. Лесник не устоял на ногах, рухнул. Инстинктивно сжался и столь же инстинктивно закрыл глаза, ожидая мгновенного, страшного и испепеляющего удара – последнего ощущения в своей жизни.

Удар отдался во всём теле, но оказался не так уж и страшен. Словно в бронежилет угодила пистолетная пуля невеликого калибра. Приятного мало, но не смертельно. Мгновенье спустя по ушам ударил грохот – тоже не поражавший воображение. Звуковое сопровождение ударившей неподалеку молнии порой бывает мощнее.

Сообразив, что отчего-то остался жив, Лесник не стал раздумывать над причинами странного явления. Вскочил с единственной мыслью: что с Дианой?

И застонал…

Земля, доселе ровная, встала под уклоном, понижаясь к центру поселка. Впереди, где между крайними домами лицедействовала Диана, почву рассекла громадная трещина. Из нее тянулась к небу огромная, в десятки метров высотой, стена пламени – ревущего, чадного, коптящего.

Рядом матерился Алладин.

– Уводи ребят. Ничего не кончилось, – отрывисто бросил ему Лесник. Действительно, толчки продолжались, но устоять было можно. Поселок располагался не над самым газохранилищем – и эпицентр был в стороне. Но огненная стена не позволяла разглядеть, что там происходит.

– А ты? – спросил Алладин.

И тут же понял, что задумал коллега: Лесник торопливо вылил воду из фляги на шапочку-чеченку, торопливо натянул на голову…

– Сдурел, Андрюха?! – от волнения Алладин напрочь позабыл жесткое правило Конторы: при любых обстоятельствах обращаться лишь по псевдониму. – Сам сгоришь и ее не вытащишь!

Лесник не слушал. Побежал к трещине, пытаясь разглядеть, найти разрыв или прореху в огне. Пытаясь – и не находя… Под уклон бежалось легко. Сзади топот – лишь изощренный слух полевого агента мог расслышать их сквозь рев пламени. Жесткие пальцы Алладина вцепились в плечо.

– Стой, дурак!!!

Лесник ударил – назад, не глядя. Попал. Пальцы разжались, топот смолк…

Тут же, как по сигналу, единая огненная стена исчезла. Пламя еще вырывалось из трещины – отдельными языками, вспыхивающими то там, то тут через неравные промежутки времени.

Диану среди догорающих обломков домов Лесник не разглядел.

Трещина оказалась достаточно широкой. В самом узком месте – метра четыре с половиной. На стадионе, в секторе для прыжков, – ерунда, меньше, чем норма значкиста-ГТО-шника… Но не в тяжелом снаряжении и не с усыпанной обломками дорожкой для разбега.

Лесник помедлил несколько секунд, пытаясь понять периодичность появления огненных всполохов. Таковой не оказалось. Лотерея… Бездонный провал, казалось, улыбался – как черный беззубый рот. Улыбался ехидно, издевательски приглашая: рискни, парень, попробуй…

Он прыгнул. Почти без разбега. Приземлился на самый край трещины, мягкая почва подалась под ногами, поползла вниз, но Лесник вторым прыжком покинул опасную зону. Обогнул пылающие руины. Замер. На земле – обугленное тело. В позе эмбриона, сжавшееся, колени подтянуты к груди… Вместо кожи – черная ломкая корка. Запах – как от сковородки с мясом, по рассеянности забытой на огне… Лицо выгорело почти полностью, губ не стало. На страшной дымящейся маске белели зубы, словно оскаленные в последней усмешке.

Лесник медленно опустился на колени. И тут рвануло снова. Совсем рядом.

Он говорил не то мысленно, не то вслух, но в любом случае сам себя не слышал, в ушах стояло эхо недавнего взрыва.

– Ты столько раз умирала и столько раз воскресала, что я мог бы и привыкнуть, да вот что-то не получается, и каждый раз думаю: теперь уж навсегда, а я, дурак, так и не сказал, что люблю тебя…

Пласты обугленной кожи трескались и отваливались, и становилась видна новая – гладкая, младенчески-розовая… Сгоревшие волосы восстанавливались медленнее, но уже показались первые волоски – короткие, тонкие, едва заметные…

Вспомнились слова Браницкого, с горечью сказанные минувшей ночью: «Вы не представляете, молодой человек, что значит любить женщину, знать, что она не совсем человек, – и всё равно любить…»

Лесник тогда промолчал.

А сейчас, наверное, он всё-таки говорил вслух. Потому что губы ее шевельнулись – сначала беззвучно, но затем Лесник разобрал тихие слова:

– Дурак ты, Андрюшка. А то я не знаю…

Примечания

1

Дый – бог древнеславянского пантеона, брат Сварога. Учил людей наукам, ремеслам, волшебству. Попытался захватить власть среди богов, был повержен и превращен в дракона. Оружие, сделанное Дыем, – мечи, стрелы и т.д. – славяне считали наделенным многими магическими свойствами, в том числе способностью уничтожать нечисть.

2

Ab ovo – от яйца (лат.). В переносном смысле – начинать от первопричины.

3

Александро-Невская лавра служила штаб-квартирой церковной инквизиции, учрежденной Петром I при Св. Синоде (первый обер-инквизитор – иеромонах отец Макарий, в миру Хворостинин).

4

Российские жандармские части появились и июне 1815 года по приказу Главнокомандующего Барклая-де-Толли и поначалу выполняли функции армейской полиции. В 1817 году в составе корпуса внутренней стражи были сформированы отдельные жандармские дивизионы, лишь в 1836 году сведенные в Отдельный корпус жандармов. Царство Польское (отошедшая к России часть Речи Посполитой) до мятежа 1830-1831 гг. жило по своей конституции, и жандармских частей на его территории не было.

5

В XIX веке рост человека измеряли в аршинах и вершках, причем аршины обычно опускали. Рост в одиннадцать вершков на деле равен двум аршинам и одиннадцати вершкам, т.е. примерно 191 см.

6

Коллежским советик – гражданский чип, согласно Табели о рангах приравненный к армейскому полковнику.

7

Разговоры героев этой главы реконструированы по документам эпохи, но прямая речь слегка осовременена автором (после некоторых колебаний), дабы читателям не приходилось гадать, что, к примеру, значат слова Ртищева про обнищавших новгородских жителей: «Сами в посоха пойдеша…» – не то пошли нищенствовать, не то – лупить посохами беспредельщика Леонида.

8

Иоанн Васильевич Грозный с детства не любил Москву, жил в ней не часто и лишь но необходимости. В описываемое время резиденцией царя и фактической столицей Руси стала Александровская Слобода.

9

Избы в данном контексте отнюдь не бревенчатые дома, крытые соломой или дранкой, но название государственных учреждений XVI века (аналогичных современным департаментам), подчинявшихся Приказам (аналог министерств).

10

сожжены

11

Текст журнальной заметки (Охотничье хозяйство, 1979, №8) подлинный, приводится без изменений, орфография и пунктуация оригинала сохранены.

12

АГК – автоматно-гранатометный комплекс. Проще говоря – калашников с подствольником.