Максим Сабайтис - Битва за небо Страница 79

Сон подходил к финалу – тому самому моменту, который делал видение кошмаром.

Взрыв, страшный и бесшумный, наползал на реальность и превращал ее в ад. Испарялись, как будто их и вовсе не существовало, газовые камеры дирижаблей, оплавлялись и падали огненным дождем металлоконструкции воздушных кораблей. Люди, не приспособленные к аду, попросту исчезали в короткой яркой вспышке, оставляя после себя пепел и страх. Именно страх, распространяясь подобно взрывной волне, сковал будущее своими цепями, ограничил его одним только вариантом. Страх проник в ноосферу планеты и породил в ней то, что люди называли фактором фатума.

Впечатление о взрыве болью отозвалось в душе Ксении, милосердная память уже приготовилась предать забвению травмирующие воспоминания, но Кася уже распрямила лапки и заскочила на кровать.

Способ борьбы с жадным до реальности будущим у кошки был только один, зато проверенный.

– Посмотрите сюда, Платон Эдуардович. – Жандарм ткнул пальцем в лежащее на столе устройство, в ту его часть, что заканчивалась металлическим раструбом. – При помощи этого приспособления пираты подслушивали все разговоры из этого кабинета. А вот здесь – палец переместился парой дюймов левее, – располагалась миниатюрная радиостанция, тут же передававшая услышанное за океан.

– Ну хорошо. – Несвицкий поправил очки и наклонился над механизмом. – А что располагалось тут, где сейчас я вижу только металлический слиток, да еще сильно закопченный?

Вид у жандарма сделался неуверенный, голос тоже.

– Ваше высокоблагородие, мы предполагаем, что там располагался чудодейственный источник питания, предположительно электрический. К сожалению, там же злоумышленники прикрепили брусок взрывчатки, который вызвал пожар сразу после того, как наш человек попытался достать устройство. Перед вами то, что удалось спасти из огня.

Действительный тайный советник в волнении зашагал по кабинету. Сколько сведений конфиденциального характера пираты узнали от него самого, всю свою жизнь боровшегося с утечками информации? Третье тысячелетие на носу – время уходить на пенсию, перебираться в свое имение на берегу Балтийского моря и приводить в порядок многочисленные дневники. А против механизмов пусть другие сражаются, молодые да здоровые.

– Так кто, вы говорите, придумал соорудить радио для поиска подозрительных голосов? – задумчиво переспросил Несвицкий, рассчитывая услышать фамилию того, кто рано или поздно станет его преемником.

– Капитан Чесноков, ваше высокоблагородие! – с готовностью доложил жандарм, вытягиваясь при этом в струнку. – Распоряжение собрать аппарат прибыло с курьерским дирижаблем из расположения флота Комиссии, из-под самого Сан-Франциско. При настройке прибора мы как раз подозрительный голос и услышали. Запеленговали, а это в дупле той сосны, что возле вашего дома. Вот и вся история, Платон Эдуардович. Что теперь нам с этой штукой делать прикажете? Выкинуть али передать кому знающему?

– С механическим шпионом я разберусь, – отмахнулся Несвицкий. – Вы лучше скажите мне, когда отбывает курьер Комиссии? С заказанным устройством, разумеется.

– Сегодня вечером, ваше высокоблагородие. В шесть. Прикажете задержать?

Платон Эдуардович задумчиво посмотрел на часы. Написать письмо он уже не успевал. А ведь так много хотелось высказать отправленному в путешествие Дмитрию, поблагодарить Ростислава за идею с радио…

– Задержите, – распорядился Несвицкий. – Это много времени не займет, а польза будет немалая. Мне надо написать одно очень важное письмо.

Крик Ксении был услышан в столовой, причем услышан безо всякой психотехники, одними только ушами. Звук принес обрывки Намерения, эмоционального и очень испуганного.

– Без меня, – развел руками третий собеседник. – Мне здесь не место, а потому я побегу в другую сторону, от греха подальше. Но не думайте, что я перестану следить за всем происходящим.

– И без меня, – присоединился профессор Воронин. – Я доковыляю туда разве что к восходу солнца, лучше вы ко мне спускайтесь. Тут и самовар горячий найдется, душу отогреть…

Дослушивал их Поликарп Матвеевич уже на бегу, выхватывая на всякий случай меч из ножен. Если комната заперта – придется выбивать дверь или ломать замок проникающим ударом.

«Наверное, лучше сломать замок», – подумал сэнсэй, подбегая к комнате Ксении. Девушка успела открыть дверь в последний момент – меч уже готовился к удару, необходимая энергия была сконцентрирована на его острие.

– Сэнсэй!

Девушка, не раздумывая, бросилась Архипову на шею. Господи, как же это было отлично от прививаемых в школе строгих отношений! Впрочем, для нервных срывов уставы не писаны, а ежели еще и представить, что испытывает Ксения из-за своего футуроскопического таланта, то и не такое простительно. Воронин вон наркотики чаем запивает – и ничего, все понимают, что без этого никуда. Суровая жизненная необходимость.

– Этого не было! – донесся до Поликарпа Матвеевича голос профессора. – Этого совсем не было!

И вдруг сразу стало так легко, как будто не девушку прибежал спасать от неведомой опасности, а сам к ней спасаться прибежал.

Фактор фатума, напомнил себе Архипов. Одно неверное действие, мысль, Намерение, взгляд – и развилка пропадет навсегда. А вместе с ней пропадет и последняя надежда на спасение России от гибели в однозначном будущем. Мимо него в сторону столовой скользнула возмутительница спокойствия – школьная кошка.

– Кася, – пожаловалась девушка, только сейчас осознавая, что выскочила из комнаты в одной ночной рубашке. – Прыгнула мне на грудь, совсем как тогда…

«Тогда», – подумал сэнсэй, интуитивно чувствуя, что развивать эту мысль сейчас не стоит. Во время комы Кася тоже прыгнула Ксении на грудь, выдернула ее из футуроскопической ловушки – не может ли сейчас повторяться то же самое, но в других масштабах?

– Поликарп Матвеевич. – Девушка передала сэнсэю фрагмент своего эмоционального состояния. – Я помню сон про Николая! Это ужасно, мы обязаны хоть чем-то ему помочь. Поликарп Матвеевич! Сэнсэй!

«Ужасно, действительно ужасно, – с восторгом подумал Архипов, – но мы обязательно поможем, ведь именно ради этого момента я и создал свою школу».

– Одевайся и спускайся в столовую, – распорядился он, отступая назад и убирая ненужный меч обратно в ножны. – Понимаешь, Ксения, тут такое дело… Надо поговорить.

– …Таким образом, у нас в руках оказывается знание некоторого фрагмента будущего, расположенного в непосредственной близости от барьера, – восторженно говорил Сергей Владимирович.

Рассказ Ксении об увиденном сне заставил учителей пожалеть, что Оксана спит, а до кабинета сэнсэя, где тоже водились спиртные напитки, было слишком далеко. Знание будущего, пускай даже такого мрачного, снимало гнет с души Воронина. Действие же принятого наркотика на освобожденную от гнета душу футуроскописта оказалось сугубо положительным, разве что разговорчивости у профессора прибавилось.

– Нам необходимо послать Николаю предупредительное письмо. – Ксения прервала монолог Воронина, чтобы поскорее добраться до конкретных указаний.

В теории Мастерства оказалось столько специальных терминов, доселе ей неизвестных, что она отчаянно жаждала простых, понятных распоряжений, по возможности приносящих немедленную и очевидную пользу.

– Один раз я уже посылал ему письмо с предупреждениями об опасности, – вздохнул Поликарп Матвеевич. – На нашу почту полагаться не стоит, равно как на скоростных курьеров, почтовых голубей и прочие нетрадиционные методы доставки сообщения. Фактор фатума держит под контролем все почтовые отделения. Письмо потеряется или опоздает – нельзя полагаться на случайность. Мы играем не с кем-нибудь, а с самим Роком.

– Да и не успеет оно официальным порядком добраться за семьдесят часов до Калифорнии, – дополнил его слова ушедший собеседник, прибегнув к создающим иллюзию голоса, звучащего возле самого уха, Воздушным Ловушкам. – Необходимо найти выход на правительственную связь.

Наверное, он говорил эти слова не только Архипову, но и Воронину, поскольку футуроскопист нахмурился и полез в карман за таблетками.

– Я знаю, как отправить письмо во Владивосток, – хмуро заметил он, видя, как мысль о медлительности почты угнетает ученицу. – Медиумическая почта.

О существовании связи, не признающей расстояний, Архипов слышал и раньше, но то были слухи без каких-либо фактов. А вот Ксения про медиумическую почту не слышала ничего, и ей пришлось рассказывать с самого начала.

– Тут реализован старинный принцип автоматического письма, – объяснил Сергей Владимирович, пока сэнсэй бегал в кабинет за бумагой, чернильницей и перьями. – Два брата-близнеца, обладающие склонностями к Мастерству, а также прошедшие специальное обучение, подробности которого мне неизвестны, развезены по разным краям нашей могучей и необъятной империи. Но если один из них, впав в близкое к трансу состояние, начнет что-либо писать, у другого тут же возникнет потребность взять в руки перо и заняться тем же самым. Я такое видел только один раз, но вряд ли забуду увиденное до конца жизни. Абсолютно одинаковый почерк, даже кляксы в тех же местах!