Гарри Тертлдав - В Низине Страница 24

Рэднал спрыгнул с осла и подошел к Лиему вез Стеризу. Он не удивился, когда рядом возник Пеггол вез Менк. Их мантии зашуршали, соприкоснувшись, когда они обступили подкомандира милиции.

— Ну, что слышно, Лием вез? — спросил гид.

Лицо Лиема было словно вырублено из камня.

— Слышно то, что будет допрос, — промолвил он тихо. — Завтра.

— Великие боги! — вырвалось у Рэднала. — Похоже, в Тартешеме не расположены шутить.

Лием рукавом вытер покрытое испариной лицо.

— Видишь красные отметки за кострищем? Мы уже подготовили посадочную площадку для машин, которые прилетят утром, — разметили ее красными знаками.

— Но… допрос? — Рэднал покачал головой. Методы Глаз-и-Ушей известны. — Если мы тронем иностранцев, может начаться конфликт, даже война.

— В столице это понимают, Рэднал вез, — сказал Лием. — Мои возражения зафиксированы записывателем. Ко мне не прислушались.

— Наследственный Тиран и его советники, наверное, полагают, что ущерб от войны будет меньше, чем то, что последует за взрывом звездной бомбы согласно планам тех, кто ее подложил, — сказал Пеггол.

— А если ее здесь нет или просто туристы ничего не знают? — возразил биолог. — Тогда мы восстановим против себя Крепалганское Единство, Лиссонленд и другие страны, и все ради чего? Поговорите со своими, Пеггол вез надо их переубедить!

Глаз-и-Ухо покачал головой:

— Нет — по двум причинам. Во-первых, это решение наверняка принято в таких высоких инстанциях, что мне не по силам на них повлиять. Я, в конце концов, простой оперативник и не участвую в выработке стратегии. Ну а во-вторых, по вашему радиофону можно позвонить только у всех на глазах; вряд ли стоит предупреждать врага о готовящемся допросе.

Рэднал вынужден был признать, что с точки зрения службы безопасности это имело смысл. Но от этого ситуация становилась ничуть не приятнее. Затем другая мысль пришла ему в голову, и он повернулся к Лиему вез Стеризу:

— А меня тоже будут… э-э… допрашивать? И сотрудников Парка? А как насчет Тогло зев Памдал — возьмут в оборот родственницу Наследственного Тирана?

— Я не знаю ответов, — сказал милиционер. — Те, с кем я разговаривал в Тартешеме, особенно не распространялись. — Он бросил взгляд на Пеггола. — Наверное, из соображений безопасности.

— Безусловно, — отрезал Глаз-и-Ухо. — Нам надо вести себя как ни в чем не бывало, никто не должен заподозрить, что утром мы ждем спецгруппу.

— Мне было бы легче вести себя как ни в чем не бывало, если бы я точно знал, что утром мне не будут выдергивать клещами ногти, — заметил Рэднал.

— После подобных испытаний Наследственный Тиран щедро вознаграждает невиновных, — сказал Пеггол.

— Наследственный Тиран очень щедр, — пробормотал Рэднал. На большее он не осмелился в присутствии Глаза-и-Уха. Серебро, хотя и теорит чудеса, не возместит ужас, боль и, порой, увечье.

— От туристов нетрудно будет скрыть происходящее, — заметил Лием. — Глядите, что они делают.

Рэднал повернулся, посмотрел и хмыкнул. Его подопечные превратили площадку, помеченную красными знаками, в небольшое поле для игры, и все, кроме сдержанного Голобола, с криками и воплями гонялись за чьим-то резиновым мячиком, стараясь отобрать его друг у друга. Если у этого занятия и были правила, то наверняка секретные. Мобли, сын Сопсирка, с достойным лучшего применения упорством домогался подружек-узкоголовых и при первой возможности радостно повалил Лофосу на землю. Когда она поднялась, на ее тунике недоставало двух крупных золотых пуговиц. Мобли, очевидно, так попало в шаловливой борьбе, что он не сразу мог встать.

Эвилия тоже лишилась нескольких пуговиц, у Тогло зев Памдал и Носко зев Мартос порвались пояса. Тогло продолжала бегать и дурачиться, зажимая рукой полы мантии; Носко себя подобным не обременяла. Глядя, как она прыгает и скачет, Рэднал пожалел о скромности Тогло.

— Готовить ужин? — спросил Фер вез Кантал.

— Разжигай печь, но готовить не торопись, — ответил гид. — Им так хорошо, пусть себе отведут душу. Завтра им будет не до веселья.

— Нам тоже, — буркнул Фер. Рэднал состроил гримасу и кивнул.

Бентер вез Мапраб схватился за мяч с Эльтзаком вез Мартосом и повалил своего более крупного и молодого соперника на землю. А потом неожиданно хлопнул ничего не подозревавшую Эвилию по заду. Девушка изумленно на него уставилась.

— Ого, да у старика еще есть порох в пороховнице! — прокомментировал Пеггол.

— Трудно не согласиться. — Рэднал наблюдал за Бентером вез Мапрабом. Он, может, и в годах, но силы и энергии ему не занимать. Вполне достаточно, например, чтобы сломать кому-нибудь шею. Интересно, месть за проигрыш в бой — достаточное основание для убийства? Или он, как и

Дохнор, играл в иные, более тайные и коварные игры?

Солнце уже закатилось за Барьерные горы, и тьма упала на лагерь, когда туристы наконец утомились от своей забавы. Только знаки на посадочной площадке светились внутренним розовым светом.

Тогло кинула мячик Эвилии со словами:

— Хорошо, что вы его с собой захватили, свободная! Я давно не получала такого удовольствия — как в детстве!

— Я подумала, что это славный способ размяться, выпустить пар после утомительной поездки на ослах, — ответила Эвилия.

Дельная мысль, отметил Рэднал. В следующий раз, когда он поведет сюда группу (если лагерь не будет погребен под тысячами кьюбитов воды), непременно захватит с собой мяч. Гид даже разозлился на собственную несообразительность: мог бы и сам догадаться, а не красть идею у заурядного туриста.

— Если раньше я умирал от жажды, то теперь я суше самой пустыни! — провозгласил Мобли. — Где эль?!

— Сейчас открою холодильник, кто-нибудь еще будет? — сказал Жозел вез Глезир. И тут же отпрянул от разгоряченных потных туристов, кинувшихся к нему. — Эй, друзья, если вы меня раздавите, кто вам даст попить?

— Ничего, найдем выход, — буркнул Эльтзак вез Мар-тос, впервые показав проблески разума.

Угли в печи раскалились докрасна. Фер вез Кантал притащил разделанную свиную тушу и говяжьи ребра. Рэднал хотел отчитать его за растранжиривание запасов пищи, но спохватился. Если завтра им предстоит допрос, об окончании тура можно не тревожиться.

Рэднал от души поел и с удовольствием присоединился к заведшим песню туристам, забыв на время о том, что предстояло утром. И все же иногда он как будто бы трезвел от страшной мысли; раз его голос так дрогнул, что Тогло встре-воженно оглянулась. Рэднал выдавил улыбку и постарался взять себя в руки.

Затем сам внимательно посмотрел на девушку. Невозможно себе представить, что она как-то связана с чудовищным планом затопить Низину. Очень трудно представить себе, что Глаза-и-Уши будут допрашивать ее, как обычную тартешанку. С другой стороны, еще совсем недавно казадось вообще невероятным, что они пойдут на такие крайние меры, как допрос иностранцев, поставив на кон спокойствие границ Тартеша. Может быть, это означает, что он недооценивает угрозу. В таком случае Тогло подвергается не меньшей опасности, чем все остальные.