И в болезни, и в здравии, и на подоконнике - Юлия Стешенко Страница 23

- Да.

- Я думаю, что это пиздец.

***

Стэн вел машину так же естественно, как ходил и говорил. Его ладони расслаблено лежали на руле, ноги, словно без всякого контроля со стороны мозга, нажимали на педали, а взгляд блуждал между дорогой, зеркалом заднего вида и собеседником. Деллу это равнодушное спокойствие завораживало. Было что-то удивительно притягательное в невероятном единении человека и механизма. Когда Стэн садился за руль, он становился частью машины и не волновался об управлении так же, как мозг не волнуется об управлении телом. Тойота замедлялась и ускорялась, обгоняла другие автомобили, приближаясь на такое расстояние, что Делла могла бы дотронуться до них рукой. Каким-то образом Стэн точно понимал, войдет ли их машина в просвет, успеет ли занять правильное положение на дороге – и делал это так же просто, как доносил ложку до рта.

Люди, лишенные дара, поразительны.

- Сейчас поверни направо.

- Точно? Там одностороннее движение, - Стэн на секунду обернулся, повергая Деллу в сладостный трепет. Мгновенное ощущение опасности от того, что машина движется без контроля, просто по инерции, холодными мурашками просыпалось вдоль позвоночника.

- Да. Направо и прямо.

Стэн нырнул в короткий просвет, проскользнул под носом у здоровенного грузовика, и переместил машину поближе к тротуару. На повороте он выкрутил руль, и нос тойоты, описав плавный полукруг, сменил вектор.

- Оу.

- Что?

- Мне нравится, как ты поворачиваешь. Такое приятное ощущение.

Судя по округлившимся глазам Стэна, фраза имела скрытый смысл. Или не имела смысла вовсе.

- Я что-то не то сказала?

- Не знаю. Ты любишь, когда автомобили поворачивают? Я тебя правильно понял?

- Ну да. Прикольно. Я сижу в кресле, которое не двигается – но при этом несется в двух футах над шоссе на скорости тридцать миль в час. Да еще и поворачивает.

- Никогда не думал об этом в таком ключе, - озадаченно нахмурился Стэн. – Но теперь, когда ты так говоришь – да, наверное, прикольно. Эй, там впереди забор.

Он начал притормаживать, и Делла, опомнившись, протестующе замахала руками.

- Нет, не останавливайся, езжай вперед! Прямо в забор, давай!

- Что, протаранить?! – Стэн рывком выкрутил руль и остановил машину так резко, что Делла ударилась ладонями в приборную панель. – Ты с ума сошла?

- Да нет там ничего! Это иллюзия! – Делла раздраженно потерла ушибленную руку.

Стэн внимательно посмотрел на забор – высокие, футов семь, гофрированные металлические листы.

- Уверена?

- Абсолютно. Реальности в этом заборе столько же, сколько в морском пейзаже на глубине пятьдесят футов под землей.

- И как оно работает?

- Что именно? - растерялась Делла. – Иллюзия? Ну… просто обманывает. Показывает несуществующие вещи.

- Хорошо. Показывает. А если кто-то палкой по забору палкой постучит? Или, кажем, обопрется?

- Этого не будет. Вдоль забора топологический изолирующий контур проходит. Обычному человеку даже в голове не придет на эту улочку повернуть. Он ее просто не заметит.

- А если все-таки?

- Не будет никаких все-таки.

- Но допустим.

- Хорошо. Допустим. Если какой-то альтернативно одаренный все-таки постучит по забору, он услышит лязг и почувствует отдачу от удара. Иллюзия многофакторная – работает со всеми органами чувств и корректирует реальность для вовлеченного объекта. Поэтому просто езжай вперед. Считай, что забор – это мираж.

- … Ладно...

Тойота медленно тронулась с места. С напряженным лицом Стэн направил машину прямо по центру дороги. Бампер приблизился к металлическому листу… коснулся его… и прошел насквозь. Тойота проехала через забор, как через полосу тумана, и вырулила на широкую улицу, вымощенную круглой брусчаткой.

- Блядь, - тихо выругался Стэн и снова остановил машину. – Тайм-аут. Мне нужен тайм-аут.

Стэн сидел ровно, будто лом проглотил, и неподвижно таращился перед собой широко раскрытыми глазами. Рот у него нервно подергивался

- Конечно, - растерялась Делла. – Как скажешь.

Весь опыт общения с выходцами из Большого города говорил Делле, что Стэн должен быть счастлив. Поражен. Увлечен и очарован. Об этом рассказывали все маги, выросшие за пределами Скрытого города. Они вступали в мир чародейства, преисполненные восторга и счастливого трепета. Делла помнила, как впервые увидела ребенка, выросшего в Большом городе. Мальчик завороженно таращился на ворота школы. Змейка на кованном гербе тонко пыхала дымом, между чешуйками у нее проскакивали язычки пламени – и у ребенка было такое лицо, словно ему подарили миллион долларов и собственного дракона в придачу. А Стэн выглядел так, будто сел задницей на гвоздь.

И это было нихуя не правильно.

- Если хочешь, подожди меня здесь. Или с той стороны. Выезжай отсюда, припаркуйся и передохни, пока я все осмотрю, - попыталась исправить ситуацию Делла.

Стэн медленно покачал головой.

- Нет, все нормально. Мне просто надо привыкнуть.

- Ладно.

Делла молча откинулась на спинку кресла. Рядовой Паттерсон пережил четыре года войны в Афгане – и это как-нибудь переживет.

И вообще, дистресс или эустресс – вот в чем вопрос. Делла мысленно поставила на второй вариант и скрестила пальцы на удачу.

Минут через пять двигатель тойоты ожил.

- Куда едем? И как? Правила здесь такие же?

Делла обернулась. Стэн больше не выглядел как человек, который удерживает сознание от коллапса исключительно усилием воли. Счастья на лице, правда, тоже не было – но когда оно было? В конкурсе на хмурую рожу Стэн был бы членом жюри.

- Все то же самое, один в один. Сейчас позжай вперед, на третьем перекрестке повернешь налево и остановишься возле дома с горгульями. Это такие крылатые…

- Я знаю, что такое горгульи.

Стэн тронулся с места. Он ехал медленно, настороженно оглядываясь по сторонам, словно каждую секунду ожидал атаки. Делла молчала. Машина медленно катилась по брусчатке вдоль трехэтажных кирпичных домов, украшенных колоннами, барельефами и статуями. С фантазийных балкончиков стекали гирлянды цветов, защищенные от ноябрьского мороза стабилизированным Таапа. На крылечках мерцали радужным огнями фонари, а на крышах медленно поворачивались петушки-флюгеры.

Среди идиллической гармонии Цветочной улицы дом Дирка Цибулоффски был оскорблением для глаз. Стены из черного гранита, увенчанные острейшими пиками решетки на окнах и горгульи, с громовым грохотом расправляющие крылья, – каждой своей деталью дом вопил о том, что внутри вершится самая темная магия.

- Вот сюда, правильно? – уточнил Стэн, уже подгоняя тойоту к тротуару.

- Именно. Я же говорила: ты сразу поймешь.

Стэн, наклонившись, еще раз обозрел дом через боковое стекло.

- Охренеть.