Виталий Гладкий - Ведьмак Страница 26

– Красиво здесь, – продолжил он осторожно.

– Но скучно. Не так ли?

– Нет, нет, что вы! – горячо возразил Кондратка, постепенно заводясь. – Когда у человека есть дело, ни о какой скуке не может быть и речи…

Опа! Дело, значит, у него есть… Вот вы и попались, Штирлиц.

Какие такие дела могут быть в нашей деревенской глухомани у рафинированного интеллигента? Ну разве что молочка парного попить, да белых грибов насушить – в этом году, как уже доложил мне Зосима, их можно косой косить, так много уродило.

Наверное, Кондратка и сам понял, что прокололся. Он вдруг умолк и начал смотреть на нас с Зосимой как бука – исподлобья.

Но я сделал вид, будто мне совсем не интересно то, о чем начал говорить «профессор». А что касается Зосимы, то он как раз в этот момент набивал трубку ядреным самосадом.

На моего друга иногда находили снобистские настроения. Тогда он оставлял свои вонючие сигареты, самые дешевые, которые только можно было найти в округе, и принимался за трубку. Наверное, ему казалось, что с этим курительным прибором он выглядит значительней.

Однако, сегодня он хотел не только пустить пыль в глаза Кондратию Ивановичу. Зосима решился по пьяной лавочке на маленькую месть. И ее объектом был я.

Дело в том, что после отъезда в город мы с Каролиной посылали ему время от времени скромные посылки. Чисто символически. Потому что Зосима дорогих подношений и подарков просто не принял бы. Мы это хорошо знали.

Но главным козырем в этих посылках был трубочный голландский табак с разными ароматическими добавками. Зосима от него «тащился», как выражается нынешняя молодежь.

(К слову сказать, коробка супертабака из Нидерландов стоила столько, сколько запас продуктов на неделю для спецназовца. Хорошо, что Зосима этого не знал).

Так вот, вчера я по запарке как-то забыл, что в моем необъятном и неподъемном рюкзаке лежат и скромные подарки для моих друзей-аборигенов: стариков Коськиных, бабки Дарьи и, естественно, для Зосимы – тот самый дорогущий адмиральский табак.

Когда я покупал его, у меня внутри все перевернулось: блин! последние «отвальные» запалил – те, что мне бросила Каролина с барского плеча; еле-еле на электричку потом наскреб.

Но теперь я с хитрецой посматривал на Зосиму, который вызывающе пыхтел своим горлодером, отвернув глаза в сторону. Мол, пусть тебе будет стыдно, Иво Арсеньев.

Ничего, подумал я, мысленно торжествуя, ты еще помучаешься от того, что так плохо обо мне подумал, старый прохиндей…

Мы разошлись только к полудню. И, ясное дело, на хорошем подпитии.

Увы, больше из Кондратки выдавить ничего не удалось. Он замкнулся и стал похож на твердокаменного коммунара, которого привели на допрос в белогвардейскую контрразведку. Я когда-то (в советские времена) видел такую картину, намалеванную небесталанным мазилой.

Я пришел домой и завалился спать. А что делать пенсионеру, у которого ни детей, ни плетей, не говоря уже о жене и телевизоре?

Мне снился какой-то бесконечно длинный и мрачный сон. Я все время убегал, а какая-то черная мохнатая сволочь пыталась меня догнать и прижать к ногтю. И даже в сонном состоянии, под впечатлением кошмара, на бегу, я думал: «Надо с этим черноризцем разобраться. Это все его штучки…»

Что-то я стал чересчур впечатлительным…

Глава 9

Проснулся я часа через два. У меня на сегодня было запланировано еще много работы. И первым делом я хотел разобраться со своим уловом.

Почистив оставшуюся от нашего «пиршества» рыбу, я положил ее в холодильник и задумался, бесцельно глядя за окно, где уже начинало вечереть. И чем теперь заняться?

Конечно же, я знал, что буду делать дальше. Только боялся признаться самому себе.

Я решил пойти на разведку к избе Киндея. Кошмарный сон так меня достал, что я проснулся с железной решимостью разобраться во всех странностях, которые начали твориться в деревеньке за время моего отсутствия.

И все равно некая неопределенность моего замысла томила меня с назойливостью осеннего занудливого дождя. Что я там забыл? Что я хочу там увидеть? И вообще – подсматривать за людьми, по меньшей мере, неприлично и безнравственно. Я ведь не во вражеском тылу и уже давно не разведчик.

Надо, Федя, надо! Иначе ты просто не уснешь. Этот ночной променад необходим тебе как глоток свежего воздуха человеку, страдающему клаустрофобией, который только-только вырвался из душного подвала.

Так тому и быть, решительно сказал я сам себе, разом оборвав паутину колебаний и неуверенности. Непременно надо расставить все точки над «i», выражаясь литературным штампом.

Приняв окончательное и бесповоротное решение, я начал быстро собираться. Все-таки я бывший военный, а в этой среде после поступления приказа начальства остается лишь выполнить его. А у меня на данный момент командиром был мой не шибко разумный мозг.

От прежней жизни у меня остался костюм, очень похожий на одеяние теперь уже всемирно известных японских диверсантов ниндзя, которые жили в средние века, – такой же черный, очень удобный для ходьбы и лазания по деревьям, с большим количеством разных карманов и карманчиков, пошитый из очень прочной непромокаемой ткани.

Был у меня когда-то такой бзик – походить на средневековых «неуловимых мстителей»…

Костюм благополучно валялся в шкафу, на нижней полке. Поначалу я хотел забрать его в город – как память о былом, но, хорошо подумав, отказался от этой затеи.

И правда – зачем он там нужен? Соседство этого изрядно потертого комбинезона с дорогими новенькими шмотками Каролины в герметичной комнате-пенале для одежды, куда не проникает ни пылинки, более чем неуместно.

Сейчас я был просто счастлив, взяв его в руки. Натянув костюм ночного волка, я вдруг ощутил, как быстрее забилось сердце, и как в голову ударила горячая хмельная волна избыточного адреналина. Есть еще порох в пороховницах!…

А то…

К сожалению, наполнять карманы костюма мне было нечем. У меня отсутствовали и метательные сюрикены, с которыми я научился управляться вполне сносно, и кусаригама – комбинированный серп с привязанной к рукояти длинной прочной цепочкой и грузилом, очень даже полезное оружие для тайных операций, не говоря уже о разных других прибамбасах, среди которых, например, были слепящие магниевые шашки и усыпляющий газ; это уже из коллекции современных рыцарей плаща и кинжала.

Увы, увы, стареющий «агент 007» стал совершенно беззубым…

С невольным вздохом повертев в руках охотничий нож, я воткнул его в специальные ножны на бедре, вшитые в костюм. Так удобней воспользоваться им в любой момент.

В общем, с оружием у меня не густо, констатировал я не без ностальгической грусти. Не брать же с собой двустволку и патроны, снаряженные картечью. Не на войну же собираюсь.