Евгений Перов - Черные клинки. Небесная сталь Страница 44

Следом за всадниками с холма спустилась когорта триариев и отрезала варварам обратный путь. Отступающие пехотинцы развернулись и принялись яростно сражаться, подкрепленные резервом.

В открытом поле у бессов не осталось ни малейшего шанса. Они превосходили ангардийцев числом, были отважны и сильны, но на стороне легионеров были дисциплина, умение воевать в строю и гораздо лучшее вооружение.

Бронза против стали, луки против винтовок и арбалетов, шкуры животных против тяжелых доспехов.

Очень скоро сражение превратилось в резню. Варвары поняли, что они уже мертвы, и желали лишь прихватить на тот свет как можно больше врагов. Они бросались на копья и мечи легионеров в самоубийственных попытках достать своих убийц оружием или даже голыми руками.

Денар увидел, как Рамиреса стащили с лошади четверо варваров. Не позволяя ему подняться, они принялись яростно колоть копьями. Рамирес истошно завопил, когда наконечник глубоко вошел в щель забрала.

Один из дикарей заметил Денара и подбежал, замахиваясь копьем, но тут же свалился с размозженным черепом после удара могучего копыта Крикуна. Оставшиеся трое покрепче перехватили оружие и двинулись полукругом.

Денар не стал ждать, пока враги приблизятся, и сам помчался на них с мечом в руке. Первым же ударом он снес полголовы варвару, который заходил справа, двое других попытались пронзить коня, но их копья лишь бессильно клацнули о кольчугу, прикрывающую грудь и бока животного.

Бессы попытались зайти одновременно с двух сторон. Внезапно один из них застыл на месте. Дикарь удивленно уставился на торчащий из его груди стальной наконечник пилума – и повалился на бок.

Последний противник издал боевой клич и бросился в атаку с отчаянием загнанного в угол животного. Седеющие волосы берсерка были заплетены в десятки маленьких косичек – каждая означала убитого в бою врага. Могучие руки, сжимающие древко копья, покрывали татуировки. Из одежды – лишь кожаные штаны; густые волосы на груди. Туман сгустился – и Денар уже не видел вокруг ничего, кроме несущегося прямо на него, обезумевшего от ярости дикаря. Денар направил коня навстречу врагу.

Они ударили одновременно. Меч разрубил варвару ничем не прикрытую ключицу. Кровь фонтаном брызнула из страшной раны. Но в своем отчаянном броске бесс также достал Денара. Копье пробило металлическую пластину, вареную кожу под ней и глубоко вошло в бедро.

Ослепляющая боль пронзила ногу. Варвар обернулся, посмотрел на свою работу, улыбнулся.

– Скажи своим богам, что Абигор, хэрсир клана волков, отправил тебя к ним!.. – прорычал варвар, здоровой рукой извлекая меч из ножен.

Дикарь шагнул навстречу, намереваясь завершить начатое, но споткнулся на полпути и осел на землю, опираясь на клинок, видимо, не в силах больше двигаться.

Денар попытался выдернуть застрявшее в ноге копье, но все усилия были тщетны. Туман все сгущался и проникал в сознание. Денар ощутил, как сползает с лошади и его поглощает мрак. Как сильно хотелось нырнуть в эту спокойную, обволакивающую тьму, скрыться в ней от ужасной агонии…

Кто-то, мешая глубже провалиться в мирное небытие, стал звать его по имени. Яркий свет ударил в глаза. Крепкие руки схватили под мышки и куда-то поволокли. Снова кто-то начал звать его, но теперь добавилась нещадная тряска. Его трясли, словно тряпичную куклу, к боли в ноге добавилась головная боль.

Денар попытался открыть глаза, но от яркого света сами собой брызнули слезы.

– Какого черта… – словно издалека услышал он собственный хриплый голос, – оставьте меня в покое.

– Денар, дружище, ну же, приди наконец в себя!

Его снова подвергли жесткой тряске. Денар сделал еще одну попытку открыть глаза. Почти получилось.

– Пить… – прохрипел он.

Губ тут же коснулся бурдюк, и он жадно сделал несколько глотков, не сразу поняв, что пьет не воду, а вино. Но так даже лучше. Он сделал еще несколько глотков.

Третья попытка открыть глаза оказалась удачной.

Перед ним маячила изрядно побитая физиономия Уорда. Память начала возвращаться. Караван, старая крепость, атака… отчаянная попытка убить вражеского командира.

Последнее воспоминание молнией полыхнуло в сознании. Он знал его! Это было абсолютно невозможно, но он знал его. Денар потряс головой, пытаясь упорядочить мысли, о чем тут же пожалел.

– Уорд… кто еще уцелел? – выдавил он, массируя виски.

– Не уверен, что кто-то выжил… разве что этот. – Уорд указал рукой в сторону.

Денар, превозмогая боль в голове и шее, повернулся туда, куда указывал великан. Там, как ни в чем не бывало, сидел на камне прилично потрепанный, но вполне себе живой Сейдин и ел персик.

– Сейдин?! Это действительно вы или я продолжаю бредить? – спросил Денар, не веря собственным глазам.

– Рад, что вы к нам вернулись, капитан. Как себя чувствуете?

– Паршиво. Спасибо, что спросили. Кажется, нога сломана, но жить буду. Наверное. Лучше скажите, как вам удалось спастись?

– Всему свое время, капитан. Выглядите вы и впрямь неважно. Отдохните немного, а после сможем поговорить. Хорошо?

Не дожидаясь ответа, маг подошел и приложил руку ко лбу Денара. В месте соприкосновения с ладонью Сейдина сразу же стало приятно-прохладно. Необычайная легкость мгновенно распространилась по всему телу. Перед глазами все начало расплываться, и сознание помутилось. Денар снова почувствовал, что проваливается в бездну. В этот раз ему никто не помешал…

Глава 17

Радушный прием

Паладин

Дверь кабины захлопнулась, и двигатель взревел. Кассандра уселась на длинную обшарпанную скамью. Кабина могла вместить человек десять, но сейчас они были внутри одни.

Ивейн сел поближе к круглому окну.

Он никогда прежде не летал и не собирался пропускать зрелище. Послышался скрип железных балок. На миг он успел подумать – что-то не в порядке… но тут кабина качнулась и стала медленно удаляться от земли.

Ивейн как завороженный смотрел в круглое оконце.

Другие «гаргантюа», ожидавшие своих пассажиров на стоянке внизу, стали уменьшаться. Вначале до размера дыни, затем – лимона, а потом и вовсе превратились в разноцветные ягоды, освещаемые маленькими огоньками. У него захватило дух. Даже непроизвольно раскрыл рот от изумления. Они находились высоко, очень высоко; сложно сказать, насколько именно, когда смотришь на бескрайний город сверху. Луна, сквозь почти прозрачную легкую дымку, светила красным заревом на уровне глаз Ивейна. Небо прояснилось, стало ясным и звездным, несколько редких облачков висели почти неподвижно.

Высокие купола священных соборов, коптящие черным смогом трубы фабрик, изящные арки и острые шпили административных зданий возносились над серой массой жилых домов. В панораме города можно было различить прогалины на месте широких площадей и проспектов; сетку каналов, что прорезали каменный лес, простирающийся вдаль до самого горизонта.

Лунный свет мирно мерцал на поверхности воды.

Даже через сотни лет после падения своих хозяев созданные Первородными строения невозможно было спутать с убогими и примитивными на их фоне людскими зданиями. Эльфийское зодчество поражало воображение. Изящные легкие контуры торчали острыми пиками среди погруженных в тень плоских крыш.

– Правда красиво! – завороженно сказал Ивейн, ни к кому конкретно не обращаясь и любуясь пейзажем.

– Просто куча старых домов… – проворчала Кассандра, и волшебство развеялось.

Кабина прекратила подъем, снова качнулась. Ивейн ощутил движение вперед. Ночной город поплыл где-то внизу. Многоэтажные здания уже не казались такими уж высокими.

Вдруг он увидел знакомый силуэт: сияющее белым зубчатое колесо – Храм, его дом. Ивейн вспомнил, что пропустил вечернюю лауду. Впервые за все время, что себя помнил. Простят ли его? Если он вернет украденную сферу – возможно.

Но нужно ли ему это прощение?

Ивейн посмотрел на Кассандру, которая задумалась о чем-то своем. В свете тусклого фонаря, что освещал кабину, ее лицо казалось особенно прекрасным. Он понял, что готов променять всю свою оставшуюся жизнь на лишний день с ней. Ему захотелось еще раз поцеловать ее, хотя он и понимал, что сейчас точно неподходящий момент. Ивейн сел рядом и взял ее за руку.

Кассандра вздрогнула, затем посмотрела на него и улыбнулась. Но в глазах почему-то блестели слезы. Она пропустила между его пальцами свои и крепко сжала руку.

– Прости меня, Ивейн, – сказала она.

– Простить? За что? – не понял он.

Кассандра снова улыбнулась.

– За все. За то, что втянула тебя.

Ивейн помотал головой.

– Кассандра, это мой выбор.

Она опустила глаза.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – сказала она с грустью.