Евгений Перов - Черные клинки. Небесная сталь Страница 43

Оба головореза в открытую расхохотались. Сай вышел вперед.

– Извини, дорогая, но я ревнивый. Придется мне убить твоего дружка.

Ивейн уже подошел достаточно близко, чтобы быть убитым, а Кассандра все стояла, как будто ее ноги вросли в мостовую.

Сай замахнулся тесаком.

Кассандра опомнилась и побежала к нему.

То, что случилось дальше, напомнило ей движущиеся картинки, которые она как-то видела в уличном балагане: все происходило рывками, не позволяя глазам различить детали.

Ивейн, еще мгновение назад стоявший на пути тесака, каким-то образом оказался сбоку от Сая. Его нога едва заметно дернулась. В следующий миг Сай орал, лежа на земле, выпустив оружие и схватившись за колено.

Кассандра остановилась на полпути.

Второй громила поднял дубину. Это все, что он успел сделать.

Ивейн уже стоял рядом. Раздался громкий хруст. Верзила вскрикнул. Дубина упала на землю, а его рука повисла вдоль тела беспомощной плетью. Громила непонимающе уставился на сломанную конечность, потом перевел взгляд на Ивейна. Видимо, пытался понять – какая связь между ухмыляющимся ему в лицо юношей и болью в руке. Чтобы до него дошло быстрее, Ивейн нанес короткий удар в челюсть. Тот упал как подкошенный.

Кассандра повидала немало драк за свою богатую на события жизнь, но такое видела впервые. Скорость, с которой двигался молодой паладин, была немыслимой для человека. Она даже не смогла разглядеть все его движения. А уж на зрение она никогда не жаловалась.

Подошла к стонущему Саю. Нога, за которую он держался, была выгнута под совсем неправильным углом. Вряд ли он сможет ходить не хромая. Она улыбнулась. Вряд ли он вообще сможет ходить.

Кассандра опустилась на корточки.

– Сука, – простонал Сай.

– Помнишь, что я говорила тебе в таверне? – спросила она.

– Тварь, – продолжил стонать Сай.

– Ладно, – Кассандра не обиделась, – я напомню.

Она быстро схватила за край брюк, оттянула, завела внутрь лезвие кинжала и резким движением распорола ткань. Хозяйство Сая вывалилось в разрез наружу. Кассандра поднесла острие на опасное расстояние и угрожающе расчертила воздух, едва не оцарапав член.

– Знаешь, сейчас он не кажется таким уж большим, – сказала она, скептически оглядев его мужской орган.

От прохлады или испуга «отросток» скукожился и стал похож на перезревший сморщенный гриб. Здоровяк попытался спрятать достоинство одной рукой – другую он так и не решился убрать с раздробленного колена, но тут Кассандра вонзила ему в ладонь свой второй кинжал.

Новый крик боли бальзамом влился ей в уши.

Когда Сай утих, Кассандра заговорила:

– У тебя есть возможность умереть одним куском дерьма. Где Вайя?

Сай молчал. Похоже, его маленький мозг сейчас усиленно пытался решить, чего он боится больше: обезумевшую женщину с кинжалом здесь или садиста-кастрата где-то далеко.

Наконец верзила сделал выбор:

– Усадьба Мореллонов. За городом.

«Какого хрена?!» Она и предположить не могла, что все окажется настолько серьезно. Плевать! Вайя будет спасена, даже если для этого придется вломиться в императорский дворец. Она и так зашла слишком далеко, чтобы сворачивать с пути.

Кассандра кивнула.

– Охрана?

– Человек… пять. Профи.

Увидев Ивейна в действии, Кассандра решила, что, возможно, шансы не так уж плохи – и это не обязательно последняя ночь в ее жизни.

Сай стал совсем любезным.

– Я покажу дорогу… – прохрипел он.

Кассандра качнула головой.

– Спасибо. Найду.

Кассандра действовала не импульсивно. Она не чувствовала ни вспышки гнева, помутившей сознания, ни внезапного прилива ярости. Ничего, кроме холодной расчетливой уверенности. Никакого дрожания рук. В этот момент она ощущала себя абсолютно трезвой и совершенно четко понимала, что делает. Можно сказать, что это было самое осознанное действие в ее жизни.

Кассандра быстрым движением полоснула Сая по горлу.

Кровь черным потоком хлынула из раны. Здоровяк удивленно уставился на нее. Попытался что-то промычать, но после нескольких неудачных попыток прекратил это бесполезное занятие и… умер.

Кассандра почувствовала взгляд Ивейна и подняла глаза. Парень стоял рядом и смотрел на нее.

– Ты уверена, что так нужно? – спросил он.

Кассандре почудилась нотка осуждения в его голосе.

– О да!.. – прорычала она.

Она впервые лишила человека жизни. Наверное, должна была что-то почувствовать… Сожаление? Раскаяние? Нет. Ничего. Она нисколько не жалела об этом.

Что-то все же изменилось. Боль в душе не улеглась, но показалось, что переносить ее стало чуть-чуть легче.

Кассандра встала, подошла ко второму громиле. Тот по-прежнему был без сознания. Она наклонилась и, ни мгновения не колеблясь, тоже вскрыла ему горло.

Его глаза вдруг широко распахнулись, словно это разбудило верзилу от глубокого сна. Он попытался остановить кровь. Одной рукой сделать это оказалось довольно проблематично. Хотя вряд ли у него получилось бы и двумя. Мордоворот, имени которого она так и не узнала, уставился на нее и буравил тускнеющим взором все то время, пока жизнь вытекала из него вместе с кровью.

Кассандра была рада, что он умер, зная, кто именно убил его. Когда взгляд громилы остекленел, она плюнула на труп.

Да. Определенно стало легче.

Паладин

Ивейн наблюдал за действиями Кассандры со смешанными чувствами. Он понимал, что двое убитых ею – подонки, что без них мир станет лучше, но все же убийство претило ему. Прервать жизнь другого существа считалось преступлением против Архэ. На миг стало не по себе оттого, с каким хладнокровием Кассандра лишила их жизни.

Но тут он вспомнил, что эти двое сделали с ней. В его груди вспыхнуло жаркое пламя. Захотелось вернуться назад во времени и причинить им гораздо более сильную боль, чем он причинил. Грязные твари. Это он виноват, что Кассандре пришлось убить их. Ему следовало самому их прикончить.

– Нужно спешить, – она вытерла кинжал об одежду второго покойника, – их господин может заволноваться оттого, что они не появятся.

Ивейн вышел из оцепенения.

– Ты знаешь, куда идти?

Кассандра покачала головой.

– Слишком далеко, – она указала наверх, – мы туда полетим.

Ивейн задрал голову. По небу плыли силуэты «гаргантюа».

Глава 16

После смерти

Наемник

…Густой туман скрывал все дальше нескольких десятков шагов. Тринадцатый легион выстроился на опушке леса. С вершины холма Денар видел внизу только тусклый свет факелов, которые не приносили никакой пользы, а лишь выдавали позиции укрывшемуся в чаще врагу.

Утро выдалось морозным. Денар поплотнее укутался в теплый плащ с меховой опушкой, накинутый поверх наполированного до блеска панциря, и потрепал загривок коня. Дестриэ нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Слева и справа слышалось бряцание оружия и фырканье лошадей, но почему-то он не мог повернуть голову, чтобы посмотреть на окружающих его людей.

Зазвучал сигнал к атаке.

Огоньки внизу пришли в движение и вскоре скрылись из виду, заслоняемые спрятавшимися в тумане деревьями. Послышались боевые крики варваров. Раздался первый залп, следом второй. К боевым кличам присоединились вопли раненых и умирающих. Тысячи мечей ударили о щиты. Все смешалось в ужасную и одновременно прекрасную симфонию сражения: удары стали о сталь, крики о помощи, проклятия, звук рога, бой барабана.

– Ну что, псы, готовы показать, из чего сделаны?! – неподалеку Рамирес натаскивал своих солдат.

«Странно, – мелькнула мысль. – Разве он не мертв?»

«Та-да-да-да-да‑а», – запели трубы – сигнал, которого они ждали.

Денар извлек меч из ножен и поднял его высоко над головой. Он хотел крикнуть воинственный призыв, но губы отказались повиноваться. Турма Рамиреса уже неслась со склона во весь опор. С надеждой, что солдаты последуют за своим командиром, Денар опустил забрало и пришпорил коня.

Закованные в сталь ангардийские клибанарии на всем ходу вклинились в буйную реку из людских тел. Тяжелые дестриэ сметали всякого, кто не успел убраться с их пути. Длинные копья легко находили цель в плотной толпе, иногда пронзая сразу по двое, а то и трое человек.

Генерал разработал превосходный план. Наверняка его ожидал триумф по прибытии в Столицу.

Солдаты легиона не могли противостоять варварам в лесной чаще. Те нападали из-за деревьев, строили хитроумные ловушки, наносили удар и исчезали незамеченными. Но когда дикари бросились преследовать отступающего противника и вышли из леса, чтобы, по их мнению, завершить разгром, на их тыл обрушились две турмы тяжелой конницы, разорвав и без того не слишком стройную толпу.

Следом за всадниками с холма спустилась когорта триариев и отрезала варварам обратный путь. Отступающие пехотинцы развернулись и принялись яростно сражаться, подкрепленные резервом.