Гедеон - Сказочная глупость Страница 81

Блиц, убедившись, что механизм эвакуации запущен, кинулся к самому дальнему бараку. К его удивлению, тут даже не было охраны, а у пульта торчал медицинский дроид, не обративший на клона никакого внимания. Клон пробежал мимо него, вскинул бластер, готовясь отстрелить замок, и с удивлением понял, что его на двери нет. Озадаченно нахмурившись, он прижался к стене, провёл ладонью по сенсору и, когда дверь отъехала, осторожно высунулся, готовый в любой миг отпрыгнуть. Дверь выходила в коридор, в стены которого были встроены решётки. За ближайшей из них обнаружилось нечто среднее между камерой и тесной жилой комнатушкой на две койки, на которых сидела пара красивых молодых женщин - тви'лекка и тогрута. Их облик и наряды не оставляли сомнений в том, что это очередные бедняжки, обречённые стать наложницами какого-нибудь состоятельного урода.

- Э, бидон! - окликнул клон дроида. Тот оторвался от своего занятия и повернул голову.

- Чем-то могу помочь? - с откровенной неприязнью поинтересовался он.

- Камеры открой!

- Простите, но хозяин... - Блиц не стал дослушивать, просто пристрелив дроида.

- Р-разговорчивый, мать твою, - ворчал он, спихивая обломки на пол. Оглядев пульт, он нашёл клавишу, открывающую все двери и тут же нажал на неё.

- Великая Армия Республики! - провозгласил он, входя в коридор и принимая героическую позу. - Вы свободны! Проводится эвакуация, сохраняйте спокойствие и идите к ожидающему вас транспорту!

Как и в первом бараке, ответом ему была шокированная тишина. Из дверных проёмов показывались удивлённые лица всех рас, возрастов и мастей, но никто не спешил к выходу. Секунды утекали сквозь пальцы, одна за другой, но среди рабов так и не находилось того самого 'первого', кто решился сделать шаг к свободе. Теряя терпение, клон просто зашёл в ближайшую камеру, взял перепуганную тогруту за руку и потянул к выходу.

- Скорее, мэм, у нас не так много времени!

- Отпустите меня! - внезапно закричала наложница. - Я никуда не пойду с вами!

Её товарка поспешно отползла подальше от клона, в самый угол кровати, и перепуганно вжалась в стену. Несколько обалдевший от такой реакции Блиц отступил на пару шагов, а затем, решив, что просто пугает девушек, решительно направился к другой камере, чтобы её обитатели помогли бедняжкам выбраться. По мнению клона, вид собрата-раба, знакомого по заключению, должен был успокоить и внушить доверие.

- Я - коммандер Блиц, - представился он сидевшему на койке забраку. - В соседней камере тогрута, она в шоке. Помогите ей и её соседке выйти наружу, и проводите к транспорту. И побыстрее, у нас мало времени... - он замолчал и с тревогой прислушался к звукам боя. Пока что охрана поместья не разобралась, что происходит, решив видимо, что хозяин спасает своё дорогостоящее имущество, но в любой момент кто-то из стражников заподозрит неладное, и тогда прости-прощай бескровный выход.

- Да живее ты! - теряя терпение, поторопил он раба. А тот смотрел на него с видом хатта, которому предлагают пожертвовать всё имущество на благотворительность.

- Я принадлежу господину Тормусу и он не приказывал мне слушаться вас, господин, - чинно ответил забрак.

Па'лоуики в камере напротив внезапно открыла свой хоботоподобный рот и пронзительно завопила на всё помещение:

- Охрана! Нас пытаются украсть!!!

- Да вы не охренели тут? - опешил клон. - Мы вас спасать прибыли! Понимаете? А, что с вами говорить... - он вскинул бластер и выстрелил в потолок.

- А ну все на выход! Бегом! - заорал он. - Кто не подчинится - пристрелю к ситху! - и всадил заряд в пол точно между ног забрака. - По одному, колонной, к транспорту бегом марш! - мысленно клон прикидывал, что нужно было сделать, чтобы вот так вот запугать этих существ.

Выстрелы произвели больший эффект, чем все слова, сказанные Блицем до того. Рабы неуверенно и (клон мог в этом поклясться!) неохотно покидали свои камеры, постепенно заполняя узкий коридор. Из-за этой сумятицы коммандер слишком поздно заметил, как один из невольников подобрался к пульту и включил сигнал тревоги. Хрипло взвыла сирена, внося свою лепту в творившийся снаружи апокалипсис.

- Вот с-сука! - прошипел Блиц, стреляя в провокатора. Тот рухнул на пульт, раскинув руки, и остался в такой позе, глядя на своих бывших товарищей широко распахнутыми глазами. Клону рассказывали про подобных сволочей - слуг хозяина, которых под видом невольников подсаживали в бараки, чтобы они сдавали недовольных, или готовящихся к побегу.

- Живее! - рявкнул клон и отвесил пинка тому самому забраку, с которым разговаривал в камере. Следующая оплеуха прилетела молодой тви'лекке, а затем Блиц выскочил на улицу, как раз для того, чтобы увидеть, как несколько охранников отвлеклись от стрельбы и направились посмотреть, что же такое происходит в бараке.

- Мы в дупе! - активировав коммлинк, завопил Блиц и, переключив бластер на автоматический огонь, открыл ураганный огонь, заставив стражников искать укрытие.

- Освободитель ситхов! - услышал он недовольный голос Чимбика. - Прикрываю, гони стадо на палубу.

В следующий миг с палубы хаусбота, описав красивую дугу, прилетела граната, разорвавшаяся за штабелем ящиков, там, где укрылся один из охранников. Блиц не стал дожидаться реакции остальных и, хрипя от ярости, принялся пинками и оплеухами гнать спасённых к хаусботу, с ужасом понимая, что драгоценные мгновения утекают, грозя превратить эвакуацию в побоище. Вдобавок ко всему, далеко не все невольники бежали в направлении спасительного транспорта. Та самая тогрута, как и ещё примерно половина рабов, бросилась прочь от клона, спеша укрыться в глубине территорий поместья. Терять время, собирая их по всем углам, было бессмысленно. Как, впрочем, было бессмысленно и спасать тех, кто по непонятным причинам так этому противился.

- Идиоты! - орал Блиц, загоняя тех, кого смог, на палубу. Там их встретил Блайз, без церемоний загнавший спасённых под палубу.

- Гони! - крикнул Чимбик, меняя батарею в бластере. - Гони, пока они не прочухались! Живее!

Блиц метнулся в рубку, бесцеремонно протоптавшись по ногам бесчувственного зайгеррианца, запустил двигатель и резко дернул судно, выводя его из-под обстрела. И именно этот рывок спас жизнь Чимбику - выпущенная одним из 'ряженых' противотанковая ракета, вместо того, чтобы разнести в щепки тумбу, за которой прятался сержант, ударила в декоративную скульптуру на ахтерштевне. Взрывной волной Чимбика протащило по палубе, щедро засыпав обломками, и лишь шлем уберёг его от серьёзной контузии. Но и этого хватило, чтобы сержант на несколько секунд потерял сознание.

- Садж! - надсадно завопил Блайз. В этот миг он позабыл про все их разногласия, про споры и драку - перед глазами у него было только безвольное тело брата, усыпанное обломками. Едва не плача, он бросился к нему по ходившей ходуном палубе, всхлипывая и спотыкаясь, совершенно не обращая внимания на показания ВИДа и пролетающие мимо лучи плазмы.

- Садж, - повторил он, падая рядом с Чимбиком на колени и ладонями раскидывая присыпавший того мусор. Сержант слабо пошевелился, застонал, а потом встал на четвереньки и затряс головой, словно самец таунтауна после сшибки с соперником.

- Я... прибью... этого придурка... - медленно проговорил он. - Если выживем...

- Конечно, - Блайз обнял его, смеясь от облегчения. - Конечно, брат.

Хаусбот, набирая скорость, миновал разрушенные взрывом ворота усадьбы и канул в темноту ночи, оставляя за кормой пылающий особняк и звуки боя. Под палубой тряслись, шептались и плакали спасенные невольники, кто-то делал перевязку пострадавшим товарищам, а на корме, обнявшись, сидели две безмолвные фигуры в пятнистых доспехах.

Зайгеррия. Окрестности Талоса

Хаусбот несся по дороге на максимально возможных шестидесяти километрах - при более высокой скорости обладающая огромной массой махина просто бы не вписалась в поворот. Блайз спустился вниз, оказывать помощь пострадавшим при эвакуации, а пришедший в себя Чимбик - хоть его ещё и слегка потряхивало, - вытянул из рубки бессознательного зайгеррианца, уложил на палубу, приковал найденными в одной из кают наручниками к утке и побрёл на корму, следить за дорогой на случай погони.

Вскоре снизу поднялся Блайз в сопровождении внушительно выглядевшего барабела с травянисто-зелёной блестящей чешуёй. Тот успел разжиться поясом с кобурой, в которой красовался бластер, и ножнами, почему-то пустыми. Раздвоенный язык ящера то и дело показывался из безгубого рта, полного длинных острых зубов, а сам барабел выглядел по меньшей мере раздражённым. Для стороннего наблюдателя зрелище было пугающим, но знакомые с этой расой возразили бы, что данный ящер находится в относительно хорошем настроении.

- Нельзя дёргать ошейник, - объяснял ему Блайз. - Их часто настраивают так, чтобы в случае попытки сорвать без ключа они убивали носителя. Ты ещё скажи спасибо, что твой дружок жив остался, только вырубился. Очнётся - по рукам ему нахлопай, чтоб не тянул их, куда не надо... - он перешагнул через зайгеррианца, словно через бревно, и распахнул дверь рубки.