Гнев Империи II - Антон Романович Агафонов Страница 8

— Можно я откушу ему голову? Я очень давно не ел человечинки… — заискивающе произнес Казимир, запрыгивая на лавку. Кот за эти месяцы наконец-то восстановил свою шерстку, но без энтузиазма воспринимал диету.

— Хотел бы я сказать “валяй”, но мне только что недвусмысленно дали понять, что у него в заложниках моя мать, — удивительно спокойно сказал я, хоть и ощущал бушующую ярость внутри. — Лучше проследи за ним. Слушай всё, что он говорит и кому говорит, но на глаза не попадайся.

— Понял, — ответил Казимир и, спрыгнув на землю, скрылся в ближайших кустах.

Похоже, что моя спокойная и размеренная жизнь начинает подходить к концу…

***

Я шел по коридору сжимая, в руке зачарованный Цукимару имперский рубль. Это заметно упрощало мое перемещение по лицею, потому что окружающие не обращали на меня никакого внимания, а даже если замечали, то потом не могли вспомнить лицо. Удобная штука, чтобы оставаться незаметным, жаль что работает, исключительно пока Цукимару поблизости, и чем дальше от лисицы, тем слабее эффект. За пределами лицея он практически сходит на нет, а жаль.

Эта часть корпуса практически пустовала, так что остаток пути я прошел без свидетелей. И вот наконец впереди показалась дверь, ведущая в апартаменты королевской особы. Остановившись перед ней, я сделал два коротких удара, после пауза и ещё три.

Мгновение спустя та распахнулась, и я встретился взглядом с Эолой, телохранителем принцессы. Она прищурила свои глаза, похожие на два огненных водоворота, затем посмотрела мне за спину.

— Ты один?

— А сама как думаешь? — хмыкнул я, и тогда девушка вместо ответа ухватила меня за китель и рывком затянула внутрь, тут же захлопывая дверь. Не говоря ни слова, она толкнула меня к стене, а затем прильнула губами к моим, прижимаясь всем телом.

Ах да… Во всем этом хитросплетении своих отношений с прекрасным полом я забыл сказать о телохранителе принцессы… Кто-то бы мог назвать это тайным романом, но у нас это скорее было близостью без обязательств. Никаких чувств, романтики, просто физиология… И нас обоих это устраивало.

— Лизы нет?

— Ушла вместе с девочками. Её не будет минут двадцать.

— Двадцать? Мало… Но попробуем управиться…

Глава 3

Двадцать минут? Нет, когда ты оказываешься с такой женщиной, как Эола, даже двух часов мало. Она была ненасытной и горячей, как жерло вулкана…

Но в итоге у нас не оказалось двадцати минут… и даже пятнадцати. Скорее что-то в районе двенадцати или даже одиннадцати…

В итоге принцесса объявилась в самый разгар “веселья”, и хорошо, что одна, а не в сопровождении своей свиты. Таня бы вряд ли обрадовалась, увидев такую сцену. Я, конечно, надеялся, что она примет мои развлечения с хагга, как с Фломелией, но вряд ли это случилось. Так что теперь мы с демоницей одевались, выслушивая что-то вроде нравоучений со стороны Лизаветы.

— Вы бы хоть табличку какую повесели или предупредили меня об этом. Я бы может тогда развернулась и ушла… — с важным видом говорила она.

— Ну так ты могла развернуться и уйти… — недовольно буркнул я, застегивая рубашку. Ведь правда могла! Мило покраснеть и закрыть за собой дверь, но нет…

Принцесса, услышав это, прикусила язык, вытаращив на меня глаза, а её телохранитель сердито зыркнула на меня и довольно больно ударила кулаком в плечо, говоря таким образом: “думай, что несешь”. Впрочем, меня это не слишком-то утихомирило.

— Так что в следующий раз настоятельно рекомендую вам проинформировать меня о том, чем вы собираетесь заниматься, заранее, — принцесса просто проигнорировала неудобное замечание, сделав вид, что не услышала. Это была крайне раздражающая черта её характера. Если кто-то тыкал её носом в собственную неправоту, то она чаще всего это игнорировала, делая вид, что не слышала упреков.

— В трех экземплярах, с детальным описанием чего и как, — ухмыльнулся я, увидев, как налились краской щеки Лизаветты. А вот Эола едва ли была довольна услышанным и ударила меня вновь, ещё сильнее.

— Эй, хватит, — бросил я ей, на что та одарила меня крайне многозначительным взглядом. Настолько многозначительным, что мне захотелось выпнуть принцессу из комнаты и немедленно вернуться к тому, на чем нас прервали. Тем более что следующий удобный случай остаться наедине может представиться ой как не скоро. — А если серьезно, Лиза, то Эола твой телохранитель, а не собственность. У неё тоже есть потребности, и если вы правда подруги, как ты говоришь, то пора бы уже начать считаться с её чувствами.

Лизаветта сердито нахмурилась, но во взгляде читалось замешательство. Зато от демоницы, сидящей на кровати, пахнуло такой яростью, что от удовольствия у меня по спине побежали мурашки. Эола очень злилась, когда кто-то вклинивался в их отношения с Лизой, и скорее всего ещё припомнит мне сегодняшние слова несмотря на то, что я всё это говорил для её же блага.

— Но на самом деле я пришел сюда к тебе, а не Эоле. — поспешил я сменить тему разговора, а то чувствую, девушки меня прямо тут и прибьют. — Сегодня утром объявлялся Рубцов.

Лизаветта тут же изменилась в лице, сменив маску праведного возмущения на деловую заинтересованность. Эола тоже успокоилась, хотя мне очень нравился её гнев. Она в этом напоминала Казимира — один сплошной сгусток ярости, только к нему ещё добавлялась сексуальная неудовлетворенность. Похоть и Злость — крайне бурный коктейль, который Эола ухитрялась контролировать только за счет своей преданности Лизаветте.

— Я слушаю, — принцесса сложила руки за спиной. — Есть какие-то новости?

— Он меня кинул, — пожал я плечами.

— В смысле?

— В смысле теперь нужно залечь на дно и ничего не делать.

— То есть больше никаких больше взрывов на заводах?

— Да. Больше мне никто помогать не будет. Более того, он крайне недвусмысленно намекнул, что моя мать всё-таки заложник, а не ценный объект защиты. Всё как ты и предполагала.

Лизаветта отступила на шаг и кивнула, погрузившись в собственные мысли.

Интимная связь с телохранителем дочери Императора, чтоб икалось ему вечно, была не единственной вещью, которая сильно изменилась за последние месяцы. Я и Лизаветта сформировали что-то вроде альянса, цель которого — разоблачить Беспалова. Когда у нас всё-таки получилось первый раз нормально поговорить, я рассказал ей очень многое. Немного рисковал, да, но в итоге был за это вознагражден.