Олег Кулагин - Русские сумерки Страница 7

А вот если чужаки хотят поставить под контроль Зону – тогда всё логично. И Белика завалили именно ради этого. Чтоб показать – никто, даже самый лучший из вас, отныне не укроется внутри!

Хотите жить – платите. Или сдавайте товар нашим закупщикам за половину реальной цены.

Гады!

Слыхал я, как нынче делается в Москве…

Сердито шмыгнул носом. Жаль, что мне пока не доверяют оружие.

Какой смысл отступать?

Наверняка чужаки рассчитывали выловить трикстеров отдельными группками. Но Белик успел всех предупредить. Мы объединились. И фиг они теперь с нами справятся!

В конце концов, мы не бараны, а ловкачи!

Хмурый Петрович идёт ведущим в колонне. Я осторожно догоняю его и трогаю за рукав. Надо ж хоть что-то выяснить – например, сколько врагов нам противостоит?

Петрович не даёт мне сказать.

Молча кладет ладонь на плечо, отталкивает куда-то себе за спину…

– Ложись! – сердито шепчет отец.

И я вдруг замечаю, что остальные трикстеры уже попадали прямо в пыль, на изрытую огненным червяком землю. Укрывшись за вздыбленными кусками асфальта, целятся из разнокалиберных стволов куда-то в дымку…

И, падая рядом, я наконец угадываю там, в мареве, человеческий силуэт.

Сердце колотится – будто предчувствуя вырастающие рядом десятки вооружённых фигур…

Но секунды тянутся, и ничего не происходит.

Лишь незнакомец делает шаг навстречу. А Петрович – шаг вперёд. Он – единственный из наших, кто даже не пригнулся. Разве что положил палец на спусковой крючок «АКМа».

У незнакомца ствол и вовсе болтается за спиной. Да и в фигуре его нет ничего угрожающего.

«Он что, один? Один!»

Ещё шаг в нашу сторону…

Теперь я хорошо могу его разглядеть. Мужик лет сорока с наголо обритой головой. Чёрные форменные куртка и штаны – без эмблем и знаков различия, чёрные берцы[2]. Оружие? Ага, да ведь у него «Бизон» со шнековым магазином! Раньше я видел такой только на фотках. Шестьдесят восемь патронов!

– Ближе не подходи, – сухо советует Петрович.

«Чёрный» улыбается. У него самое обычное лицо – разве что немного бледное. А ещё улыбка – странная. Слишком безмятежная для человека, в которого целится десяток стволов.

– Тесное место Зона. Даже вдвоём не разойтись!

– А ты ищи другую дорогу! – хмурится наш «бригадир».

– Не выйдет, – вздыхает «чёрный». – Одну Тропу топчем…

– Это не твоя Тропа.

– Теперь моя.

– Вот гнида! – едва слышно бормочет Фома.

Но никто из трикстеров не вмешивается в разговор.

Петрович качает головой:

– Зря вы ушли в «беспредел». Тот, кто убивает за периметром, – сам долго не живёт. Есть такая примета…

– К чему эти уголовные суеверия? – скалится «чёрный». – В бизнесе главное не приметы. Главное – знать, чего хочешь.

– И чего ж вы хотите?

– Тебе известно. И Белику – тоже было известно…

– Сволочь! – взрывается один из наших. – Хрена тебе обломится!

Незнакомец равнодушно пожимает плечами:

– Увидим. А пока предлагаю начать взаимовыгодное сотрудничество. Предлагаю выложить из ваших мешков и сумок то, что вам не принадлежит. Обычное барахло можете себе оставить.

Я холодею от такой наглости. И крепко прижимаю к себе сумку.

Трикстеры вполголоса матерятся.

Петрович стоит вполоборота ко мне, и видно, как мрачная ухмылка кривит его губы:

– Не принадлежит? Это кто ж так решил?

– Могу показать документ от областной администрации, – спокойно говорит «чёрный». – Но ведь формальности для нас не главное?

– Документ – это хорошо, – сплёвывает Петрович.

– Вот и чудесно, – долетает откуда-то сзади новый голос.

Я рывком оборачиваюсь.

Ни хрена не видать в тумане…

Отец морщится. Ясно – дорога назад уже отрезана. Похоже, те твари отлично знают город. Им известно, что здесь у Тропы нет ответвлений…

Ну и что? Они рассчитывают запугать ловкачей?

Часть нашей группы развернула автоматы в ту сторону, откуда мы пришли. Врасплох они нас не застанут.

И вообще, пора идти на прорыв!

Почему Петрович тянет? Осторожничает, будто ламер! Какого лешего пытается строить из себя дипломата?!

– Умные люди всегда сумеют договориться…

– Конечно, – щурится «чёрный».

Улыбка озаряет щетинистую физиономию Петровича. А палец едва заметно подрагивает на спусковом крючке. И я вдруг понимаю.

Он пытается выиграть время.

Дымка понемногу уходит. Резче проступают очертания домов. Шире открывается обзор. Тем, кто нас караулит, сложнее прятаться в мутной пелене. А Тропа скоро опять будет как на ладони… И тогда никто нас не остановит!

Я нервно озираюсь.

Точно. Вот уже видать ещё одного из этой банды – того, что зашёл с тыла. Стоит в полный рост. Автомат болтается на плече, руки скрещены на груди…

Третий «чёрный» невозмутимо достал сигаретку, прикуривает…

Они что, все обколотые?!

Или не считают трикстеров за людей?!

– Их… только трое? – ошеломлённо бормочет Фома.

Туман уже отступил, обнажая голый, перекопанный червями пустырь. Куски асфальта, почерневшие, высохшие стволы деревьев… Здесь просто негде спрятаться!

Я растерянно моргаю.

Трое против одиннадцати. Не считая меня…

Это же смешно.

Почему хмурится отец? Отчего такие напряжённые лица у остальных ловкачей?

Тишина повисает в воздухе. Звенящая, долгая – целых две секунды…

Улыбка Петровича становится ослепительной:

– А если мы не сможем принять ваши условия?

– Тогда зачем вы нам нужны? – подмигивает бритоголовый. И делает шаг вперёд.

Вроде ничего опасного – словно хочет ближе посмотреть в глаза Петровичу.

Но автоматы и обрезы трикстеров вздрагивают, раскалывая воздух. Вразнобой грохочут выстрелы. И пули пронзают пустоту, вышибая фонтанчики земли…

Ведь «чёрного» уже нет – там, где он был мгновение назад!

Да и остальные – исчезли!

Ловкачи поднимают головы.

– Что за?.. – выдавливает Фома.

И падает с перерезанной глоткой.

Смутные тени мелькают над нами, и окровавленные люди, один за другим, валятся на землю.

Всё нереально, будто в кошмаре. Выстрелы, крики, хрип умирающих…

Я цепенею.

Кто-то из трикстеров жмёт спуск, посылая длинную очередь. И наповал бьёт двоих наших. А призрачных, будто размазанных по воздуху убийц ничто не может остановить!

Неясный силуэт – надо мной! Я успеваю его даже не заметить – ощутить.

В этот миг где-то у самого уха оглушительно хлопает «грач». Раз, другой…

И смазанная тень вдруг обретает плоть. Бритоголовый в чёрной форме кренится, едва меня не придавливая. Перед моими глазами – его искажённое безмерным удивлением лицо.

Отец отпихивает тело. Хватает меня за руку и бросается к темнеющему в дымке силуэту дома. Мы мчимся без оглядки – пусть в сторону от Тропы, но мы вырвались!

Спасительная пелена…

Кто-то ещё бежит рядом… Петрович! И вместе с нами – трое уцелевших.

Развалины хмуро глядят выбитыми окнами…

Почему никто не стреляет нам вслед? Или знают, что теперь нам не выбраться?

Марево дробилок…

Мы огибаем его, вжимаясь в глухую стену супермаркета…

Двор, заросший чёртовой травой. Почти чувствуем её смертельно ласковые касания – справа и слева. А впереди – нет просвета! Кажется, идём навстречу гибели…

Но трава остаётся за спиной.

Петрович безошибочно находит путь. Угадывает по едва уловимым приметам. Или, может, ощущает каким-то неведомым мне способом?

Я вообще мало что понимаю. Мы свернули с Тропы. Сделали то, чего нельзя ни за что на свете, – так меня учили.

И пока что мы живы.

А если б не свернули – остались там, на пустыре. И корчились с перерезанным горлом…

От одного воспоминания меня начинает мутить. Будто острый запах крови до сих пор шибает в ноздри…

К чёрту!

Никто не увидит моей слабости!

Распереживался, дурак, лучше б прихватил оттуда автомат – всё-таки полезная вещь…

Осторожно трогаю отца за рукав, шепчу:

– Кто они такие?

Ведь не могут заурядные бандиты двигаться с такой скоростью! И даже мутанты, псевдоволки – на такое не способны!

– Папа…

Отец будто не слышит – хмуро всматривается в туман, судорожно сжимает «грач». И вместо него отвечает Йог, бородатый заслуженный трикстер:

– В Москве их зовут высшими…

«Высшие»? Я читал об этом в сети.

Но ведь это – просто невосприимчивые к синдрому. Говорят, они чувствуют себя даже лучше, чем до Сумерек. А ещё у них физические показатели выше нормы – отсюда и название…

– Высшие… – кривится Петрович. – А по мне – обыкновенная нелюдь!

– Я б не сказал, что обыкновенная, – вздыхает Йог. – Раньше о них слыхал. Но не очень верил…