Ольга Романовская - Паук раскинул сеть Страница 29

— Вы шутите, да? — с робкой надеждой спросила Эллина.

По виду Брагоньера ничего не скажешь: серьёзен, максимально собран, решителен.

— Учу. Труп? — соэр покосился на мешок.

Гоэта кивнула и, запоздало отреагировав на сильное переживание, разрыдалась.

— Жестоко, но действенно, — Брагоньер протянул ей платок и присел на корточки перед мешком. — Может, так научитесь вести себя как дама, а не крестьянка. Могли бы позвать меня, я бы проверил, а не демонстрировали всем цвет своего белья.

Эллина стушевалась, издала нечто среднее между вздохом и всхлипом и с замиранием сердца уставилась на соэра. Тот достал нож, ловко разрезал мешок и приступил к осмотру.

— Дурно станет, отойдите.

— Ольер, отпуск, — ни на что не надеясь, напомнила гоэта.

Брагоньер отмахнулся и потребовал отчёта по личности преступника. Тут Эллина не выдержала и высказала всё по поводу методов воспитания любовника. Тот выслушал ровно пять предложений и поставил точку ёмким: «Госпожа Тэр, открывайте рот только по делу». Гоэта вздохнула и, словно перед доской, пробубнила всё, что увидела.

— Мало, — поджал губы Брагоньер, рассматривая труп молодой женщины.

Она лежала на боку. Шатенка лет двадцати с зелёной лентой в волосах. На виске запеклась кровь. Кожа синюшная, рот открыт, из него вывалился язык. На шее — характерные отметины от верёвки. Одета простенько, как служанка, даже белый воротничок присутствовал. На ногах — туфельки не по размеру: велики. Каблучки в земле, а на чулке — дырка.

— Задушили уже мёртвую, — соэр ткнул пальцем в борозды на шее. — Кровоподтёк слабый. Эллина, найдите понятых и досмотрите магические следы. Второе важнее, я пока с трупом повожусь. Он свежий, утренний, полагаю. Мешок в крови, значит, где-то колото-резанная рана. Ага, — Брагоньер самодовольно ткнул в живот, — вот и она. В сумочке щипчиков или пинцета нет? Пригодились бы: тут волокна верёвки на шее и какой-то волос на щеке.

Гоэта со вздохом покачала головой и вновь спроецировала перед глазами тепловую карту мира. Увы, ничего ценного Эллина там не нашла: энергетические частицы таяли с каждой минутой.

— Это мужчина, Ольер, с магическим даром, — «вынырнув», доложила гоэта. — Убили её ночью, ты тут ошибся.

— Не ошибся, — возразил Брагоньер, ползая вокруг трупа. Парадный костюм после такого наверняка придётся выбросить. — Ваша ночь может вполне оказаться рассветом, это нам врач скажет, я только примерный временной интервал назову. А теперь зовите понятых, будем обыскивать. Хотя тут и так интересного хватает: следы борьбы, волочения, волос, нитки и прочее. Под ногтями ещё не смотрел.

— И это начальник! — покачала головой Эллина. — Вам в кабинете сидеть положено и бумаги подписывать.

Соэр вечно пенял ей за грязную одежду, а сам сейчас выглядел как солдат на марше. Но, похоже, в отношении себя соблюдение приличий Брагоньера не волновало, ровно как и то, что подумает перешёптывающаяся наверху публика.

Гоэта старалась не смотреть на труп, не замечать лёгкого сладковатого запаха, соэр же, внимательно всё осмотрев, устроился с блокнотом вплотную к покойной.

— Она из третьего сословия, на руки и ногти глянь, — Брагоньер перевернул ладонь покойной и показал спутнице заскорузлые ладони. — Плюс у нас зацепка — кольцо. Даже подарок, судя по гравировке. Раз так, жених имелся.

— Пожалуйста, отдайте дело местному Следственному управлению! — взмолилась гоэта. — Я всё, как вы любите, делать буду.

Эллина видела блеск в глазах соэра и понимала, отдыху конец. Вот зачем она посмотрела вниз, почему именно она нашла труп?

— Ступайте, — махнул рукой Брагоньер, поторапливая. — И ближайший караул сюда. Держите, чтобы долго объяснять не пришлось.

Гоэта оторопело уставилась на инквизиторский перстень. Такие вещи в чужие руки не дают.

— Берите, вам я доверяю, не украдёте, — соэр насильно вложил перстень в руку любовницы. — Заодно, пока бегаете, погляжу кое-что. При вас не стану.

— Что? — сжав в кулачке перстень, полюбопытствовала Эллина.

— Раны, слизистые и на предмет изнасилования, — монотонно перечислил соэр, продолжая быстро делать записи на коленке. — Потом в гостиницу возвращайтесь, я не скоро вернусь.

Убедившись, что любовница вняла его словам, Брагоньер окинул мрачным взором зевак и приказал разойтись и не мешать следствию. Вроде, произнёс спокойно, но столь убедительно, что понятых Эллина нашла с трудом. Пришлось помахать инквизиторским перстнем. Сработало: горожане понуро поплелись вслед за гоэтой.

Мельком глянув на Брагоньера, Эллина цокнула языком и, медленно, иначе не позволяли камни, спустилась к нему. Жалко туфли, ободрала наверняка.

— Давайте сюртук, — гоэта требовательно протянула руку, пристально рассматривая убитую. Труп приятных чувств не вызывал, но Эллина старательно их скрывала. — Вам только мешает, я подержу. Если потребуется какая-то помощь, я готова. Солдат сейчас приведу, после могу посмотреть набережную. Нужные частицы запомнила, найду, если есть.

— Вы устанете, — возразил Брагоньер, но сюртук всё же отдал. — Не нужно.

— Она горничная, господин соэр, — Эллина ткнула пальцем в убитую. — Вы мне её руки показывали, так на них специфические мозоли. Такие от утюга бывают. А туфли не её.

— Хозяйки, — спокойно продолжил логическую цепочку соэр. — Выделка, клеймо мастера. Хорошо, оставайтесь, дело найду. И осторожнее, — крикнул Брагоньер вдогонку Эллине, — ногу не подверните!

Солдаты оказались не столь сговорчивы, как простые обыватели. Женщин среди инквизиторов не было, поэтому перстень в руке Эллины вызвал закономерные вопросы. Пришлось объяснить и предложить спросить Ольера ли Брагоньера, добровольно ли он отдал кольцо. В итоге капрала ожидала выволочка за недобросовестное исполнение служебных обязанностей. На попытку возразить, что соэр тоже нарушил инструкции, Брагоньер окатил презрительным взглядом и процедил: «Я отдал его невесте для служебных целей. Пункт третий, параграф тридцать второй». Капрал тут же стушевался и выместил унижение на подчинённых, попросту наорал. Эллина же изумлённо взирала на соэра. Когда это она успела стать невестой? «Не придирайтесь к словам, — забрав перстень, отмахнулся Брагоньер. — Лучше дайте свою сумочку. Может, что-то пригодится для сбора и хранения улик». Гоэта кивнула, пожурила себя: «Сама бы могла догадаться!» и, сняв порядком надоевшие туфли на высоком каблуке, протянула любовнику дамский аксессуар. Соэр одарил её ноги недовольным взглядом, в ответ Эллина виновато улыбнулась и, устроившись на ближайшем камне, спрятала их под юбкой.