Александр Бачило - Помочь можно живым (сборник) Страница 33

Вскоре странный рыдван приблизился настолько, что стали слышны голоса пассажиров, покрывающие непрерывный грохот и дребезжание его бренных частей. Пассажиры пели хором. Из окон экипажа несся надсадный рев, промодулированный знакомыми словами:

Поедем, красо-отка, ката-аться,

Давно я тебя-а поджидал!

«Да они там пьяные все!» – подумал я.

Пение вдруг оборвалось, и в окне появилась жуткая темно-синяя морда.

– А вы что, трезвые, что ли? – гаркнула она на всю степь.

Фургон взорвался дружным хохотом и грянул с новой силой:

В такую шальну-ую пого-оду

Нельзя доверя-аться волнам!

Эта дьявольская телега уже поравнялась с нами, она была кое-как склепана из кусков железа разных размеров, цветов и формы. В окнах не было ни одного целого стекла, вся конструкция ежесекундно рисковала рассыпаться в прах, однако продолжала нестись вперед.

Серега, скосив один глаз, оторопело уставился на фургон. И тут началось самое ужасное: все пассажиры высунулись в окна и проорали полкуплета, обращаясь непосредственно к нему:

Ты помнишь, изменщик кова-ар-рный,

Как я доверя-алась тебе!

Я увидел белые черепа, черные провалы беззубых ртов, обдавших нас волной перегара, пустые глазницы и обломки конечностей.

Серега вскрикнул и нажал на тормоз. Веселый фургон проскочил вперед и принялся выписывать зигзаги на дороге. На мгновение он замер, стоя на двух колесах, а затем со звоном и хохотом рухнул в кювет.

Мы медленно подкатили и остановились у бесформенной кучи ржавого металла. Казалось, все эти обломки лежат здесь давно, кое-где среди них поднимались стебли конопли.

В это время послышался шум мотора, и на дороге показался мотоциклист. Заметив нас, он стал притормаживать. Это был милиционер.

– Любуетесь? – спросил он, заглушив мотор. – Какой-то вид у вас испуганный, случилось что-нибудь?

Мы рассказали ему про фургон. Сержант нисколько не удивился.

– Ну что ж, не вы первые, – сказал он, – с месяц назад пионеры тут металлолом собирали вдоль шоссе, да видно с машиной не договорились – сюда сложили. С тех пор и началось: что ни день, то жалобы. Появляется эта колымага на дороге, водителей до полусмерти пугает, а как до этого места доедет – бац в кювет! И, как говорится, тишина.

– Так ведь надо ее специалистам показать, – сказал я, – ученым каким-нибудь…

– Насчет специалистов не волнуйтесь, кому надо – сообщено. Разберутся, – он замолчал, глядя в сторону.

Серега вдруг засуетился.

– Ну если так, все в порядке! – бодро сказал он. – Интереснейшее природное явление! Большое спасибо! Мы, пожалуй, поедем…

– Минуточку, – остановил его сержант. – Тут вот еще что… Видение это бывает только тем, кто превышает скорость или, значит, слегка в нетрезвом состоянии. Так что, извините, – он козырнул, – попрошу документы…

Ни в сказке сказать

Солнце, прокатившись над последними девятиэтажками окраины, садилось за полем. Кузнечики пронзительным стрекотанием заглушали шум видневшейся за деревьями магистрали. Первый порыв прохладного вечернего ветра волной пробежал по высоким травам.

Я возвращался домой полевой дорогой мимо рощиц, постепенно приближаясь к первым дозорным башням жилмассива. Отсюда уже были видны снующие автомобили, толкающиеся на остановке автобусы, медленно ползущий трамвай и мошкариные тучки людей. Казалось, все это было не только далеким, но и каким-то несерьезным, игрушечным, настоящее же было здесь, среди деревьев и в траве.

Справа из березовой рощи послышались детские голоса. Там о чем-то горячо спорили, иногда раздавалась крики: «Кто его первый убил? Ты его первый убил?»

В войну играют, подумал я. И вдруг над деревьями высоко взметнулся огненный факел, и над полем пронеслись раскаты реактивного грохота. Детишки с визгом выскочили из-за деревьев, но отбежали совсем недалеко. Остановились и стали с интересом смотреть куда-то в глубь рощи.

Я бросился к ним, расшвыривая на ходу мясистые стебли каких-то кормовых культур. Вот ведь химики, прости господи! Вечно им нужно что-нибудь поджигать да взрывать! Недавно только в больнице видел одного – уши обварил! Ну как нормальный человек может себе уши обварить?

До детишек было еще далеко, а я уже начал терять дыхание. Между тем они снова стали приближаться к деревьям.

– Стойте! – закричал я. – Ну-ка, сейчас же идите сюда! – Но никто из них даже не оглянулся на мой авторитетный крик. Один за другим они нырнули в чащу.

Когда я подбежал достаточно близко, на опушке осталась одна маленькая девчушка в синем костюмчике.

– Вы чего это там взрываете? – с трудом переводя дыхание, спросил я.

Девчушка медленно обернулась и окинула меня оценивающим взглядом с ног до головы, как бы решая, стоит ли со мной вообще разговаривать, потом спокойно сказала:

– Это не мы, это Змей Горыныч.

– Ах, Змей Горыныч! А вот я сейчас вашего Змея Горыныча отберу, а вас всех сдам родителям. Вы что же себе надумали? Весь район хотите спалить?

Я решительно зашагал к деревьям. Девчонка смотрела на меня некоторое время, потом окликнула:

– Дяденька!

Я оглянулся.

– Ну?

– Дяденька, вы туда не ходите, вас там волк съест.

Я покачал головой.

– Неубедительно. Волка я не боюсь. И вообще в твоем возрасте можно было бы придумать что-нибудь получше. Все, иди домой!

– Ничего я не придумываю! Вас же Венька не знает! А вдруг он решит, что вы – Кощей? Не ходите, дяденька. Вас может молнией убить.

Вот ведь бред какой, ни искры фантазии! Венька какой-то… старший, наверное, у них. Тоже, хорош гусь, морочит малышам голову. Ну, погоди, доберусь я до тебя!

– Не бойся, – сказал я девочке, – волка тут никакого нет, выдумки одни. Знаю я вашего Веньку, врет он все!

Она посмотрела на меня с сомнением.

– Венька врет?

– Конечно. Здесь же город рядом, машины ездят, люди ходит, какие тут волки?

Девчонка, поглядев задумчиво в чащу, сказала со вздохом:

– Вот и я думаю, какие тут волки?

Она повернулась и медленно побрела вдоль рощи, на ходу вынимая что-то из кармана. Это был красный вязаный берет с кисточкой. Выхлопав его хорошенько о колено, она призналась:

– Ну нет, так нет, – надела берет и вдруг бросилась бежать. Не успел я и глазом моргнуть, как она скрылась за деревьями.

Не задумываясь больше, я направился к центру рощи, рассчитывая накрыть там всю публику сразу вместе со Змеем Горынычем. Интересно, из чего они его сделали?

Рощица оказалась довольно густой. Я думал, что, сделав сотню шагов, смогу пересечь ее из конца в конец, но пока никаких просветов впереди не было видно.

Кругом стояли довольно толстые деревья: березы, тополя, попадались даже сосны. Вероятно, это самый центр рощи. Однако, оглядевшись, я не заметил никаких признаков присутствия людей. Где же ребятишки? Откуда они устраивали свой фейерверк? Двигаясь все дальше, я рассчитывал вот-вот наткнуться на них. Бесполезно. Я только все больше и больше углублялся в какую-то непостижимую чащу. Во влажном сумраке меня окружали мощные стволы, покрытые мхом. Откуда-то слева доносилось пронзительное кваканье и тяжелые всплески, в воздухе пахло грибами, Я почувствовал себя неуютно в этом лесу. Да, это, без сомнения, лес, ведь я тащусь уже минут пятнадцать, а все еще…

Стоп! Это что такое?

Прямо передо мной, раскинув огромную крону, стоял узловатый, столетний, многообхватный дуб. Вот это да!

Здесь, в Сибири, такой дубище! Да я такого и на картинке никогда не видел! Не может быть! Закинув голову, я стал обходить вокруг дуба, перескакивая через толстые корни и ощупывая суровую кору.

Неожиданно за спиной у меня послышались торопливые шаги. Я оглянулся и увидел невдалеке тропинку, извивающуюся среди деревьев. По тропинке шла та самая девочка в красном берете, с которой я разговаривал на опушке. В руках у нее неведомо откуда появилась небольшая корзинка, перевязанная цветастым платком. Видимо, она очень спешила, время от времени тревожно оглядываясь, и совершенно не замечала меня.

– Эй, девочка! – крикнул я.

Она громко охнула, прижала к себе корзинку и быстро побежала.

– Да постой ты! – завопил я, выскакивая на дорожку. – Мне тоже к Веньке! Мне нужно ему срочно передать, что… это… как оно…

Но придумать я ничего не успел, девчонка в красном берете уже скрылась за поворотом. Вот бешеное дитя.

Ну ладно, по крайней мере, есть дорожка, пойду по ней.

Я еще раз взглянул на дуб. Могучий красавец плавно покачивал ветвями, при этом где-то в глубине кроны что-то тихо позвякивало. Интересно, что там может быть, подумал я, вглядываясь в густую листву, но в этот момент послышался дробный приближающийся топот.

Это были не человеческие шаги, там, за деревьями, по дорожке бежал какой-то зверь. Уже слышалось его частое, хриплое дыхание, затем, громко стрекоча, пролетела потревоженная сорока. Я невольно посторонился и стал ждать, ощущая спиной какой-то неприятный холодок. И вот на дорожке взметнулась пыль, и из-за поворота прямо на меня выскочил огромный волк.